Король драконов и Принцесса-Апельсин - Ната Лакомка

Какие тут шутки, когда короля собирались убить на виду у всех. На такое способен только сумасшедший или фанатик. Но у сумасшедшего не хватит соображения затаиться до времени, выжидать, пока все будут смотреть на стрелков и на мишени. Только фанатик способен уничтожить свою жизнь ради вот этого вот мгновения – когда дракон отвлечётся и будет уязвим. Ведь заранее ясно, что убийца верховного короля не сойдёт живым с места.

– Тогда куда ты собралась, если согласна? – по-своему поняла меня подруга. – Тебе надо отдохнуть. Ты чудом осталась жива…

– Но ведь осталась? – сказала я, надевая свой кожаный корсет и поворачиваясь спиной к Хильдике, чтобы та зашнуровала меня натуго.

Надев чистую рубашку и прочесав пальцами волосы, я взглянула на себя в зеркало. Увидела там принца Альбиокко и немного успокоилась. Прислать цветы мужчине – это выходка в стиле драконов. Завуалированное оскорбление. Но был ещё один любитель раздавать апельсиновые цветы в подарок. Вернее, любительница. О ней-то я и собиралась сейчас разузнать.

Оставив Хильдику в комнате, я первым делом отправилась к людям, охранявшим самозванку. Стражники сообщили, что принцесса просидела взаперти, никто не входил и не выходил, и даже пташка в окно не залетала.

– Чудесно, – буркнула я себе под нос, достала ключ и открыла дверь в комнату.

Самозванка сидела в кресле напротив распахнутого окна, любовалась небом и морем, и пощипывала струны лютни. Смотрелась девица живописно, и прекрасно это понимала, поэтому при моём появлении не вскочила, лютню не отложила, а только лишь улыбнулась, заиграв что-то нежное и трепетное.

– Не скучала? – спросила я, бросая ключ на стол.

– Скучала, – призналась она. – Но вот вы появились, ваше высочество, и я сразу забыла о скуке. Кто победил в сегодняшнем состязании? Уверена, что вы. Всем известно, что ваши стрелы никогда не попадают мимо мишени.

– В этот раз стрелы выбрали мишенью короля Рихарда, – ответила я, скрестив руки на груди и глядя на самозванку сверху вниз.

– Да неужели? – она сочувственно покачала головой.

– Ты об этом не знала? – не удержалась я от вопроса, хотя прекрасно представляла, что она ответит.

– Откуда бы мне знать, дорогой братец? – самозванка изумлённо приподняла брови. – Вы же сами заперли меня здесь, запретили выходить… Но покушение на короля – какой ужас… Какая трагедия… – она говорила и смотрела на меня, явно желая услышать главное – что король мёртв.

Такого удовольствия я ей не доставила.

– И не говори, – поддакнула я. – Метились в короля, попали в меня. Действительно, трагедия.

Тут самозванка впилась в меня взглядом, будто когтями, и несколько секунд молчала, а потом спросила:

– Попали в вас? Почему попали в вас?

– Потому что я заметил убийцу и встал между ним и королём, – охотно объяснила я.

– Вы… ранены? – она уронила лютню, и та упала на ковёр, жалобно застонав всеми струнами.

– О, не беспокойтесь, – утешила я девицу, – мне повезло. Стрела попала в пуговицу на камзоле, прямо сюда, – и я ткнула себя пальцем в грудь.

– Но… – самозванка поднялась из кресла, переплетя пальцы, и сжимала и разжимала их, будто хотела что-то спросить, только не осмеливалась.

– Но? – подсказала я.

– Зачем вы заслонили собой короля?! – выпалила она, и теперь глаза у неё стали отчаянными.

– А, мы уже начали разговор по делу, – похвалила я её. – Позволь я объясню тебе, дорогая.

Я прошла по комнате, и самозванка повернулась за мной.

– Ты слишком молода, красотка, – сказала я, незаметно оглядывая комнату – нет ли чего-то лишнего, чужого, не принадлежащего принцессе Аранчии, – можешь не помнить, что произошло в тот год, когда прежний король погиб. Мне тоже было не слишком много лет, но я никогда не забуду те времена – война, лорды режутся между собой, решая, кто займёт трон, голод, безвластие, толпы разбойников на дорогах… Отец прятал нас – меня и сестру, – тут я сделала многозначительную паузу, – а вот детей простолюдинов никто не прятал. Одни небеса знают, сколько их умерло от голода, от рук убийц или в пожарах, когда выжигали целые деревни. Если бы верховный король погиб, всё бы повторилось. Поэтому лучше было умереть принцу, чтобы не умерли тысячи ни в чём не повинных людей.

На эту речь я не ждала ответа, и самозванка снова не обманула мои ожидания. Она молчала, глядя исподлобья, настороженно, а я широко улыбнулась ей и пошла к выходу.

– Принц! – окликнула она меня уже на пороге.

– Да, моя дорогая? – с готовностью оглянулась я.

– Вы забыли ключ, – она кивнула в сторону стола.

Ветер задул в окно, и я снова почувствовала запах флёрдоранжей. Эти цветы просто преследовали меня.

– Нет, я ничего не забыл, – сказала я девице, лицо у которой вытянулось. – Хорошего дня тебе.

– Я больше не пленница? – утонила она.

Я отрицательно покачала головой, и была вознаграждена ещё большим удивлением – самозванка даже рот приоткрыла.

– Вы больше не станете меня запирать? Я свободна? – произнесла она почти тупо.

– Свободна, как ветер, – сказала я. – Лети, куда пожелаешь.

Когда я выходила из комнаты, самозванка как раз взяла ключ со стола и неуверенно крутила его в руке, озадаченно глядя мне вслед.

Оказавшись в коридоре, я подозвала стражу и объявила, что принцесса может идти, куда пожелает, но необходимо продолжать следить за каждым её шагом.

Теперь можно было заняться выяснением личности оруженосца-убийцы, пусть даже король Рихард трижды намекнул, что сам займётся расследованием. Что-то подсказывало мне, что отец не совсем правильно понял короля драконов.

Проходя по галерее, я услышала звуки флейты и невольно замедлила шаг. Музыка звучала точно так же, как в день поминовения, когда мы с Хильдикой увидели дракона танцующим. И ноги сами понесли ко внутреннему двору, словно музыка зачаровала меня, как дудка факира зачаровывает змею.

В коридоре я чуть столкнулась со своими людьми – они должны были незаметно присматривать за королём. Они меня не заметили, потому что таращились во внутренний двор, открыв от удивления рты.

– Что там? – сказала я негромко.

Незадачливые охранники запоздало схватились за кинжалы, узнали меня и виновато понурились.

– Так себе охрана, – сказала я. – Пошли вон. Скажете Лионелю, что я велел