Цветок асфоделя - Шион Недзуми

Шион Недзуми

Цветок асфоделя

Настоящая книга не может быть полностью или частично воспроизведена, тиражирована, распространена без разрешения автора.

© СОО «Беспределье» 2016 г.

1

— Отошли от нее, живо! О, эти недоучки опаснее обезьяны с Бомбардой, — целитель закатил глаза и метнулся к койке, на которой истекало кровью нечто, напоминающее человеческое тело.

У стены палаты топтались молоденькие авроры, перемазанные в грязи и крови. Неуверенно, со страхом смотрели они на целителя отделения проклятий.

Компанию им составляли молоденькие медики-стажеры, которых мрачный, разъяренный Сметвик также отогнал от кровати пациентки.

— Целитель… — в груди клокотало и булькало. Говорить — последнее, что нужно делать при таких ранениях, но разве Национальную героиню остановишь? — Они… не виноваты…. Не… ругайте… их.

— То есть вы сами разворотили себе грудь ненаправленной взрывной волной от артефакта, который эти косорукие соплохвосты должны были доставить в Аврорат в целости и сохранности, мисс Поттер? — ядом из голоса Целителя можно было отравить упомянутый Аврорат в полном составе. Снейп удавился бы от зависти, у него так никогда не получалось.

Девушка судорожно закашлялась, потеряла сознание. Сметвик выругался, стал выписывать палочкой магические фигуры и символы.

— Гиппократ, — к нему подошел старший целитель, обеспокоенный, угрюмо присоединился к работе. — Если потеряем девчонку, Гильдия артефакторов нас с потрохами сожрет. У них на нее большие планы.

— А то я не знаю, — возмущенно пропыхтел Сметвик.

— Мисс Поттер! Что вы делаете в подвале госпиталя в то время, как должны отлеживаться в палате? Или сломанных ребер и вывихов при создании очередной побрякушки вам было недостаточно?

Измазанная в пыли девушка отвела черную прядь со лба, укоризненно взглянула зелеными глазами на целителя.

— У вас тут защитные артефакты неправильно в структуру вплетены…

Мужчина подавил желание хлопнуть ладонью по лицу в небезызвестном жесте, ставшем у него крайне популярным, после знакомства с Национальной героиней.

— Если загубите результаты моего лечения, я вас отравлю, — душевно пообещал он.

— А у меня в желудок вшит безоар, — в тон просветили его.

— Иногда я вас просто ненавижу, мисс Поттер.

— Артефактор Поттер!

Рычание смело любопытных из коридора, расшвыряло по палатам. Когда главный целитель отделения недугов от проклятий в таком состоянии, на глаза ему лучше не попадаться.

— Целитель Сметвик!

Звонкий голос, в котором искрился, переливался смех, принадлежал единственному существу, которое категорически отказывалось бояться Гиппократа Сметвика, в каком бы настроении тот ни находился.

— Что это такое, мантикора тебя раздери?

— Ну… не совсем мантикора…. Скорее, это был низший лич. Я толком не разобралась, — невинная улыбка, выверено беззаботное пожатие плечами.

И разодранная в хлам грудная клетка. Человек бы уже давно умер от таких ран, маг — лежал бы в коме или реанимации. А эта не только болтает, но еще и шевелится.

— Если бы не клятва… — с угрозой.

— Да здравствует твой знаменитый тезка, — недолгое молчание и осторожное уточнение: — Так ты меня лечить собираешься или нет?

Гиппократ Сметвик усмехнулся. Сколько лет уже прошло с тех пор, как зеленоглазое недоразумение впервые оказалось в Мунго? Недокормленный, растрепанный воробушек, носящий уйму титулов и званий, наград и орденов, для него являлся просто чудовищем, по какому-то недоразумению умудрившимся получить звание Мастера по артефакторике. Целитель был уверен: большая часть седины, что щедро усыпала его волосы, появилась там именно из-за новоявленной леди Блэк, которая с энтузиазмом нюхлера, разыскивающего золото, влипала в неприятности по всему континенту. Но каким-то диким образом умудрялась попадать в Мунго до летального исхода.

Стук в дверь, затем, не дожидаясь ответа, в кабинет вошла молодая женщина. Зеленоглазая, черноволосая. Разве можно было узнать в ней победительницу Темного Лорда в разодранных джинсах, синяках, лохматую и грязную? Гарри пристрастилась к длинным, средневековым платьям в пол, красивым и легким, неизменно черного цвета, волосы отрастила, стала забирать в пучок на затылке. А лоб облегал серый обруч с дымчатым небольшим камнем. Собственное изобретение, заменяющее ей очки, фонарик и порт-ключ. И еще массу всего неучтенного, что доставляло ее противникам немало хлопот.

