Понять Россию умом - Сергей Валянский

Сегодня для характеристики уровня жизни опасно использовать средние показатели, которые только вводят в заблуждение.

По данным академика Н. Римашевской, четверть россиян имеют долг по квартплате и находятся под угрозой выселения из своего жилища. «Социальное дно» составляет около 10 % городского населения, или 10,8 млн. человек. В их составе 3,4 млн. нищих, 3,3 млн. бездомных, 2,8 млн. беспризорных детей и 1,3 млн. уличных проституток.

Более чем на 20 % сократилось число дошкольных учреждений, преимущественно из-за невозможности их содержать и отказа родителей от данного вида услуг из-за высокой платы. Вместе с тем возникли частные детские дошкольные учреждения, которыми пользуются около 5 % детей. Можно сказать, что именно здесь закладываются не понимающие друг друга «две России».

То же касается и школ. Около 2 % детей школьного возраста не посещают школу, а при этом 3 % учатся, по существу, в частных (альтернативных) учебных заведениях. При формально бесплатном обучении родители доплачивают за учебники и учебные пособия, за текущий ремонт и охрану школы, питание детей в школе, за дополнительные занятия.

А вот что происходит в вузах. Платное образование составляет 60 %, а в оставшихся 40 % введена оплата отдельных видов услуг. Масштабы платного обучения в вузах постоянно расширяется, и уже 60 % семей с детьми школьного возраста полагают, что не смогут оплатить пребывание детей в высших учебных заведениях.

При формально бесплатном медицинском обслуживании наблюдается высокая степень отказа от госпитализации в связи с невозможностью оплатить соответствующие услуги. По данным за 1997 год, 45 % в общем объеме расходов на медицинское обслуживание составило государственное финансирование, 40 % покрывали домохозяйства, включая платежи в частное медицинское страхование и теневые выплаты; 16 % падало на фонд обязательного медицинского страхования.

Сложившиеся цены на рынке медицинских и образовательных услуг привели к тому, что на 10 % самых бедных приходится 0,6 % всех расходов населения на образование, 0,9 % всех расходов на медицинские услуги и 0,2 % на санаторно-оздоровительные мероприятия. При этом на 10 % самых обеспеченных приходится 34 %, 40 % и 62 % общего объема расходов соответственно.

Введенная в 1992 году «потребительская корзина» не предусматривала расходов даже на покупку лишней пары носков или постельного белья, считалось, что у людей есть какие-то запасы, год-два просуществуют. Но улучшение все не наступало, и пришлось «корзину» немного поменять. Сразу увеличилось и число бедных, оказалось, что людей, которые не дотягивают и до этих нищенских норм, больше. Теперь вот хотят, чтобы население полностью оплачивало коммунальные услуги, а в недалеком будущем — образование и медицинскую помощь, мол, слишком много у нас льгот. Но тогда стоимость этих услуг надо будет включать в прожиточный минимум, и он значительно вырастет. Автоматически снова увеличится число бедных, которым так или иначе государство должно помогать, а иначе никакое это не государство.

Сегодня 34,7 % имеют доходы меньше 40 долларов в месяц, 23,2 — поднялись чуть выше бедности, но пока значительно ниже среднего уровня (67 долларов), 20,5 % имеют доход от 100 до 200 долларов, 14,6 — от 200 до 300. Нам могут возразить, что далеко не все доходы учитываются статистикой. Но подавляющая часть скрываемых или нерегистрируемых доходов приходится как раз на наиболее обеспеченные слои общества.

В начале 90-х годов экспертами ООН был введен Индекс Человеческого Развития (ИЧР) (НDI, Human Development Index) — комплексная мера, состоящая из трех показателей: средней продолжительности предстоящей жизни, достигнутого уровня образования взрослого населения и действительной покупательной способности (подушевой ВВП, измеренный в паритетах покупательной способности валют).

С помощью этих отдельных показателей принимаются в расчет преимущества продолжительной и здоровой жизни, грамотности, образования и достойного уровня (стандарта) жизни.

Несмотря на низкий доход, многие развивающиеся страны имеют уровень человеческого развития такой же, как в индустриальных странах. Другими словами, разные страны трансформировали свои экономические возможности в различные уровни жизни. Если страна имеет ИЧР выше, чем доход — это означает, что она использовала экономический рост для улучшения жизни людей. Например, Коста-Рика или Мадагаскар. Если, напротив, разница отрицательна, то это означает, что за высокими доходами не последовало повышение индекса. Это относится к большинству нефтяных государств Среднего Востока.

