«…Я прожил жизнь» (письма, 1920–1950 годы) - Андрей Платонов

Имеется в виду трест «Росметровес», в котором Платонов в это время работает.

535

Николай Михайлович – вероятно, Тарасов, инженер треста «Росметровес».

536

Православная Пасха в 1934 г. приходилась на 8 апреля.

537

Эйхенвальд Антон Александрович (1875–1952) – композитор, дирижер, режиссер, педагог, фольклорист. С 1928 г. работал дирижером и педагогом во многих городах СССР. Возможно, записи о бахши появились в записной книжке писателя после этой встречи: // «Тема: // Происхождение бахши: бедняк-батрак, ктр. хотел заработать на невесту 20 верблюдов; заработал к старости, оставаясь девственником, – но потерял способность к женитьбе и стал плачущим бахши (любовь – лирика прозотериста, лишенного половой жизни)»; «Бахши-девственник: буду работать, как самовар в чайхане, всегда…»; «Наиболее почетное лицо – бахши; он не только певец, он и судья, и друг-утешитель и советник» (Записные книжки. С. 129–131).

538

Вероятно, Платонов дописывал письмо 13-го апреля.

539

День рождения Марии Александровны – 27 апреля 1903 г. Сохранился талон к почтовому переводу от 15 апреля на указанную сумму с текстом письма: «Самой дорогой для меня имяниннице [sic] – ко дню рождения – на приобретение того подарка, который она себе пожелает. А.» (ИМЛИ, ф. 629, оп. 3, ед. хр. 14, л. 20).

540

Реальный маршрут писателя, судя по его записной книжке, отличался от предполагаемого в письме. Дарваз (Дарваза) – газовый кратер в Каракумах, который называют также «Врата ада», находится в 90 км от кишлака Ербент на северо-востоке от Ашхабада. Платонов же едет на юго-восток, так как в дороге он записывает иной маршрут: Азал-Текин (Ахалтекинский оазис; Ашхабад до 1881 г. был главным аулом Ахалтекинского оазиса), Теджен (юго-восток, 195 км от Ашхабада), Мерв (совр. Мары, юго-восток, 319 км), Чарджуй (совр. Туркменабад, северо-восток, 575 км), Амударья.

541

Платонов с интересом изучал специфику колодцев в пустыне (сказался собственный мелиоративный опыт), о чем свидетельствуют сделанные им в поездке по Туркмении записи: «Кяризы – подземные коллекторы грунт[овых] вод, с 1–2 выходами на свет»; «Все колодцы пустыни шахтного (шатрового преим[ущественно]) устройства»; «Колодцы с саксауловым креплением шахт» (Записные книжки. С. 129); «Колодцы: старшина на колодце. Глиняный резервуар; поильные корыта. Гигантская работа по заготовке воды для стад. […] Искусство колодезного дела. Глубина колодцев с саксауловым стволом доходит до 40–50 метров – как их роют и содержат. Воду достают кожаными мешками, тягой верблюдов – веревкой через блок» (Там же. С. 134).

542

14 апреля Платонов посетил аул Багир и развалины древнего города Ниса, или Неса, руины которого расположены в 18 км от Ашхабада. Город был основан у подножия Копетдага в III в. до н. э. парфянами, разорен монголами и заброшен жителями в XIII в. Из статьи Г. Шенгели «Преодоление пустыни» известно, что он также принимал участие в этой поездке: «Вот в двадцати километрах от Ашхабада, близ аула Бачуг [sic], отделяются от почти вертикальных обрывов Копетдага две проросшие травою низкие усеченные пирамиды. Грани – полтора, два километра, высота – пятиэтажного дома. Это развалины парфянской столицы Несы – старой и «новой». У последней можно различить башни, стену внутреннего форта, цитадели; там раскопаны фундаменты храмов и дворцов, найдены остатки водопровода; там находят посуду, персидские и арабские монеты, оружие; старая же Неса – просто плоский холм, поросший травой, где пасутся верблюды» (Шенгели Г. Преодоление пустыни // Наши достижения. 1934. № 10. С. 19).

