Цветок асфоделя - Шион Недзуми

Были еще такие студенты, как Барти Крауч-младший. Талантливый парнишка, обожал учиться, буквально проглатывал книжки, но страдал из-за этого своего стремления, считал себя чуть ли не заучкой и ботаником, отчего прятался по углам с книжкой и не общался ни с кем.

Очень помогали старосты. После ухода Андромеды, ими стали Нарцисса Блэк и Северус Снейп, и ребята как-то сразу разделили между собой сферы влияния. Гарри не успела оглянуться, как у каждого из них появился свой список обязанностей. Нарцисса заведовала общественной жизнью факультета, следила за поведением, склоками между гриффиндорцами и слизеринцами. Последних становилось с каждым разом все меньше и меньше: пугала не столько потеря баллов, сколько способность юной мисс Блэк к невербальным весьма пакостным проклятиям.

Северус гордо сверкал значком, радовался жизни. И помогал студентам с уроками. С малышами занимался по выходным, объяснял непонятные вещи и явления, отвечал на вопросы подробно и развернуто. Старшие всегда могли подойти к нему, если окончательно убедились, что не в силах справиться с заданием. Северус никогда не давал списывать, но мог подсказать, как лучше написать, где взять источник.

И он взял шефство над Барти Краучем, доказал, что не стоит бояться своей любви к знаниям, стремления к учебе.

Один раз прослушав "лекцию" Северуса, Гарри захотелось проклясть директора. Крепко, от всей души. Потому что раньше она считала профессора Снейпа, если честно, не самым лучшим преподавателем. Ему бы больше подошли исследования, варка серьезных зелий по специальным заказам. И даже Гильдия не понимала, что забыл молодой Мастер в школе, когда одно сваренное им многосоставное противоядие стоило бешеных денег.

Раньше она считала именно так. Пока не услышала, как молодой Снейп объясняет Трансфигурацию новичкам.

Он обожал делиться знаниями, он восхищался не только Зельями — самой способностью колдовать. С легкостью манипулировал палочкой под восторженные оханья окружения, объяснял каждый взмах. Не терпел глупости и лени, но снисходительно относился к чужому непониманию. Хотя Гарри и видела, что ему проще с товарищами, которые понимали его буквально с полуслова. Но это не заставляло его срываться на студентах.

И в груди болело за то, что директор и Том убили этого мальчишку, убили в нем потрясающую особенность, вдохновенный блеск глаз, яркий румянец на щеках. Превратили его в мрачного профессора Зельеварения, хотя все, что нужно было Снейпу — почувствовать себя необходимым, нужным, важным для кого-то. Это стремление не просто быть полезным, быть нуждой кого-то, оправдать само свое существование…. Гарри прекрасно понимала. Помнила, как сама рвала жилы ради волшебной сказки о школе чародейства и волшебства.

Старосты как всегда отчитались вечером, обсудили некоторые важные вопросы и ушли. Гарри устало потерла веки и виски, ей еще предстоит разобрать документы, включая медицинские предписания по диете и зрению, кого лучше куда сажать, чтобы студенты не портили глаза. Тоже обязанности декана. А еще проверка эссе седьмого курса. И пара личных писем от Люциуса Малфоя и Беллатрисы Блэк. Бывшие ученики поддерживали контакт с преподавателем, теперь уже не как с деканом, а как с Мастером.

В дверь тихонько постучали. Гарри взмахом палочки сняла защитные заклинания, открыла их. Отбой уже давно наступил, но ее рабочий день еще не закончился. Минерва, сегодняшний дежурный, никогда не патрулировала подземелья. Оставляла их на откуп слизеринскому декану. В свою очередь, Гарри закрывала глаза на мелкие проделки особо активных гриффиндорцев.

На пороге стояла Лили Эванс, взволнованная, с лихорадочно блестящими глазами.

— Мисс Эванс? Проходите, — Гарри захлопнула дверь, снова запечатала ее чарами.

Заварила чай и поставила чашку перед ученицей. Как разговоры о погоде в Англии являлись универсальной темой общения, спасающей буквально любую беседу, так чашка чая являлась универсальным угощением. Она да пара сэндвичей, пусть даже с простым паштетом, уже являлись прекрасным ужином по мнению всех англичан.

— Мисс Эванс, что привело вас ко мне?

Девочка замялась, она нервно ломала пальцы и кусала губы. Гарри нахмурилась, такое поведение слишком нетипично для бойкой и активной Лили Эванс.

— Профессор, мне нужно с вами поговорить.

Конечно, она могла отослать девушку к декану ее факультета, но в первую очередь она профессор, преподаватель, а уже потом — глава Слизерина. И если студентка пришла сама, в нарушение всех правил, значит, дело действительно серьезно.

— Конечно, мисс Эванс, я постараюсь вам помочь.

