Шаг в палеолит - Сергей Николаевич Быков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не обращая внимания на всё ещё скулящего и катающегося по земле смертельно раненного волка, они стали друг напротив друга…
Было ли страшно Хвату в этот момент? Нет. Он испытывал осторожность, уважение к врагу, собственную решительность, но не страх.
Первым ход сделал волк. Припав на лапы, он прыгнул на охотника. Хват подался вперёд, пытаясь подставить копьё под летящего зверя, так же, как совсем недавно подставил под Клыкастого. Но не тут-то было! Копьё провалилось в пустоту. Волк лишь показал, что прыгнул прямо, а сам, отскочив в сторону, тут же кинулся снова, метя в горло своими огромными клыками. Только в последнее мгновенье, благодаря бесчисленным тренировкам, Хват завалился на спину и мощным ударом обеих ног перекинул тяжёлую тушу через себя, запустив волка прямо в воду.
Парень мгновенно вскочил, отёр обильно выступивший пот и, подобрав копьё, повернулся к выбравшемуся на берег мокрому и как бы обескураженному волку.
– Ну как, охладился? Может, сбегаешь в степь просохнешь? Нет? Ну, дело твоё.
Они стали кружить вокруг друг друга. Густая трава, камни, лозняк – всё это не давало хорошего манёвра ни зверю, ни охотнику. Волк ещё пару раз имитировал ложные броски, но Хват теперь был готов, а вот волк к тому, что копьём можно не только колоть, но и рубить, был не готов. Уж где он там нахватался своих приёмчиков, неизвестно, но всё-таки он был зверь, не человек… При очередной атаке Хват, вычислив приблизительную траекторию прыжка, не уколол, а выкинул на всю длину руку, и всё древко копья по широкой амплитуде секануло зверя остро отточенным лезвием наконечника… Крутнувшись, копьё разрубило переднюю правую лапу так, что волк сразу упал. Тяжело и неловко, и стало понятно – лапе конец. Парень тут же попытался сунуть копьё в пасть. Волк умудрился изловчиться и перехватить древко зубами, так что оно отчётливо хрустнуло… но Хват уже наносил сокрушительный удар клевцом… Таким ударом он пробил череп Клыкастого, что ему волчий!
Уже подёрнулись мутной поволокой смерти жёлтые злые глаза волка, который чуть было не отправил молодого охотника в туманную долину предков. Всё ещё слабо сучил ногами волк, поражённый стрелой под лопатку… агония, а Хват никак не мог прийти в себя. Сидел без сил, привалившись к замшелому валуну. И длилась схватка всего ничего, а устал так, будто весь день бегал на тренировке с камнями до Хрустальки и обратно, потом отжимался, потом его били, а потом снова с камнями бегал. Но надо подниматься, дел много. Хват подошёл к дереву.
– Эй, кто там, отзовись!
Тишина.
– Э-эй, не бойся! Я убил злых волков! Выходи.
И опять тихо. Что такое? Неужели детский плач лишь почудился? Сверху высоко, метра три, – не заглянешь. В щель тоже никого не видно.
– Ну, раз никого здесь нет, я ухожу, – громко объявил Хват.
– Я тут! Я тут! Не надо уходить! – вдруг раздался слабый голосок из недр дерева.
– Тогда вылезай!
– А волки?
– Я их убил.
– Правда?
– Правда-правда!
– А ты кто?
– Я? – Парень улыбнулся. – Я храбрый охотник племени Русов. Вылезай скорее! Ты, наверное, замёрзла и хочешь есть…
– И пить… – произнёс голосок, а потом послышалось шуршание – и на свет показалась кудрявая лохматая головёнка.
Ребёнок поднял абсолютно грязное личико с многочисленными дорожками от слёз. Большие ярко-зелёные глаза смотрели на парня испуганно и одновременно с надеждой.
Хват протянул к ней руки, и девочка доверчиво пошла к нему. Взобравшись к нему на руки, она прилипла к нему, дрожа всем телом и судорожно обвив шею тоненькими ручками, уткнулась носом куда-то в район уха.
– Ну-ну, малышка, не бойся. Всё плохое уже позади. Я рядом, я с тобой, – приговаривал Хват, поглаживая её по спине. Эх, ма – кожа да кости!
Постепенно девочка затихла.
– Ну что? Не пора ли накормить тебя?
Ребёнок, не отрываясь от парня, активно закивал.
– Тогда давай отлепляйся.
И снова энергичные движения головой, но только в отрицательном смысле. Вот ведь! А что делать? Как вести себя с маленькими испуганными детьми, Хват не знал. Такому ни Великий шаман, ни Хатак не учили. Да-а-а…
– Ты чего-то боишься?
Снова трясёт головой.
– А чего?
– Волков, – пробубнили в ухо.
И как теперь? Вот как тут быть? Что же вы, мудрые мои учителя, столько всяких инструкций в меня запихнули, чуть голова не лопнула, а о чём-нибудь таком и не подумали. Да и откуда бы! Надо самому как-то выкручиваться. Э-эх! Помогите все стихии… разом! Хват подошёл к первому волку, лежащему со стрелой в глазу. Вах, хороший выстрел!
– Посмотри, малышка, этого волка я убил одним ударом.
Девочка всё ещё сидела, уткнувшись ему в ухо.
– Посмотри, не бойся, – увещевал её парень. – Был такой грозный, злобный, а сейчас валяется возле ног, как обычная шкура. Посмотри. Не бойся.
Наконец детское любопытство перебороло страх, и девочка, оторвавшись от шеи, во все глаза уставилась на лежащего под ногами волка.
– Такой страшный… – пролепетала она.
– Но мёртвый.
– Ты убил его вот этой тонкой палочкой? – задала она вопрос, указывая пальчиком на стрелу. – Ты такой сильный?
– О, это не просто палочка, это – стрела. Ею стреляют из лука. Я потом тебе покажу, что это такое. А если не будешь бояться, то научу и тебя стрелять, и ты тоже сможешь однажды убить волка одним выстрелом. Хочешь?
Малышка энергично закивала. «Ага, – мысленно удовлетворённо ухмыльнулся Хват, – лёд тронулся, господа присяжные заседатели». Так часто любит повторять Учитель, когда какое-нибудь дело наконец удавалось начать, сдвинув с мёртвой точки.
– Этого я тоже убил одной стрелой. Не так ловко, но всё же. – Хват пнул ногой лежащего волка.
Девочка уже почти без страха, а скорее с любопытством смотрела на поверженных зверей.
– Этот, – Хват подошёл к последнему, – самый сильный, ловкий и хитрый… был. Достойный враг. Но я оказался сильнее. Ты знаешь, мой Учитель, великий Хатак, когда победил своего самого грозного врага, Духа Длиннолапого, достал его сердце и съел его. И нам дал откусить по кусочку. И часть великой силы зверя, его отвага, ум перешли и к нам… Как ты думаешь, может, и мне съесть сердце чёрного волка, чтобы стать ещё сильнее? А?
– Да! – согласно закивала девочка.
– Слушай, а как тебя зовут? Меня – Хват! А тебя?
На это девочка только пожала худенькими плечиками.
– У тебя нет даже детского имени?
Девочка снова пожала плечиками. Ну, и такое бывает. Иногда матери называют детей очень поздно, особенно если не уверены, что они выживут. Часто детские имена сами прилипают к малышам, обычно в виде кличек, иногда не самых благозвучных. Вот как у него когда-то.
– Ну, это не дело. Такой храброй и миленькой девочке ходить без имени нехорошо. Давай