Таблица 1. Места, занимаемые странами по индексу человеческого развития (ИЧР) и доходу на душу населения (1997)

Интересно посмотреть динамику этого индекса в царской России — СССР — современной России.

В 1913 году средняя продолжительность предстоящей жизни в России составляла 34 года, что примерно на 4–6 лет было больше, чем в слаборазвитых странах, но в 2–3 раза меньше, чем в развитых государствах Запада и Японии. Среднее число лет обучения взрослого населения увеличилось с 0,7–0,8 в 1870 году до 1,4–1,6 в 1913 году. По этому показателю она была гораздо ближе к колониальным и зависимым странам (примерно 1 год обучения), чем к развитым государствам (5,4 года обучения в Японии, 8,3–8,4 в Германии и США). Темпы увеличения ВВП в расчете на душу населения с 1885 по 1913-й был 1,4–1,6 % в год.

Теперь перейдем к СССР. Темпы увеличения ВВП в СССР были весьма значительны, в 5,6–5,9 раза, или на 2,2–2,4 % в год. С учетом двух мировых войн, гражданской войны и восстановительных периодов, надо признать, это немалое достижение. Неоспоримым фактом является также резкое, практически двукратное, увеличение в СССР в 1913–1990 годах средней продолжительности предстоящей жизни — с 33–35 до 68–69 лет. Прогресс в области образования, пожалуй, еще более значителен. Численность учащихся, охваченных всеми видами обучения, в расчете на 1000 жителей выросла в СССР в 6–8 раз.

К концу 1980-х годов по индикатору охвата обучением в высшей школе Россия (42–44 %) в целом несколько опережала страны Европы и Японию (39–41 %), но более чем в полтора раза отставала от США (72 %).

Что касается такой важной интегральной характеристики человеческого фактора, как среднее число лет обучения взрослого населения, то по этому индикатору СССР также достиг заметных успехов (с 1,5 до 11,7). Если в начале века соответствующий показатель по царской России не превышал 17–18 % от уровня США, то в конце 80-х годов общесоюзный индикатор достиг 2/3, а индекс по Российской Федерации — 3/4 американского «стандарта». Но при этом показатель по России (13 лет) оказался выше, чем в Италии и Испании (11–12 лет), и лишь немногим не дотягивал до Великобритании (13,9 года обучения).

Теперь перейдем к текущему периоду, который начался с «перестройки» и покатился к окончательной катастрофе после распада СССР.

В 1990–2000 годах ВВП в расчете на душу населения сократился в России на 45–55 %. Если учесть предварительные оценки снижения уровня реального производства в России в кризисном 1998 году (на 4–7 %), то получается, что ныне достигнут наибольший относительный разрыв по подушевому ВВП между Россией и США, когда-либо наблюдавшийся в мирное время — 13–14 % от уровня США. В 1913 году наш уровень был выше, он составлял 17–18 % от американского; в 1928 году 20–21 %; в 1946 году 20–22 %; в 1950 году 29–30 %; в 1990 году — 26–28 %).

В перестроечно-реформаторской России, согласно официальным данным, индикатор младенческой смертности колебался в пределах 17–18 промилле (на 1000 родившихся). Если даже эти данные не приукрашивают действительность, то они, тем не менее, фиксируют двух-шестикратное отставание от развитых стран, которые имели такие показатели 30–40 лет назад.

Индикатор смертности у взрослых мужчин практически вдвое превысил уровень среднеразвитых государств. Россия по этому показателю здоровья мужской части населения опустилась ниже Бангладеш, Гаити, Конго, Камеруна, Нигерии, Эфиопии, Буркина-Фасо, Папуа-Новой Гвинеи и оказалась в группе таких стран, как Бенин, Мавритания, Гамбия и Чад.

По ряду формальных критериев система образования в России как будто еще держится «на плаву». Коэффициент охвата обучением в средней и высшей школе резко не понизился. В частности, по высшей школе он в 1995 года составил в России соответственно 43 %. Этот индикатор заметно ниже, чем в США (81 %), но сопоставим с показателями по Португалии, Ирландии и Греции (33–38 %), а также Италии и Германии (41–43 %).

Формальное число лет обучения взрослого населения в 1990–2000 годах повысилось. И в этом смысле разрыв с США и другими развитыми государствами резко не увеличился. Однако ситуация на самом деле сложнее. Качество образования в силу резкого сокращения финансирования сильно ухудшилось. Уровень научной активности в России быстро падает, при том, что есть немало ученых, творческих групп, которые продолжают результативно трудиться. Абсолютные, подушевые и относительные (к ВВП) расходы на НИОКР с учетом всех возможных источников в России стремительно сокращаются.