543

Ср.: «Мечта о предгорьях Копетдага, о берегах Аму, как о прохладном рае. Страшная жизнь на глинистых раскаленных такырах, как на сковородках ада. Даже куст саксаула – куща»; «Сколько бы ни лить воды в пустыню, она не повеселеет. Пустыня – мать скудная и худая. Худая пустыня, давно рассыпавшая свои кости в прах и прах истратившая на ветер» (Записные книжки. С. 132). Тема преобразования пустыни оставалась в это десятилетие одной из дискуссионных в научном сообществе, где не все разделяли оптимистический взгляд на скорейшее превращение пустыни в цветущий сад. Среди тех, кто в это десятилетие будут объявлены «вредителями», находился Д. Н. Кашкаров, коллега академика Б. А. Келлера, с сыном которого, В. Б. Келлером, Платонов многие годы был дружен. Платонов, вероятно, был знаком если не лично с профессором, то с его работами о Туркмении. Кашкаров настаивал на сохранении природного равновесия пустыни. В одной из работ он высказал мысль, бесспорно, близкую Платонову: «…центральные Каракумы полны жизни, но людей и скота здесь лишь такое количество, какое пустыня может прокормить, не больше. А пустыня – мать суровая и худосочная. И кормовыми возможностями, и животными, и людьми она очень бедна» (Цит. по: Арбеков П., Ершов С. Об одной убогой «теории» «незыблемости» Каракумов // За социалистическую Туркмению. 1932. № 1–2).

544

В задачи писательской бригады входила также помощь в организации всетуркменского писательского съезда. Еще будучи в Москве, в феврале месяце делегация туркменских писателей сообщала, что республиканский съезд намечается на середину апреля, но сроки будут уточняться в связи с проведением Всесоюзного съезда. // Открылся съезд только 8 мая. Платонов не планировал присутствовать на съезде, и ему удалось уехать раньше.

545

Чарджуй (название существовало до 1924 г. и в 1927–1940 гг.) – город, центр Чарджоуской области Туркменской ССР, пристань на левом берегу Амударьи. В советское время неоднократное переименовывался: Ленинск (1924–1927 гг.), Чарджоу (1940–1992 гг.). В настоящее время – Туркменабад.

546

Похожую запись о встрече с каракуртом Платонов сделал до поездки в юго-восточные Каракумы: «Каракурт, глядящий из колодца норы парой ясных глаз» (Записные книжки. С. 136). // Каракурт – вид пауков из рода черных вдов. На животных и человека не нападает, если его не потревожат. Укусы самки могут быть смертельными для человека, верблюда и лошади.

547

Вероятно, что в этой поездке Платонов был вместе с Семевским Борисом Николаевичем (1907–1976), в 1934–1938 гг. – директором Репетекской песчано-пустынной станции.

548

Репетекская песчано-пустынная станция (ныне Репетекский государственный биосферный заповедник) была основана в 1927 г. для охраны уникальных черносаксауловых лесов Восточных Каракумов и прилегающих к ним участков пустыни; на ней проводились эксперименты по закреплению песков и разведению деревьев и кустарников в районах ирригационных сооружений. Записная книжка дает представления о том, насколько сильное впечатление произвел на писателя заповедник: «Жалкое кладбище среди культурного опытного поля Репетека. Покойники лежат среди заповедной зоны – как их проведать родственникам» (Записные книжки. С. 136). Покидая Туркмению, он вспомнил это необычное кладбище еще раз: «Кладбище из 4-х крестов, огороженное колючей проволокой, в центре растительного заповедника, защищаемого сторожами с ружьями и собаками. Как тут поминать усопших и любить родителей?» (Там же. С. 145). О встрече в Репетеке с учеными Туркмении Платонов писал в очерке «Горячая Арктика».

549

См. п. 183. Записи, сделанные Платоновым в Байрам-Али или после поездки, т. е. после 20 апреля: «Калым (цена невесты) у туркмен Б[айрам]-ал[ийского] района достигал 5000 р.»; «Босой худой нищий туркмен, целующий ребенка на своих руках. (Байрам-Али)» (Записные книжки. С. 139).

550

См.: «Чл[ен] партии, туркмен, {убил} отрезал голову своей бывшей разведенной жене, когда она сошлась с другим мужем» (Записные книжки. С. 138).

