Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

Табл. 10. Цены в Ираке в середине XII – середине XIII вв. Таблица составлена аналогично таблицам 1 и 2. Цены даны в динарах за 100 кг пшеницы

После смерти ан-Насира экономическое положение стало ухудшаться, в 1225-1227 гг. отмечается первый за полвека большой голод. Специалисты отмечают процесс разорения крестьян и обогащение крупных землевладельцев[1614]. Цены постепенно росли, в то время как номинальная заработная плата оставалась неизменной и составляла по-прежнему 1,5 динара в месяц. Реальная заработная плата с середины XII до середины XIII вв. упала более чем вдвое. Особенно тяжелым стало положение при халифе ал-Мустасиме: в 1244 г. ураганы и наводнения вызвали голод, продолжавшийся до 1249 г. Город был переполнен нищими и бездомными, которые селились даже в медресе и оказывали сопротивление, когда их пытались изгнать оттуда. Снова появились аййары, которые грабили богатых; начались столкновения между кварталами. В 1255–1256 гг. снова пришел голод, Багдад был охвачен войной кварталов. Эти события происходили в обстановке монгольских набегов; в 1253 г. войска внука Чингисхана, Хулагу, вторглись в Иран, и, подчиняя одну область за другой, постепенно приближались к Багдаду. В январе 1258 г. монголы подошли к Багдаду и после двухнедельной осады штурмом овладели столицей ислама. Резня продолжалась 40 дней, халиф был убит вместе со всеми родственниками, все мусульмане подверглись беспощадному истреблению. По свидетельству Хамдаллаха Казвини, в Багдаде было убито свыше 800 тыс. человек – почти все население города и укрывшееся в столице население соседних областей[1615]. «Горы трупов дыбились на улицах и базарах, дожди мочили их, и кони топтали копытами»[1616].

Рис. 20. Цены и реальная заработная плата в Ираке в середине XII – середине XIII вв. Цены даны в динарах за 100 кг пшеницы, зарплата – это количество килограммов пшеницы, которое мог приобрести рабочий на поденную плату

Катастрофа, обрушившаяся на Переднюю Азию, унесла жизнь большей части населения этого региона. Рашид ад-дин сообщает, что даже сорок лет спустя многие города оставались разрушенными и обрабатывалась лишь 1/10 часть земель, пригодных для пашни. Даже в лучшие времена своего правления монгольские ханы не могли собрать и пятой части налогов, которые собирали до них[1617].

* * *

Переходя к анализу социально-экономического развития Ирака в период второго Аббасидского халифата, необходимо отметить, что о социальных отношениях в этот период известно сравнительно немного. Меры по поддержке низших слоев населения позволяют характеризовать общество позднего халифата как этатистскую монархию, однако остается неясным, насколько развитым было частное землевладение.

Имеющиеся данные о ценах свидетельствуют о том, что период 1160-1210-х гг. был периодом восстановления: для этого времени характерны относительно высокий уровень потребления, рост населения, строительство новых (или восстановление разрушенных ранее) поселений, низкие цены на хлеб, внутриполитическая стабильность. В 1220-х гг. появляются признаки Сжатия: частые сообщения о голоде и стихийных бедствиях, высокие цены на хлеб, высокие цены на землю, большое количество безработных и нищих, голодные бунты и восстания, активизация народных движений под лозунгами передела собственности и социальной справедливости. В 1258 г. Сжатие было прервано нашествием монголов и демографической катастрофой.

Оценивая этот период в целом, нужно отметить, что история последних багдадских халифов представляет собой редкий пример мирного развития в обстановке усобиц, вызванных победой тюркского феодализма. Отразив тюрок, халифы вернулись к традиционному мусульмано-персидскому этатизму, и эта политика подкреплялась необходимостью социальных реформ в фазе Сжатия. Однако период успокоения, отпущенный Ираку историей, оказался слишком коротким, и новое нашествие закончилось созданием монгольской сословной монархии (трансформация ВСС).

10.4. ТЮРКИ В МАЛОЙ АЗИИ

Тюркское завоевание Малой Азии было непосредственным продолжением завоеваний в Иране и Сирии. Так же как в Иране, оно сопровождалось массовым переселением кочевых племен. После битвы при Манцикерте султан Мелик-шах отправил в Анатолию 100 тыс. тюркских воинов, которые вместе со своими семьями обосновались в завоеванной стране. Султаны выделили тюркским племенам для поселения пограничные области – «удж» (буквально – «граница»), где тюрки устроили свои кочевья, и откуда они совершали постоянные набеги на византийские и армянские территории. В уджах господствовали традиционные родоплеменные отношения: вождей племен, удж-беев, выбирали на курултаях; как в Великой степи, племена часто враждовали между собой и не желали подчиняться султанам[1618].

