Ирано-иракская война. Бойня за Глобальный Юг - Пьер Разу

поддерживающих металлические пролеты. Мост оказался достаточно прочным, чтобы по нему смогли перебраться артиллерийский дивизион КСИР и грузовики тылового обеспечения. В течение дня секции понтонного моста разбирали и прятали вдоль берега реки, чтобы защитить их от артиллерийских и воздушных ударов противника. На рассвете их снова собирали, чтобы возобновить операции по переправе через реку. В течение нескольких недель промокшие насквозь и замерзшие иранские саперы без устали собирали и пересобирали мост, который им удалось уберечь от иракских атак.

Не имея возможности читать переговоры КСИР, Багдад был застигнут врасплох. Генерала Дханнуна убаюкали оптимистичные сообщения командира 7-го корпуса и он приказал 15-й пехотной дивизии восстановить контроль над островом Умм-аль-Рассас при поддержке бригады коммандос. Иракцы отвоевали остров после тридцати шести часов ожесточенных боев. Далее к северу иракская 11-я дивизия прочно удерживала свои позиции, отражая все атаки иранской 12-й дивизии.

Тем временем генерал Дханнун приказал танковой дивизии Республиканской гвардии выехать из Багдада в Басру и оттеснить иранцев на иракском берегу Шатт-эль-Араба. Он также направил все имеющиеся инженерные средства в сектор Басры в двадцати километрах к юго-востоку от города, чтобы возвести первую линию обороны на участке 5-й механизированной дивизии. Военно-воздушные силы были вынуждены воздержаться от полетов из-за плохих погодных условий.

Иранцы воспользовались этими двумя днями, чтобы расширить свои плацдармы. Захватив Сибу, 77-я дивизия повернула на Басру. Вскоре она натолкнулась на авангард иракских 5-й и 15-й дивизий, а моторизованный отряд, направленный к военно-морской базе Умм-Каср, был отбит 440-й бригадой морской пехоты.

21-я дивизия следовала по дороге, идущей параллельно Шатт-эль-Араб в направлении Эль-Фао быстро уничтожая иракские очаги сопротивления. Несмотря на плохую погоду, десантники были переброшены через полуостров на вертолетах, чтобы окружить отступающие иракские войска. Тем временем коммандос 3-й морской пехотной бригады уничтожили радар на южной оконечности полуострова, частично ослепив иракские ракетные катера и истребители. Иранцы развернули на полуострове две батареи «Силкуормов», только что поставленные из Китая (две другие батареи были установлены у Ормузского пролива). Эти ракеты должны были предотвратить любые вылазки иракских кораблей и стать постоянной угрозой для морского транспорта, направляющегося в соседний Кувейт.

12 февраля генерал Дханнун воспользовался кратковременной солнечной погодой для отправки разведывательных самолетов, что позволило ему оценить широту вражеского прорыва. Он получил разрешение Аднана Хайраллы и Саддама Хусейна на применение химического оружия. При первом же затишье в погоде два PC-7 Turbo Trainer взлетели из Басры, пролетели над полуостровом Эль-Фао на низкой высоте и распылили облака иприта над вражескими линиями. Тем временем командир 7-го корпуса получил разрешение на срочное развертывание двух дивизий усиления (2-й пехотной и 6-й танковой) для удержания линии обороны, которую он строил к юго-востоку от Басры. 26-я дивизия развалилась, что делало подкрепление срочно необходимым. Группы обезумевших солдат в изорванной форме пытались уйти от преследователей через солончаки. Через четыре дня после начала наступление «Рассвет 8» увенчалось успехом. Иранцы контролировали полуостров Эль-Фао. Их потери составили 600 человек убитыми и 2000 ранеными, тогда как среди иракцев было 5000 убитых и раненых, и еще 1500 человек попали в плен.

