Романы Круглого Стола. Бретонский цикл. Ланселот Озерный. - Полен Парис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не успел король ответить, как один рыцарь, большой приятель новой королевы, попросил дозволения обратиться к нему. Мессир Гавейн вернулся в залу совета, а король, увидя слезы на глазах рыцаря, спросил:
– Что с вами? И как дела у королевы?
– Сир, она в отчаянии: она узнала, будто вы хотите оставить вашу наложницу в бретонских землях; если это так, знайте, что госпожа королева умрет от горя.
– Успокойте ее поскорее, – ответил король, – я не сделаю ничего такого, что будет ей не по нраву.
И сказал, возвращаясь к мессиру Гавейну:
– Милый племянник, я признаю, что Гвиневре невозможно остаться ни здесь, ни в землях, от меня зависимых. Там она будет в опасности, а я не желаю ей гибели. Так пусть она едет с Галеотом в Сорелуа; я дам ей вдоволь своих рыцарей в охрану.
Он вернулся обсудить это в совете и добился, чтобы угодное ему предложение было одобрено.
Затем, снова придя к Галеоту, он сказал:
– Дорогой мой, вы мне не подданный, но соратник и друг. Я не просил у вас в дар землю для Гвиневры; но поскольку ей будет небезопасно в моих пределах, я вверяю ее вашему разумению, вашей верности. Берегите ее, как свою кузину, и обещайте мне ради вашей великой дружбы со мною не совершать ничего ей во вред или в поругание ее чести.
С этими словами король взял королеву за руку и передал ее в руки Галеота, а Галеот обязался беречь ее, как сестру. Артур назначил рыцарей, которые бы сопровождали королеву и были бы при ней в избранном ею доме.
– Сир, вот вы и вступили в новый брак, – сказал мессир Гавейн королю. – Думая избавиться от греха, вы себя им запятнали, и более того, вы потеряли союзников, которых вам всего важнее было сохранить. Ланселот и Галеот отреклись от Круглого Стола, чего никогда еще не бывало ни с одним рыцарем. Надо попытаться вернуть, по крайней мере, Ланселота.
– Я тоже так думаю, милый племянник, и чтобы удержать его, я готов на что угодно, кроме как отвергнуть мою новую королеву. Пойдемте вместе уговорим его.
В доме Галеота Артур и его племянник нашли обоих друзей, сидящих рядом на ложе; те поднялись при виде короля. Артур простер к Ланселоту руки и стал просить его вернуть былую дружбу. Мессир Гавейн своими настояниями поддержал просьбы короля.
– Друг мой Ланселот, – сказал Артур, – вы для меня сделали больше, чем я был в силах сделать для вас. Вы были сотрапезником Круглого Стола; ни единого мига радости не будет у меня, если вы не согласитесь стать им снова. Забудьте ваши обиды, любезный сир, и требуйте у меня полкоролевства; я предлагаю вам все, что вам будет угодно, кроме моей чести.
– Сир, – ответил Ланселот, – у меня нет на вас обиды, и я не зарюсь на земли, коими владеть не вправе; но ничто не сможет удержать меня здесь: на мессе, где я был нынче утром, я поклялся уехать.
Эти слова дали понять королю, что дело безнадежно; он вышел с поникшей головой и угнетенным сердцем и всю ночь не сомкнул глаз. Наконец, он припомнил, как Ланселот говорил королеве, что никогда и ни в чем не откажет той, что оберегала его в пору его недуга.
И наутро, когда Галеот приехал проститься, король и королева сели верхом, чтобы проводить его. Король сказал, поравнявшись с лошадью королевы:
– Госпожа, я знаю, что Ланселот так любит вас, что ни в чем вам не откажет, чего бы вы у него ни просили. Если вы желаете когда-либо вернуться ко мне, извольте склонить его остаться в содружестве Круглого Стола; вы с легкостью добьетесь от него того, в чем он отказал нам вначале.
Королева слушала, не выдавая ни волнения, ни удивления оттого, что король заговорил о великой любви к ней Ланселота. Она ему ответила:
– Сир, Ланселоту и впрямь бы надобно питать ко мне великую страсть, чтобы он уступил моим мольбам в том, в чем откажет вашим. Но надо избегать причинить хоть малейшую досаду тем, кто любит нас. Если я уговорю его остаться с вами, разве не буду я сама лишена его общества? А ведь он сослужил мне службу лучшую, чем те, от кого мне более всего пристало ждать любви и покровительства. Вам я всегда была покорной и преданной супругой; вы же приговорили меня к казни, от которой меня только и уберегла великая доблесть Ланселота. Он упомянул то единственное добро, какое я сделала ему при Скале-у-Сенов, и так я бы поступила с любым другим рыцарем. А когда он увидел, как скоро вы предали забвению его великие услуги, оказанные вам; когда вы допустили его одного биться против трех могучих рыцарей, чтобы избавить меня от последнего позора, то не стоит и надеяться, что он пожелает остаться при вашем дворе, в числе ваших соратников, а не последует за Галеотом и за той, что обязана ему честью и жизнью.
Она умолкла; король, смущенный тем, что получил такую отповедь, подъехал к Галеоту. Ланселот, чтобы его избегнуть, вырвался вперед и ехал в отдалении. Наконец, препоручив их Богу, Артур дал наказ мессиру Гавейну сопровождать королеву до конца ее пути. Они прибыли в Сорелуа, где попечением Галеота Гвиневра приняла присягу от баронов. Мессир Гавейн простился с королевой, убедившись, что она облечена королевской властью.
Сразу после пира по случаю принятия новых полномочий королева отвела в сторону Ланселота, Галеота и госпожу Малеотскую, которая не пожелала жить от нее вдали.
– Ланселот, – сказала она, – вот я и разлучена с моим сеньором королем. Хоть я и подлинная королева Логра, дочь короля и королевы Кармелидских, я должна искупить грех, который совершала, деля ложе не с моим сеньором. Но с храбрецом, подобным вам, мой милый друг, какая дама стала бы краснеть