Самый молодой Мастер Артефакторики Европы.

— О! — она выразительно подняла брови. — И по какому поводу самый лучший целитель Мунго напивается в середине рабочего дня… — она принюхалась. — Успокоительным зельем?

— Недоучки-идиоты, решившие создать собственные порт-ключи, — буркнул Сметвик, поморщившись.

Гарри хмыкнула, с легким шуршанием юбки опустилась в кресло, сохранив спину прямой. Не аристократка — слишком живая, в ней нет холодности, которую прививают в древних семействах с детства. Но и не обывательница: по знанию этикета и древних традиций превосходила многих нынешних лордов.

Настоящая леди древнего темного рода.

— Их хоть по одному континенту размазало? — с любопытством естествоиспытателя спросила Мастер. Ни тревоги, ни беспокойства, ни стремления рваться вперед, спасать сирых и убогих.

Сметвик сморщился еще сильнее. С языка рвалось краткое описание ситуации в не совсем цензурном варианте, но все, что он хотел сказать, мужчина выплеснул еще в кабинете Главного, когда тот вызывал его на ковер.

— Один из них оказался сыночком посла Франции, другой — нашего дипломата. Теперь Главный рвет волосы на всех местах, на него давят сверху, снизу и сбоку. Уже поцапались с Авроратом и Отделом по контролю использования волшебства, — он глотнул еще зелья. Никаких нервов не хватит. — Фактически идиоты целы, но вот во что их превратило…. Мы не можем отменить заклятие.

Гарри понимающе кивнула.

— Стихийный, ненаправленный выброс, к тому же следствие использования артефакта неправильного изготовления. Скорей всего, их ауры замкнуло или переплело с артефактом. Надо смотреть. Но разве родители не позаботились о Мастере Чар и Артефакторики? — удивилась она.

Сметвик вызвал ее по личному каналу, попросил об одолжении, а не об официальной консультации. Они знали друг друга слишком давно, Гарри называла мужчину своим другом, чтобы отказать ему.

— Пригласили. Арчибальда Гриффина.

— Оу, — Гарри захихикала.

— Ага, — прорычал целитель, снова раздражаясь. — Было у нас два чудовища, стало три. И как он вообще мастерскую работу защитил, недоумок?

— А ты не знал? — Гарри весело приподняла бровь. — Он сын Магистра Ливси.

— Яблочко от яблоньки…. — Сметвик взглянул на подругу. — Поможешь?

— Не вопрос, — злорадная ухмылка. — И фотографии заодно сделаю.

Гиппократ захохотал. Кто бы сомневался, леди Блэк не упустит своей выгоды.

Он подал девушке руку, провел ее в палату.

На больничных койках, поверх простыней, лежало три несанкционированных, не классифицируемых чудовища, помесь гориллы и чего-то серого, с мелкими фиолетовыми щупальцами по всему лицу. Гиппократ привычно запустил диагностические чары.

— Состояние стабильное, давление, сердцебиение в норме. Ауры мы им почистили, равно как и магические потоки. Ну, насколько это вообще возможно. Пробиться к разуму у наших менталистов не получилось из-за спонтанно возникшего окклюментивного щита. Аврорат мечтает пообщаться с ними по поводу создания не зарегистрированных ключей.

Чудовища побледнели, зашевелились. Целитель на автомате бросил в них параличку. Гарри смотрела на показания чар, узор в воздухе, задумчиво кивала каким-то своим выводам.

— Где Мастер Чар, мне хотелось бы с ним побеседовать, — обратилась она к Сметвику.

— Я здесь, моя прекрасная леди.

В палату вошел невысокий, хрупкий, почти прозрачный на вид старичок с завитой спиралькой бородкой. Морщинистый, как печеное яблоко, а белые волосы — легкие, как одуванчиковый пух. Он шагнул к женщине поцеловал протянутую руку.

— Мастер Галлахер, — искренне улыбнулась она, глаза ее засияли.

Самый старый Мастер Чар Европы, почетный член Гильдии, обладатель множества наград и премий, автор многочисленных трудов. Именно он стал учителем Гарри, когда девушка только-только начинала свой путь в Артефакторике. Она привязалась к нему, к его немного забавным, старомодным манерам и испытывала теплую благодарность. За все, что он для нее сделал.

— Вы согласились курировать этот случай? — удивилась женщина, приподнимая бровь.

После смерти жены Мастер Галлахер продал свой дом, переехал в сельскую местность. И терпеть не мог покидать свое небольшое имение.