Завоевание Малой Азии было частью Тюркской Волны, затопившей в середине XI в. весь Ближний Восток и приведшей к созданию обширного государства Великих Сельджуков. После завоевания в соответствии с теорией начался процесс социального синтеза – процесс восприятия кочевниками местных управленческих традиций и их адаптации в роли военного сословия нового государства. Центр государства Великих Сельджуков располагался в Ираке и Иране, поэтому процесс социального синтеза подразумевал главным образом синтез персидских бюрократических традиций с кочевыми традициями тюрок. В этих условиях завоевание Малой Азии сельджуками означало распространение на этот регион того неустойчивого персидско-тюркского социально-политического единства, которое было результатом социального синтеза в Иране и Ираке. Везир, чиновники и кади были присланы в новую провинцию из Исфахана, и местное управление было сформировано по персидскому образцу, описанному в известном трактате Низам ал-мулька[1619].

В начале XII в. ослабление центральной власти позволило малоазиатским сельджукам основать независимый Румский султанат со столицей в Конье. Название нового государства говорило о том, что оно располагалось на землях, завоеванных у Римской (т. е. Византийской) империи. Румские султаны продолжали следовать персидской государственной традиции и, подражая древним владыкам, принимали персидские имена. Документация в «министерствах», диванах, велась на персидском языке, и чиновниками были в значительной степени персы. Султанский двор был устроен по иранскому образцу, и, в частности, существовала отдельная дворцовая казна, получавшая доходы с личных султанских земель (хассе). За счет этих доходов содержалась гвардия султана, состоявшая, так же как и в халифате, из рабов-гулямов. В соответствии с рекомендациями Низам ал-мулька верные султану гулямы часто назначались на должности эмиров и вали (правителей областей). Имелись также наемные отряды франков и варягов – очевидно, здесь проявилось византийское влияние: подобные отряды были у императора в Константинополе[1620].

В то время как гулямы и наемники обычно получали денежное содержание, тюркским воинам, как и в государстве Великих Сельджуков, давали икты. Икта – это было право на получение фиксированной денежной суммы из налогов выделенных воину деревень; в теории их владелец (мукта) не имел никаких прав над крестьянами, кроме как права «собирать добрым образом законную подать, что им препоручена»[1621]. Поначалу икты давались только на время службы, но к началу XII в. они фактически превратились в наследственные владения – султан лишь ставил условие, чтобы наследники были хорошими воинами[1622].

Хотя румские султаны перенимали порядки Багдада и Исфахана, их власть была изначально более слабой, чем власть Великих Сельджуков. Им приходилось считаться с почти независимыми главами тюркских племен, беями, которые занимали при дворе наследственные должности. На пирах в соответствии с обычаем местничества беям полагались первые места, а после смерти султана они выдвигали его преемника, причем новый султан формально гарантировал привилегии беев[1623].

Нашествие тюрок сопровождалось бегством местного населения и разрушением городов; многие земледельческие районы были заняты кочевниками, и плодородные земли превратились в пастбища[1624]. В племенных «уждах» уцелевшие крестьяне находились во власти кочевников и подвергались с их стороны постоянному насилию. В областях, подчиненных центральной администрации, власти стремились восстановить земледелие и переселяли на запустевшие земли пленников, приводимых из походов на Византию; им предоставляли быков, семенное зерно и на несколько лет освобождали от налогов. Имеющиеся (впрочем, немногочисленные) свидетельства говорят о том, что султаны Рума старались не менять сложившиеся при византийцах порядки – во всяком случае, в некоторых областях налоги были те же, что и при византийских императорах. Изменились, по-видимому, только названия, поземельный налог стал называться, как в Иране, «харадж», а подушный – «джизья» (его платили только немусульмане)[1625]. Таким образом, кроме персидской традиции, на новое государство оказала существенное влияние и византийская традиция. Некоторые исследователи полагают, что положение земледельцев в центральных областях султаната было лучше, чем при власти Константинополя, и это способствовало быстрому восстановлению земледелия[1626]. Во всяком случае, после гибели значительной части населения крестьяне не страдали от малоземелья, и, по сообщениям источников, в начале XIII в. сельскохозяйственные продукты были очень дешевы[1627].