Пост-оптимальный социум. На пути к интеллектуальной революции - Аркадий Юрьевич Недель

исторически конформные народы, прежде всего – Казахстан, Китай, Россию. Впервые казахстанский лидер выступил с этой идеей перед иностранной публикой в 1994 году во время своего приезда в Лондон. Выступая в Королевском институте международных отношений, Назарбаев отметил, что развитие постсоветского пространства идет по двум направлениям: становление наций-государств и их неминуемая интеграция. Тогда же Елбасы и предложил создать эффективно работающий евразийский союз из (того же) «ядра стран», что должно было обеспечить стабильность и безопасности в регионе[121].

Анализируя январские события в Казахстане, важно понимать: цивилизация по Назарбаеву – это не гуманистический проект, каким он виделся европейским теоретикам, таким, как Тьер или Оливье, которого многие ошибочно считают либералом, хотя идеальным государственным строем он считал конституционную монархию английского образца, обеспечивающую свободы без революций. Для первого президента Казахстана, цивилизация – это сеть технократических государств, членов сети, «просвещенных» настолько, насколько им необходимо для поддержания прочных экономических связей.

Если позволить себе еще одну историческую параллель, то идеология Назарбаева, его мечты о едином евразийском пространстве – это upgrade идеи Асана Кайты, казахского поэта и влиятельного сановника XV века, служившего при дворе хана Золотой Орды У луг-Мухаммед а, пока тот не был изгнан. Асан Кайгы (Печальный) обладал широкой эрудицией и имел свое четкое политическое видение того, как должно выглядеть Казахское ханство – как объединение всех тюркских народов и всех тех, кто служит его интересам. Считается, что в недошедшем до нас произведении-утопии (утопии сочинялись не только на Западе) «Жер уюк» («Земля обетованная») Асан нарисовал картину благоденствия евразийского, или пантюркского государства, с центром в Казахстане.

Көтермеші

Если цивилизация именно такова, и в ее основе лежит умеренное технократическое просвещение и государственный прагматизм, то январский бунт 2022 года был восстанием просвещенной части населения, технократов низового уровня (по крайне мере, в начале), против политического абсолютизма, воплощенного в фигуре Елбасы.

Вышедшие к протестующим аким Жанаозена Максат Ибагаров и Нурлан Ногаев пытались успокоить людей обещанием снизить цены на сжиженный газ, но людям нужен был не только газ, но и решение системного кризиса: если правительство декларирует строительство технократического государства, то тогда и сама власть должна отвечать этой цели. Другими словами, de facto политический абсолютизм в какой-то момент вошел в противоречие с целями и практикой государственного менеджмента. Именно это ощущение долго накапливалось у большинства «низовых» технократов и, не находя выхода – плюс отсутствие парламента, который бы мог сдерживать злоупотребление властью монарха, что необходимо, если последний не хочет революции – вырвалось наружу при первой же возможности, мгновенно приняв политическую форму.

Назарбаев этого очевидно не ожидал, потому что, как и большинство монархов Европы эпохи индустриальной революции – и здесь он разнится с Наполеоном III – полагал, что технократического Просвещения вполне достаточно, и оно не несет никакой опасности для стабильности абсолютистской власти. Жесткость, если не сказать жестокость, с которой Токаев подавлял январское восстание, объясняется нежеланием казахстанских властей расстаться с абсолютистской моделью власти в стране и удерживать своеобразную амбивалентность в государстве: практически неограниченную власть суверена при достаточно развитом технократическом обществе.

В казахском языке есть слово кетермеий – это человек, помогающий уставшей лошади дойти до финиша скачек. Вопрос: станет ли Токаев таким кетермеий для своего бывшего патрона и политического учителя или же он начнет политику «деназарбаевизации», подобно той, которую проводили правители XVIII династии в Древнем Египте с фараоном Эхнатоном после его смерти и конца амарнского периода?

Сегодня Токаев активно отстраняет от власти членов семьи Назарбаева: сват старшей дочери Елбасы, Берик Имашев, уволен с поста председателя ЦИК Казахстана, эту должность занял Нурлан Абдиров, бывший депутат Сената; ушел в отставку зять Назарбаева Тимур Кулибаев, который возглавлял «Атамекен», национальную палату бизнесменов; племянник первого президента, генерал-лейтенант Самат Абиш, уволен с поста заместителя главы КНБ – орган, как мы помним, не справившийся со своими обязанностями в ходе январских волнений.

Подписав указы об этих перестановках, Токаев, кажется впервые в публичном пространстве, позволил себе легкую критику Елбасы, упомянув, что благодаря его предшественнику сформировался класс «очень богатых людей, даже по международным меркам, [и что] пришло время отдать должное народу Казахстана и помогать ему на системной и регулярной основе»[122] (по оценкам экспертов 162 человека владеют половиной богатств Казахстана). Независимые журналисты называют цифру $8 млрд – деньги, которые Елбасы контролирует через общественный «Фонд образования Нурсултана Назарбаева»[123], который официально занимается пропагандой казахского языка и культуры. Впрочем, одно другому никак не мешает.

В «Свете и тени» Токаев лестно отзывается о Владимире Путине, отмечая, что «именно в годы путинского правления российское государство встало с колен и заявило о себе как держава»[124], сегодня президент Казахстана #2 оказался в ситуации во многом схожей с путинской 2000-го, а возможно еще и в более неоднозначной: получив власть от отца-основателя, он должен реформировать расстроенную систему и сохранить достойную жизнь Елбасы.

Скорее всего, Токаев не пойдет по пути репрессий и ограничится снятием с постов всех высших чиновников, имеющих отношение к Семье, чтобы попытаться уменьшить раскол между политическим абсолютизмом и технократическим обществом. Мало сомнений и в том, что Токаев так или иначе будет использовать путинскую модель – балансировка политической и технократической властных групп ради более эффективного контроля над обеими – для успеха своих реформ и системных перестроек в ближайшей перспективе.

Мир 2022. Политический дизайн

Украина: Terra libera

В своей статье о Белоруссии в связи с политическим кризисом, охватившем страну после последних президентских выборов[125], я назвал ее terra libera – страна, которая не вошла в международное политическое поле в качестве полноправного субъекта или игрока, чьи государственные интересы учитываются настолько, чтобы на ее территории не была развязана война, геноцид и прочие события, способные привести эту страну к экономическому коллапсу вплоть до полной потери самостоятельности. Terra libera — это территория (страна), интересы которой не учитываются при планировании и осуществлении стратегических игр «больших» стран. До Второй мировой войны такими странами, среди прочих, были Польша, Чехословакия, которые делили и передавали друг другу в сферу влияния их могущественные соседи. После войны, в 1960-1980-е гг. таковыми становились страны Латинской Америки, Вьетнам, Афганистан… В наши дни такой terra libera, с определенными оговорками, является Украина.

Нынешний украинский кризис, беспрецедентная военная и финансовая помощь Украине, такие же беспрецедентные санкции в отношении России, парадоксально или нет, имеют лишь косвенное отношение к самой Украине. Разворачивающаяся в прямом эфире и в реальности драма –