Иракское контрнаступление

14 февраля дождь закончился, освободив место для нескольких дней ясного солнца. Иракцы воспользовались хорошей погодой для массированного применения своей авиации над полуостровом Эль-Фао. Пока иракские истребители обстреливали иранские траншеи, их штурмовики наносили удары по понтонным мостам через Шатт-эль-Араб, повредив мост у Абадана. Иранским саперам пришлось проявить дьявольскую изобретательность и изрядно потрудиться, чтобы вернуть его в строй. Иракские бомбардировщики уничтожали скопления пехоты. Иранские перехватчики сбили бомбардировщик Ту-22, вертолет «Супер Фрелон» и шесть истребителей, включая два египетских «Миража-V», посланных для усиления иракского фронта. Иранская ПВО была столь же успешной, уничтожив тяжелый бомбардировщик Ту-16 ракетами «Хок», выпущенными из Абадана.

16 февраля иракская разведка все еще была убеждена, что переправа через Шатт-эль-Араб была лишь отвлекающим маневром. Поэтому генерал Дханнун отказался направить дополнительные подкрепления к югу от Басры; генералу Шаукету пришлось довольствоваться теми войсками, которые уже были на поле боя. Его артиллерия неустанно била по передовой линии противника, временами используя химические снаряды. С другой стороны, три иранские дивизии (8-я, 25-я и 31-я) облегчили положение разгромленных частей КСИР.

18 февраля иракское военное командование окончательно признало, что главным иранским наступлением было то, с которым оно столкнулось на полуострове Эль-Фао. Учитывая серьезность ситуации, Саддам Хусейн отправился в Басру вместе с Аднаном Хайраллахом, чтобы распределить обязанности. Пока министр обороны координировал операции, заместитель начальника штаба генерал аль-Джебури возглавил колонну, которой было поручено восстановить контроль над прибрежной дорогой вдоль Персидского залива. Генерал Шаукет получил в командование колонну, которой предстояло продвигаться вдоль Шатт-эль-Араб. Саддам доверил генералу Маахиру Абдул Рашиду самую деликатную миссию. Генерал ему понравился, и он верил, что его подход сможет переломить ситуацию. Он предложил ему командовать Республиканской гвардией, которая должна была следовать по центральной дороге, проходящей через солончаки и пальмовые рощи к Эль-Фао. Чем быстрее продвигалась гвардия, тем лучше она могла поддержать две другие колонны.

Осознавая сложность миссии, Саддам разрешил своему протеже применить химическое оружие, не посоветовавшись с ним. Он также пообещал ему, что позволит своему младшему сыну Кусаю жениться на его дочери, если он вернется победителем. Движимый перспективой этого семейного союза и богатых привилегий, которые будут ему сопутствовать, Маахир Абдул Рашид немедленно отправился на сборный пункт Республиканской гвардии, проинструктировал своих солдат и бросился навстречу врагу, как вождь бедуинского племени, привлеченный грабежом.

21 февраля три иракские колонны продвигались параллельно по трем дорогам, сходящимся к Эль-Фао. На севере генерал Шаукет достиг Сибы. Иранцы, закрепившиеся в городе, сопротивлялись изо всех сил. Они знали, что сдача этой позиции означает потерю главного плацдарма, связывающего их с Абаданом. Генерал Шаукет также понимал стратегическую важность Сибы. Он осадил город и приказал своей артиллерии безжалостно обстреливать гарнизон. В центре генерал Рашид продвигался не так быстро, как рассчитывал. Снова начался дождь, превративший солончаки в мерзкую трясину. Танки увязли, пехотинцы погрузились в грязь по колено, их продвижение осложнялось тем, что в противогазах они задыхались, а конденсат на масках практически слепил их.

Им часто приходилось вступать в рукопашный бой, чтобы уничтожить очаги сопротивления. В таких условиях они продвигались только на четыре-пять километров в день. Солдаты Республиканской гвардии были подготовлены для механизированного боя, а не для окопной войны. Тем не менее, генерал Рашид методично продвигался вперед. На юге генерал аль-Джебури быстрее продвигался вдоль прибрежной дороги. Он легко одолел иранских пехотинцев, обошел их с флангов и заставил отступить в сторону Эль-Фао. 23 февраля его наступление было остановлено залпами ракет «Тоу». Экипажи иракских танков были особенно удивлены, ведь командиры заверяли их, что у иранцев больше нет ракет «Тоу». Очевидно, им удалось восстановить свои запасы.

За четыре