Советский Союз. История власти. 1945–1991 - Рудольф Германович Пихоя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во второй редакции этой записки критика приглушена, хотя все основные положения были сохранены. Внимательное ее изучение позволяет утверждать, что Хрущевым готовилась новая реформа управления, затрагивавшая не только сельское хозяйство, но и другие отрасли. 20 июля 1964 г. на Президиуме ЦК было решено разослать записку Хрущева на места, с тем чтобы получить оттуда замечания135.
Президиум ЦК принял решение о проведении в ноябре 1964 г. обсуждения этой записки. Назревала очередная кадровая перетряска. По заданию Президиума ЦК Д. С. Полянский и В. И. Поляков подготовили в августе 1964 г. проект Постановления ЦК КПСС и Совмина СССР «О руководстве сельским хозяйством в связи с интенсификацией и специализацией производства»136.
Кроме этого, совершенно неожиданно для большинства членов высшего партийного руководства Хрущев, выступая перед первыми секретарями обкомов партии, объявил о целесообразности введения восьмилетних народнохозяйственных планов. В высшем эшелоне власти была практически общепризнана неудача с введением семилетних планов, и все плановые органы полным ходом вели подготовку к тому, чтобы начиная с 1966 г. вернуться к пятилеткам.
Заявление Хрущева означало, во-первых, его плохо скрытую попытку уйти от ответственности, «смазать» экономические итоги семилетки, которая была провалена по большинству показателей, и, с учетом его почтенного возраста (Хрущеву было уже 70 лет), вообще отделаться от необходимости отвечать за результаты своей деятельности; и, во-вторых, переход к восьмилетке стал бы кошмаром для всей советской бюрократии. Снова требовалось собрать сведения — от района до Союза ССР, пересчитать их по десяткам тысяч характеристик, предусмотреть распределение фондов на 8 лет вперед и прочее, что выводило административно- управленческую вертикаль и плановую организацию экономики из сколько- нибудь нормального состояния.
Добавим к этому беспрецедентное хамство, грубость, самый вульгарный мат в обращении Хрущева с ближайшим окружением. По части мастерства хулиганского, разнузданного унижения и оскорбления Хрущеву не было равных в советской истории.
Но на этот раз планам очередных реформ «по Хрущеву» не суждено было осуществиться. Началась охота за главным реформатором.
Информация о начальном этапе охоты на Хрущева основывается на воспоминаниях ее участников — А. Н. Шелепина, В. Е. Семичастного, Н. Г. Егорычева. Они сообщили очень важные сведения, но трудно и невозможно узнать от них главное: кто, когда и почему решил перейти к «активным действиям» против Хрущева? Они дружно называют главным организатором «второго секретаря» — Л. И. Брежнева, а его главным сподвижником — Н. В. Подгорного. В воспоминаниях Семичастного многократно сообщалось, что Брежнев предлагал ему — председателю КГБ — устранить Хрущева, использовав для этого яд, автомобильную или авиационную катастрофу, арестовать его. Но Семичастный, по его словам, отверг все эти варианты. Эта версия опубликована и в книге сына Н. С. Хрущева — С. Н. Хрущева137
Долгое время историкам оставались только домыслы и, позже, воспоминания слишком заинтересованных участников событий, которых больше беспокоила не точность передачи фактов, а стремление оставить о себе хорошую память. Хотя очевидны и противоречия в воспоминаниях участников, доживших до тех пор, когда стало возможным говорить об октябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК. Два человека, влияние которых в стране было огромно,— председатель Комитета партийно-государственного контроля Шелепин и председатель КГБ Семичастный — склонны преуменьшать свою роль в его подготовке. Оба утверждали, что в июле в аппарате ЦК уже в открытую говорили против Хрущева.
На роль одного из главных участников заговора в их воспоминаниях выдвигается заведующий Отделом административных органов ЦК КПСС Н. Р. Миронов, непосредственно связанный с Шелепиным и Семичастным, так как по статусу он курировал армию, органы госбезопасности, прокуратуру, судебные органы и МВД. В прошлом он был секретарем райкома партии в Днепропетровске, когда секретарем обкома там был Брежнев. Перед назначением на работу в ЦК он возглавлял КГБ в Ленинграде. Егорычев, в ту пору секретарь Московского горкома партии, вспоминает, что именно Миронов привлек его к участию в заговоре138
По словам Шелепина, пленум готовили Брежнев и Подгорный: «Брежнев и Подгорный беседовали с каждым членом Президиума ЦК, с каждым секретарем ЦК. Они же вели беседы с секретарями ЦК союзных республик и других крупнейших организаций, вплоть до горкомов. Был разговор с Малиновским, Косыгиным. Говорили и со мной. Я дал согласие. Последним толчком, "звонком" к созыву послужила новая записка Хрущева, которую он передал перед отлетом в Пицунду на отдых, об очередной реорганизации — разделении управления всей
» 139
отрасли сельскохозяйственного производства»
Связь между подготовкой к свержению Хрущева и подготовкой к пленуму, который готовил Хрущев, достаточно очевидна. Сложнее с ролью Брежнева. Те же Шелепин, Семичастный, Егорычев всячески подчеркивают нерешительность Брежнева, его стремление самоустраниться в самые критические минуты. Шелепина не смущало противоречие между отведенной им Брежневу ролью главного заговорщика и. его очевидной нерешительностью: «Брежнев проявил трусость — уехал в ГДР. В его отсутствие уже говорили с Семичастным». Семичастный тотчас стал существенно уточнять своего коллегу: «Уже накануне празднования 70-летия Хрущева шли разговоры, что терпеть такое нельзя, то есть это было еще весной 1964 г. И я был в числе первых, с кем вели разговор...»140
За пределами представленной информации остается вопрос: кто вел разговоры с Шелепиным и Семичастным с предложениями участвовать в заговоре против Хрущева? Напомним, что весной 1964 г. Брежнев не был «вторым секретарем», а занимал полудекоративный пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Предположение, что в тени Брежнева скрывался какой-то другой человек, влиятельный и решительный, подтверждается воспоминаниями Егоры- чева: «Когда Брежнев был в ГДР — это уже накануне пленума,— кончился официальный визит, а он все не возвращается. Не едет, и все тут. Отправился на охоту. Семичастному было поручено (кем? — Авт.) позвонить ему туда и сказать: "Если Вы не приедете, то пленум состоится без Вас. Отсюда делайте вывод". И он срочно тогда прилетел»141.
О том, что роль Брежнева и Подгорного в событиях, связанных со снятием Хрущева, на наш взгляд, явно преувеличена, свидетельствуют простые хронологические выкладки: Брежнев прилетел из Берлина 11 октября, непосредственно перед заседанием Президиума в Москву из Кишинева прилетел Подгорный142 Уже потому, что ни Брежнева, ни Подгорного не было в Москве непосредственно перед заседанием Президиума ЦК и перед пленумом, где свергали Хрущева, готовить заседание Президиума ЦК они не могли. Но кто готовил? Кто мог приказать председателю КГБ звонить в Берлин Брежневу и, по сути, угрожать
