Благословение небес - Джудит Макнот

– Ты благодарна ему? – медленно сказала герцогиня. – Я бы употребила другое слово. К тому же его поведение нельзя назвать безукоризненным. Он ни в коем случае не должен был тебя приглашать.

– Если бы он ее не пригласил, это выглядело бы еще более странно, – нехотя возразила Алекс. – Но, честно говоря, я страшно рада, что он больше не интересует Элизабет. Герцогиня недоуменно нахмурилась.

– Почему?

– Я не могу простить ему, что он причинил ей столько горя, – и, вспомнив, что он ввел Элизабет в заблуждение, сказав, будто его домом является скромный шотландский коттедж, добавила, повернувшись за поддержкой к Люсинде: – И не доверяю ему.

Люсинда, которой было известно о вчерашнем поведении Яна на балу от самой

Элизабет, оторвалась от своей работы.

– Относительно мистера Торнтона, – уклончиво ответила она, – я пока воздержусь высказывать свое суждение.

– Я не предлагаю тебе пасть в его объятия, как только он сделает тебе предложение, – сердито сказала герцогиня, задетая упорством Элизабет. – Его поведение, за исключением вчерашнего бала, ниже всякой критики. – Она внезапно умолкла, так как в дверях появился Бентнер. Лицо его горело от волнения и тревоги.

– Приехал ваш дядя, мисс Элизабет.

– Какого черта ты объявляешь о моем прибытии, – врываясь в столовую, отчитал его Джулиус. – Это мой дом.

Элизабет встала, намереваясь перейти с ним в другую комнату, чтобы выслушать без свидетелей то, что он имел ей сообщить, но дядя Джулиус замер в дверях, слегка смутившись при виде гостей.

– Ты уже видела Торнтона? – спросил он племянницу.

– Да, а что?

– Ну, должен сказать, что горжусь тобой, раз ты так спокойно это восприняла. Я боялся, что ты подымешь шум из-за того, что тебя не поставили в известность. Здесь замешаны большие деньги, и я не намерен их терять из-за твоей увствительности.

– Не понимаю, о чем вы говорите?

– Наверное, нам лучше уйти, – сказала Александра, поднимаясь с места.

– В этом нет никакой необходимости, – заверил ее дядя Джулиус, нервно теребя узел шейного платка. Вид у него был необычайно взволнованный. – Я весьма охотно объявлю об этом не только тебе, но и всем твоим друзьям. Ведь это твои друзья, насколько я понимаю?

У Элизабет появилось нехорошее предчувствие, что он удерживает ее гостей во избежание «сцены», под которой подразумевался любой вид сопротивления.

– Может быть, нам перейти в парадную гостиную? – предложил дядя тоном, каким обычно отдают приказания. – Там больше места.

У герцогини заледенело лицо от такой фамильярности и отсутствия такта, но, взглянув на встревоженное, побледневшее лицо Элизабет, она сухо кивнула.

– В таком деле не следует торопиться, – говорил Джулиус, ведя маленькую компанию по коридору. Он блаженствовал не только из-за денег, он трепетал от восторга еще и потому, что в деле с таким известным ловкачом, как Торнтон, он,

Джулиус, одержал полную победу,

– Полагаю, нас следует представить друг другу, – сказал он Элизабет, вводя гостей в большую гостиную.

Элизабет машинально представила его герцогине, гадая, что же за неведомая угроза нависла над ее головой. И когда дядя сказал: «Прежде, чем мы обсудим это дело, я хотел бы выпить чаю», ее тревога переросла в настоящий страх, поскольку с тех пор, как Бентнер подсыпал ему в питье слабительное, дядя ни разу не сел за стол в ее доме. Она поняла, что он тянет время, обдумывая, как лучше изложить дело, из чего она сделала вывод о его чрезвычайной важности.

Ян ехал в своем экипаже через парк, направляясь к Элизабет, и, занятый своими мыслями, не замечал, что встречные знакомые дамы машут ему руками и посылают очаровательные улыбки. Он думал, как объяснит Элизабет свое решение жениться на ней. Ни при каких обстоятельствах нельзя допустить, чтобы она подумала, будто он женится на ней из жалости или из чувства вины, – Элизабет Кэмерон была не только красива, но и невероятно горда, и гордость заставит ее воспротивиться помолвке. Два года назад эта девушка пленила весь Лондон и заслуживает того, чтобы за ней ухаживали просто потому, что она прелестна.

Конечно, ей захочется немножко помучить его, и она будет притворяться, что он ей не нужен, но об этом Ян не беспокоился. Их тянет друг к другу с самой первой встречи в саду у Черайз, и каждая новая встреча только Подтверждала это. Но его привлекало в ней не только физическое совершенство. Элизабет была самой необыкновенной девушкой, которую он когда-либо встречал: в ней гармонично сочетались робость и мужество, застенчивость и страсть, снисходительность и гордость. Она была царственно прекрасной в бальной зале, сильной и ловкой – с оружием в руках, страстной и нежной – в его объятиях. Она могла быть такой разной, но каждый раз это была – она.

И он любил ее. Если бы у него хватило мужества быть честным с самим собой, он давно бы признался, что полюбил Элизабет с той самой минуты, когда она выступила против целой толпы рассерженных мужчин в карточной комнате – юная золотоволосая принцесса, которая с высоты своего маленького роста взирала на злобные, презрительные лица, окружавшие ее со всех сторон.

И она тоже его полюбила – это единственное объяснение тому, что произошло между ними в тот уик-энд, когда они познакомились, и ее поведению в его доме в Шотландии. Конечно, разница между ними заключалась в том, что Ян превосходил ее годами и жизненным опытом. Она была молодой, романтической девушкой, считавшей, что самое сильное чувство, которое могут испытывать друг к другу два человека, – это «длительная привязанность».

Она не знала, просто не могла знать, что в ту первую встречу в освещенном фонарями саду им был послан особый, редкий дар – любовь. Слабая улыбка тронула губы Яна, когда он вспомнил, какой она тогда была, – неумело флиртуя с ним, она все время нервно терла ладони о юбку. Это воспоминание было одним из самых трогательных в его памяти.

Ян улыбнулся, думая о собственной непоследовательности. В любой жизненной ситуации ему удавалось сохранять холодную ясную голову, но когда дело касалось

Элизабет, он становился либо слеп и упрям, либо, как сейчас, совершенно терял голову. Сегодня утром, выйдя из дома, он направился в самый известный лондонский ювелирный магазин и сделал там такие покупки, что мистер Финес Уэзерборн, хозяин магазина, проводив Яна до дверей, так и остался стоять там, не в силах поверить в свою удачу. Сейчас, когда Ян шел к Элизабет, в кармане у него лежало обручальное кольцо, но он не собирался надевать его ей на палец до тех пор, пока она не признается, что любит его или хотя бы не скажет, что хочет выйти за него замуж. Его родители любили друг друга открыто и не прятали своих чувств. И он хотел, чтобы у них с Элизабет было так же, – хотя, с усмешкой подумал он, это довольно странное желание, ведь от Кристины он не желал и не ждал ничего подобного.