Бета Малого Льва - Елена Федина

Ричард разлил вино по бокалам. Вошли слуги с новыми подносами. Одна девушка выложила на стол фрукты, другая поставила бутылки с вином. Третья была не с подносом, а с тазом, она присела, разула этот пузырь и опустила в таз его распухшие ноги. Вид у всех трех был забитый, одежда черная и тоже какая-то казарменная. Та, что мыла ему ноги, вообще была обрита почти на лысо, как после тифа. Она была щемяще худа, словно узник концлагеря, шейка и бритый затылок беззащитные, спина узенькая, коленки острые, руки ее дрожали.

Его пронзила жалость. Он глотнул из бокала, не представляя, что же делать, как спасти всех этих несчастных девчонок, а заодно и мальчишек, и стариков, и детей. Ему на ум приходило только одно решение: убить этого упыря как можно скорее, отрубить голову у этого спрута, сосущего из всех энергию.

Девушка встала, комкая в руках приготовленное полотенце. Ричард заглянул ей в лицо и вздрогнул. Она была похожа на Зелу. Не на ту, что он встретил у Леция, прекрасную цветущую женщину со счастливыми глазами, а на ту, что Ольгерд привез с Пьеллы, худенькую, запуганную, несчастную и жалкую. Его словно ударило током. Девушка стояла, опустив голову, не глядя на него и не узнавая.

Он пытался понять, Зела это или не Зела, но она ни в чем ему не помогла, только комкала в руках полотенце.

— И сколько стоит такая девушка? — не выдержал Ричард.

— Смотря какая, — усмехнулся хозяин.

— Вот эта.

— Ну и глаз у тебя, Оорл! — Тостра усмехнулся, — сразу видно, разбираешься в женской красоте. Это очень дорогая женщина. Не смотри, что она не в своем уме, усохла и на лысо обрилась. Это роскошная женщина, я вообще не хочу ее продавать… не дрожи, Ла Кси, я тебя не отдам.

— Как она к тебе попала? — чуть не взвыл Ричард.

— Что ко мне попало — то мое, — самодовольно отозвался Тостра.

— Почему ты не хочешь ее продавать?

— Она мне самому нравится. Однажды я продал ее Консу, и потом сильно жалел об этом.

— А если… — Ричард внутренне содрогнулся, — я куплю ее за ту же цену?

Зела даже не пошевелилась, словно не о ней шла речь.

— Что ты, землянин? — издевательским тоном сказал Тостра, — Конс выкупал у меня красавицу с золотыми волосами и мягким телом. Он заплатил мне полчаса. А за этого лысого заморыша даже стыдно назначать такую цену…

— Сколько? — жестко спросил Ричард.

Тостра посмотрел на него и ответил не менее жестко:

— Час.

Ему показалось, что он услышал свой смертный приговор. Тостра умел торговаться. Было ясно, что он сразу оценил и возможности Ричарда Оорла, и его желание вернуть Зелу.

— Я согласен, — сказал Ричард.

— Что ты делаешь, Оорл, — пытался образумить его Би Эр, — ведь это уже не та женщина, которая тебя любила. Она не в своем уме, она тебя не помнит, от нее даже оболочки прежней не осталось, одни глаза! Час! Да такого еще никто не выдержал! Ты хочешь умереть? Так объясни хотя бы, ради чего!

Кневх и Тапол вообще находились в полном шоке.

— Отправляйтесь домой, — сказал Ричард, — вас держать не будут. И вряд ли вы мне теперь понадобитесь.

Они стояли в розовых кустах, освещенных тусклой лампой, розы были как неживые.

— Я останусь с тобой, — сказал старик, — на всякий случай.

— Хочешь сказать, чтобы забрать мое бесчувственное тело?

— Твой труп, — уточнил Би Эр.

— Улетай, мне так будет спокойнее.

Маленькая обезьянка выпрямилась, с достоинством одергивая свой темно-синий сюртук.

— Я пока еще Прыгун, Оорл.

— Извини, — сказал Ричард, — если хочешь, конечно, оставайся.

Би Эр пошел проводить Тапола и Кневха. К Ричарду подошел Нугс и взглянул на него как на верного кандидата в покойники.

— Иди отдохни, — снисходительно заявил он, — наберись сил перед сеансом, сейчас из тебя и капли не выжать.

— Веди, — не стал возражать Ричард.

Трехрукий охранник вывел его из тропического сада в нормальный казарменный коридор, тускло освещенный длинными зелеными лампами.

— Тебе что, нравятся немые любовницы? — усмехнулся он.

— Почему немые?

— За полгода эта кукла не сказала ни слова.

Он что-то путал, еще два месяца назад Зела была счастливой женой Ольгерда… но это не имело сейчас никакого значения.

— Нравятся, — сказал Ричард, — немые, тощие и, особенно, бритые.

— А! Ну, здесь у тебя проблем не будет. Эта дура выбривает себе башку регулярно. Я пытался прятать бритву и ножи, так она это делает осколком стекла.

— Где можно прилечь? — спросил Ричард, скрипя зубами.

— За каждой дверью по комнате, — ответил Нугс, — выбирай любую.

Еще раз окинув Ричарда откровенно непонимающим взглядом, он удалился. Коридор был длинный и узкий. Двери ничем не отличались одна от другой. На полу под сапогами скрипела цементная пыль. Ричард шел и пытался осмыслить, что же произошло. Какая роковая цепь событий, какая сила привела его на эту планету, в это логово, в этот коридор и собирается теперь поставить точку в его жизни?

Неужели это конец? Для него, Ричарда Оорла? И все только потому, что когда-то давным-давно в номере с аквариумом он имел глупость зашвырнуть в угол рубашку и шагнуть навстречу одной прекрасной женщине. Что теперь могло быть важнее ее? Жизнь? Какая глупость…

— Ричард! — позвал его сзади знакомый тихий голос.

Он вздрогнул, резко обернулся, как ужаленный, и увидел тонкую фигурку Зелы в черном комбинезоне, с накинутым на голову капюшоном. Она больше ничего не сказала, только посмотрела выразительно, отвернулась и как тень неслышно заскользила вдоль стены. Он торопливо пошел за ней. Мысли путались. Но главное было то, что она его вспомнила, и что совсем не выглядела безумной, видимо, только притворялась такой. Бедная девочка, сколько же ей пришлось притворяться?

Сам не свой от волнения, Ричард свернул вслед за ней в совсем уж узкий коридорчик. Ему не терпелось расспросить ее, понять, что происходит, чего она хочет, и как, черт возьми, к нему относится.

Зела остановилась возле металлической двери, открыла замок, впустила его в крохотную комнатушку, больше похожую на тюремную камеру, чем на жилое помещение, забитую какими-то тумбочками и сейфами, с решеткой на единственном окне. Пахло цементом.