551

О положении женщины в Туркмении Платонов оставил в записной книжке 1934 г. множество записей к будущим произведениям азиатского цикла: «Т[уркменки] – последние люди, человечные, глубокие, добрые, но уже губимые, размазываемые «фата-морганой»…» (Записные книжки. С. 128); «Туркмен за жену убивает» (Там же. С. 133); «Оч[ень] важно. Женщина в Туркм[ении] лишь символическое место социально-хозяйственных страстей, а не сама по себе драгоценность; она условный узел общественных битв»; «Женщина – царица животных, и насекомых, и рептилий»; «Важнейшая тема: // Туркменка, которая никогда не любила и не могла любить по условиям жизни, – человек абсолютно без любви, сердце которого все время сжимали, мертвили, давили, – трагедия совсем другого порядка, чем обычно, – мирового типа» (Там же. С. 138); «Нестерпимость жизни у Джумаль даже физическая» (Там же. С. 140) и др.

552

Трабский И. Г. – кинодраматург.

553

Это последнее письмо из Ашхабада. Записные книжки позволяют дополнить информацию, отсутствующую в письмах. Так, в первых числах мая Платонов побывал в Фирюзе (в настоящее время Арчабил) – населенном пункте, расположенном в горах Копетдага в 35 км к западу от Ашхабада. Писатель видел там самое большое в Средней Азии дерево – тысячелетний платан (чинара) Семь братьев, названный так потому, что на высоте нескольких метров его ствол разветвляется на семь стволов: «Фирюза. Чинара «7 братьев и 1 сестра», тысяча лет. Дерево въело себе в тело огромные камни, окружило их корой, освоило и выросло дальше»; «Чинара 7 бр[атьев] + 1 сестра – вся сила ее и прелесть, что она знает и молчит, что прошлое безмолвно» (Записные книжки. С. 140–141). Эти впечатления вошли в рассказ «Такыр». Вероятно, именно здесь Платонов нашел фольклорную тему – сказку о Джальме. Следующая записная книжка была начата писателем в первых числах мая. В ней сохранились записи, отмечающие посещение Платоновым города Аннау – он был в городе, по всей вероятности, проездом по пути домой: «Аннау: Ребенок, воспитанный в нищете, в говне, в песчаном ветру, в развалинах пятисотлетней мечети, на руинах веков»; «Аннау: мечеть под Копетдагом; изразцы: цвет неба пополам с сумраком глубокого колодца» (Там же. С. 144). // Записные книжки помогают также уточнить дату отъезда писателя: «Утро 7/V. Туркменка на ст[анции] Теджен – похожа на Джумаль». Так как утром Платонов находится за 200 км от Ашхабада, значит, он покинул столицу Туркмении около полуночи 6 мая: «Прощай, Туркмения! […] 6 ч[асов] веч[ера] 7/V, мост через Амударью у Чарджуя» (Записные книжки. С. 145). // После возвращения писателей из ТССР в «Литературной газете» (18 мая) сообщалось о состоявшемся в оргкомитете ССП СССР отчете ряда писательских бригад о результатах поездок. Отчитывалась и туркменская бригада: «Находившаяся в Туркменистане бригада писателей основной целью своей поездки имела составление литературно-художественного сборника, приуроченного к 10-летнему юбилею Туркменской республики. Бригада разработала тематический план своей работы, уточнив его на месте. // Каждый из участников бригады взял себе определенную тему и, направившись в район, собрал нужный ему материал. Все стороны социалистического строительства Туркмении должны быть, по мысли участников бригады, отображены в этом издании: проблема индустриализации страны, развитие туркменского пролетариата, новостройки, туркменский молодняк в науке и т. п. […]. // Наряду со своей основной творческой работой бригада приняла энергичное участие в подготовке к 1-му съезду писателей. Участники бригады совместно с представителями туркменского оргкомитета выезжали в районы для подготовки и проведения окружных и районных писательских конференций […]. // Вернувшись из поездки по районам к открытию всетуркменского писательского съезда, члены бригады приняли участие в подготовительных совещаниях. Большое совещание по актуальным вопросам туркменской литературы состоялось в ЦК КП(б)Т при участии секретаря ЦК т. Попок и предсовнаркома т. Атабаева» (отчет подписан Г. Санниковым, И. Бороздиным, В. Луговским). // Массовое «наступление» на туркменскую литературу «по всему фронту» началось накануне Всесоюзного съезда писателей. Дальнейшие события показали, что не все начинания оказались жизнеспособными. Но импульс, данный развитию туркменской литературы, образованию писателей, продвижению туркменской литературы на всесоюзный издательский уровень, был, бесспорно, очень значимым.