Шрамы - Вера Холлинс

что я должна была просто расслабиться и плыть по течению… Это было то, чего я хотела. Я была готова.

Но что-то было не так. Его руки были слишком грубыми, а давление на меня — слишком сильным. В его настойчивых движениях чувствовалась агрессия, а не страсть, и я начала сомневаться в своём решении заняться с ним сексом сегодня вечером. Я прикусила губу и склонила голову набок, когда он уткнулся лицом мне в шею. Его поцелуи должны были меня возбудить. Я должна была наслаждаться этим. Но мой желудок скрутило. Мне показалось, что это неправильно.

— Подожди секунду, — я толкнула его в массивную грудь, но он не сдвинулся с места. — Я сказала, подожди.

Я снова оттолкнула его, но он лишь крепче прижался ко мне, схватив мои руки и заведя их за спину.

— Ты дразнила меня этой юбкой всю ночь, — сказал он и впился зубами в мою шею. Я закричала от боли, мое желание исчезло.

— Ладно, я знаю, что сегодня Хэллоуин, но тебе не обязательно вести себя как вампир. Ты меня пугаешь. Прекрати.

Его смешок прозвучал безжалостно, отчего у меня по спине побежали мурашки.

— Не притворяйся, что ты этого не хочешь. Ты была готова подставить мне свою киску, как только увидела меня.

Отвращение и страх пробежали по моей коже. Он оставил несколько болезненных укусов на моей шее, его руки держали мои запястья слишком крепко, чтобы я могла что-либо сделать. Я извивалась, пытаясь освободиться.

— Я больше не хочу этого делать, так что прекрати!

Он держал меня за запястья одной рукой, а другой ласкал мою грудь, прижимаясь ко мне. Я пыталась дышать, охваченная тошнотой и паникой. Казалось, это происходило не со мной.

— Отпусти меня! Я этого не хочу! Отпусти меня! — Кричала я.

Он усмехнулся. Этот человек, этот монстр, усмехнулся.

— Не притворяйся передо мной. Я знаю, что ты хочешь меня, — прорычал он с холодностью, которая передавалась и мне. Я была в ловушке. Я не могла освободиться.

— Прекрати! Нет! — Снова закричала я, но он быстро заставил меня замолчать, накрыв мой рот своим и задрав юбку. Я даже не могла укусить его. Я вырывалась и лягалась, охваченная ужасом, когда он спустил джинсы. Я была бессильна. Я ничего не могла поделать. Ничего.

Мысленно я умоляла его остановиться. Снова и снова. И снова. Но он не остановился. Он продолжал лишать меня невинности, разрывая меня. Он разрушал мою душу. Он погубил меня…

Пока я не перестала помнить, кем была раньше.

Я резко открыла глаза, задыхаясь и обливаясь потом. Включив прикроватную лампу, я вскочила с кровати, жадно вдыхая воздух. Паника охватила меня, наполняя горло, грудь и все тело, и мне хотелось кричать во весь голос. Я с трудом доковыляла до своей боксерской груши и схватила её, впиваясь пальцами в кожаную поверхность.

— Это в прошлом, — повторяла я про себя, нанося удары по груше, и издавала едва слышный стон. — Всё это в прошлом. Мне больше не будет больно. Я справлюсь.

Выровняв грушу, я нанесла ещё один удар, словно выбрасывая яд из себя. Я наслаждалась физической болью, которая немедленно возникла.

Как я могла даже на мгновение допустить мысль о том, чтобы позволить Мейсену приблизиться ко мне? Как я могла поверить, что на этот раз у меня не останется новых шрамов? Однажды я уже поверила, и моя жизнь перевернулась с ног на голову. На этот раз это могло полностью сломить меня. Мейсен сломал бы меня, и ему даже не пришлось бы напрягаться, чтобы достичь этого. Я не могла позволить себе расслабиться. Я не могла стать такой, как все обычные люди, потому что была слишком сломлена. Я была уничтожена.

Я ударила сильнее, стремясь к тому удовольствию, которого мне всегда было мало. Я подпустила его слишком близко, позволив себе забыть о настоящих ужасах, которые ждали меня за моей спиной. И в тот момент, когда я потеряла бдительность…

Я обрушила свой гнев на боксерскую грушу, ударяя её снова и снова, снова и снова. Мне так хотелось, чтобы Стивен был рядом. Он мог бы отпускать глупые шутки, а я бы закатывала глаза, глядя на него, но вместе мы смогли бы избавиться от демонов прошлого. Я смогла бы забыть, как была одинока и напугана.

Неужели он тоже чувствовал себя одиноким? Может быть, он начал принимать наркотики, потому что все остальное было ему недоступно? Или он начал меняться, потому что я тоже начала меняться? Почему это произошло с нами? Почему?

Я ударила с большей силой, каждый удар сопровождался болью, словно в бесконечной борьбе. Всё это время я не ощущала себя целостной. Я испытывала острую потребность… в чём? В ясности? В заботливых руках, которые обняли бы меня? В любящих губах, которые сказали бы мне, что мир — это не минное поле и мне не нужно постоянно оглядываться через плечо? В покое?

С каждым ударом моё беспокойство росло, а боль становилась всё глубже. Что со мной происходит? У меня было чёткое видение — выжить самостоятельно. Но теперь, из-за какого-то парня, я не могла избавиться от мысли, что, возможно, мне не нужно было делать это в одиночку. Я могла бы выжить с кем-то… Мы могли бы выжить вместе… Это было трогательно.

Жалкая. Жалкая. Жалкая.

И теперь он спал в соседней комнате. Он умело проник в мой мир, воздействуя на меня различными способами, пока я почти не была готова сдаться.

— Жалкая, — прошипела я. — Такая жалкая.

Боль в костяшках пальцев превратилась в глухую барабанную дробь, но я снова замахнулась кулаком, прежде чем меня остановил стук в дверь.

— Сатана? Открой дверь, — раздался его сонный голос, лишь усиливая мой гнев. Я действительно хотела, чтобы он был рядом со мной. Я почти позволила ему снова погубить меня.

Я подошла к двери и распахнула ее настежь, борясь с внезапным желанием вытолкнуть его из своей жизни.

— Тебе не спится, да? Уверен, что люди на другом конце города могли слышать, как ты колотишь кулаками, — сказал он с полуулыбкой, прежде чем заметил, во что я одета. На мне был короткий спальный топ и шорты, которые плотно прилегали к телу, не оставляя простора для воображения. Я не побрила ноги и, вспомнив об этом, пожалела, что не сделала этого раньше, и мой гнев удвоился.

— Какого хрена тебе надо? — Зарычала я на него, и он, нахмурившись, поднял глаза, чтобы встретиться с моими.

— Что не так? Почему ты злишься?

— Я