Плечи Лили немного расслабились, она подняла голову.

— Профессор Певерелл, на днях меня вызвал к себе для беседы директор Дамблдор. Он рассказывал о роли маглорожденных в магическом обществе, о том, как тяжело им устроиться на работу, если за спиной они не имеют достаточно влиятельного покровителя. А еще упоминал об опасности для… для таких, как я. Сейчас в обществе действует некая террористическая группировка, борющаяся за идеалы чистоты крови, а я… я грязнокровка.

Чертов Альбус! Гарри взяла себя в руки, стараясь даже мысленно не проклинать директора. От некромагической волны не спасет даже Хогвартс, так как сам Салазар Слизерин не был ни светлым, ни добрым, уж точно.

— Что еще говорил директор?

Девушка вздохнула, как-то печально.

— Просил обратить внимание на Джеймса Поттера, тот может стать мне отличным защитником и… — она прерывисто вздохнула. — И мужем. Директор сказал, что с момента поступления в Хогвартс, он стал моим опекуном и заботится обо мне, желает мне хорошего будущего. Но как же так, профессор? А мои родители? Они мне не опекуны? — яростно вскинулась Лили.

Гарри чуть не рассмеялась, сдержалась лишь потому, что не знала, как нервно воспримет смех взвинченная студентка. Лили чуть ли не плакала, неизвестно, что она там себе напридумывала, как накрутил ее Дамблдор.

— Мисс Эванс, несмотря на свою отгороженность, магическая Англия все равно является частью Соединенного королевства и подчиняется королеве, следовательно, законодательство одно на всех. Единственный закон, который издало лично Министерство магии, это Статут о секретности. Все обговорено с магловским правительством, Министерство не имеет права издавать собственные законы. Поэтому, как и в любой школе, во время учебы ответственность за вас несут директор и преподаватели, все, без исключения. Но это не распространяется на частную жизнь и гражданские права. Вашим основным опекуном до самого совершеннолетия являются родители. В магическом мире вы станете окончательно взрослой законодательно в семнадцать лет. Эта дата выпуска из Хогвартса, окончание последнего курса и сдача экзаменов. После этого вы имеете право пойти учиться или работать. Это сделано специально, так как по магловскому законодательству совершеннолетие наступает в двадцать один. Таким образом, еще четыре года ответственность за вас будут нести родители или другие старшие родственники. Обычно этого времени хватает, чтобы волшебники поумнели окончательно. То есть Министерство снимает с себя ответственность и перекладывает ее на родителей. Маги о таком понятия не имеют, а вот маглы….

Лили фыркнула, успокаиваясь, даже обратила внимание на сэндвичи с паштетом. После нервного переживания наступал голод, Гарри положила еще порцию, которую девушка быстро умяла.

— Но профессор, в чем-то директор, возможно, прав. Ведь маглорожденным трудно устроиться на работу, везде предпочитают видеть чистокровных, — она вытерла рот и губы салфеткой, аккуратно отложила ее и взяла чашку с чаем. Посмотреть на Лили было приятно. — Мне нравится Джеймс, он хороший товарищ и друг, но… в этом смысле мне нравится Северус. И я ему… тоже, — румянец окрасил щеки. — Миссис Снейп не возражает против нашего общения.

— А ваши родители?

— Мои родители тоже, только Тунья, моя сестра… — Лили сморщила носик. — Она не любит магов, так как в свое время написала в школу с просьбой зачислить ее, а директор ответил, что люди без дара здесь не учатся, — девушка вздохнула. — С тех пор я стараюсь вообще про магию дома не упоминать, чтобы она не расстроилась. Тунья хорошая сестра, с ней можно поболтать, но Северус… они с детства воспринимали друг друга в штыки….

И говорит она уже не как ребенок, смотрит на колени с пониманием и неким смирением. Лили не собиралась бороться с собственной сестрой, хотела сохранить с ней хорошие отношения.

Гарри улыбнулась, не удержалась и погладила девушку по голове.

— Мисс Эванс, ваша сестра наверняка вас любит, — конечно, если взяла на воспитание маленького мага с его стихийными выбросами. И защищала до последнего. — И захочет, чтобы вы были счастливы. А насчет приема на работу чистокровных…. Директор Дамблдор слегка преувеличил. Чистокровных слишком мало, и не все они идут на службу, большинство принимает участие в семейном бизнесе. Если вы хотите в Министерство, то да, на ведущих постах там предпочитают видеть представителей старинных семейств. Но если выберете науку, вам открыты все дороги, главное — приложить достаточно усилий. В тех же Гильдиях смотрят не на происхождение, а на дар, на то, какой доход может принести волшебник в будущем. Может, это слегка меркантильная точка зрения, зато действенная. Они не упустили еще ни одного таланта. Правда, те должны сделать выбор сами, хотят учиться или нет, потому что обучение стоит больших денег.