Третий берег Стикса (трилогия) - Борис Георгиев

— Нет… — с трудом выговорил ослепший от перегрузки Волков. Про себя подумал: «Тебе хорошо, у тебя компенсатор работает. А моему не хватает…» Мощности не хватало не только компенсатору инерции. Автопилот тоже вопил что-то о возможности отключении реактора, заботливая электронная нимфа, жившая в шлеме скафандра, пищала о недопустимых перегрузках, но не было сил заткнуть им рты.

— Саша, там чёрт знает что творится. Мне тоже видно плохо, но… нас несёт прямо туда. Сейчас будет видно лучше. Трещины по лаве. Слышишь? Целые базальтовые глыбы. С тебя размером. Слышишь, Сашка? Я никогда не видел извержения вулкана! Хоть перед смертью посмотрю. Новый кратер на старой лаве. О! Он прямо плюётся ими! Нет, не успеем мы затормозить.

— Успеем… — борясь с подступающим обмороком, прошептал Волков.

— Почему «осы» туда лезут? Их же перебьёт камня… О-о! Саша, он оскалился и плюётся крошкой зубов! Всё, «осам» труба, Саша, ты слышишь?

«Слышу, — подумал Волков. — Долго ещё мучиться? Сейчас будет удар».

— Ты был прав Сашка, там внизу что-то есть! Слышишь? Но нам сейчас тоже придёт… Саша!

Что-то двинуло в спину так, что хрустнул позвоночник, но дышать почему-то стало легче. Волков открыл глаза — справа и слева мелькали тени. Камни, целые глыбы на фоне оранжевого неба. Какой-то щербатый чёрный край. «Кратер?» В последний момент перед тем, как стало темно, Волков увидел прямо перед собой на расстоянии метра, смутно за четырьмя слоями силикофлекса, изумлённое лицо Моргана. «Сейчас будет…» Но удара он не почувствовал. Потерял сознание.

Глава пятнадцатая

Президенту не потребовалось и секунды, чтобы разобраться в сути происшествия. Цепочка связалась мгновенно: паника на ареостанции «Павлин», истребители-автоматы, Рэтклифф, сбой энергосистемы, удар, похожий на землетрясение, — всё стало на свои места. Было несколько неотложных дел, прежде всего… Но кто-то кричит. И кто-то толкнул кресло. И виснет кто-то на манипуляторе. «Свет нужен. Они же передавят друг друга! — подумал Володя, скользнул глазами по янтарным строкам виртуального меню и мертвенный синеватый свет ламп, вмонтированных в инвалидное кресло, залил гостиную. «Театр теней» — мелькнуло у президента определение фантасмагорической моментальной картинки: выхваченные из мрака белые пятна лиц с неестественно большими глазами, открытые рты, ломкие тени шевелятся на стенах, воздетые руки, и крик, крик…

— Слушайте меня! — проговорил президент, увеличив громкость электронного голоса до максимума. — Не кричите, стойте спокойно. Ничего страшного не случилось, просто авария на энергостанции.

Короткое шевеление в толпе, лица повернулись туда, откуда голос. Неузнаваемые лица. Президент выждал несколько секунд, после чего спросил будничным тоном:

— Айзек, вы можете отсюда атаковать «Арес»?

— Да! — отозвался от двери Лэннинг. — Запускать?

— Немедленно, — распорядился президент и добавил вдогонку:

— Дверь комнаты оставьте открытой. Гэмфри!

— Здесь! — прозвучал откуда-то сзади голос Моргана.

— Пойдёшь со мной, — приказал президент, аккуратно пробираясь к выходу. — Сьюзен! Когда мы уйдём, выведешь людей в коридор. Всё, Морган. Нужно торопиться. Его нужно остановить.

— Куда торопиться? Кого остановить? — спросил на ходу Морган. В остеклённом коридоре было по-утреннему светло, но Володя не стал выключать лампы, чтобы потом не пришлось тратить время.

— Наблюдательный пост. Рядом с кабинетом Рэтклиффа. Знаешь где? Его нужно остановить.

— Володя, я заскочу домой, возьму кое-что.

— Некогда.

— Это по дороге. Я тебя догоню.

Люди навстречу. Шарахаются, жмутся к стенам. Бегут. Паника. «Да! — вспомнил Владимир Борисович. — Паника на ареостанции!» И стал набирать номер.

— Швыдкой, слушаю! — ответил гравитонный голос. Какие-то крики фоном и воет сирена.

— Фёдор Семёнович? Да, это я. Слушайте внимательно, Федя. Немедленно прекратите панику. Откройте крышу седьмого ангара. Да, я знаю, что пылевой столб, не перебивайте. Как только корабль опустится в ангар, закройте крышу. Прибывших нужно встретить, при необходимости оказать помощь. Вы поняли меня? Любыми доступными средствами. Лосев у вас? Что? Какое извержение вулкана? Ага, он туда уже отправился! Хорошо. Что? Нет, всё правильно. Всех, кроме аварийщиков, медиков и людей Лосева эвакуировать немедленно. Всё.

— Воло-одя! — кричали позади. Президент приостановился и повернулся вполоборота. Кто? Морган догоняет. Что это у него?

— Гэмфри, — буркнул с досадой президент бывшему ареологу. — Зачем тебе эта палка?

Морган отозвался одышливо:

— Пригодится.

И на бегу добавил, карабин свой драгоценный держа двумя руками, наперевес:

— Отец… говорил мне… когда-то. Раз в год… палка стреляет. Может быть… Как раз сегодня…

— В нём же патронов нет, — Владимир Борисович поморщился и подумал мельком, увидев в конце коридора дверь: «Ломать придётся. Только сразу, с ходу».

— Ни… чего… — захлёбываясь, отозвался Морган. «Разучился бегать, — подумал Володя. — Постарел Громобой. Но не отстаёт».

Коридор нижнего яруса лишён остекления, если бы не лампы инвалидного кресла, темно бы там было, как в могиле. Увеличив перед входом скорость, президент повернул кресло в воздухе, выставив массивную плиту основания, и вышиб хлипкую дверь одним ударом. Пришлось поднять манипуляторы, чтобы не огрело притолокой. Темно. Пыль в лицо. Какая-то тень в чёрном, глаза вытаращены. Кто-то кричит сзади, лезет, толкает… Ага, это Гэмфри. Нужно посторониться. Что там вопит этот чёрный?

— Ни шагу больше! Стреляю! — истерично орал охранник, пистолет в его руке трясся. Огромная его тень корчилась и ежилась — перепуганный насмерть человек пятился от страшного, выломавшего дверь чудища, слепящего светом.

— Брось пистолет! — загремел Морган, поднимая карабин. Синий блик лёг на длинный сдвоенный ствол.

Охранник отозвался невнятно, рука его дёрнулась сильнее.

«Данг! — больно отозвалось в микрофонах одновременно со вспышкой, и ещё два раза: Да-Данг!» Кресло президента отбросило назад, развернув влево. Выравниваясь, Володя подумал с удивлением: «Он что — стрелял?» «Бип-бип-бип», — сигнал в ушах. Янтарные надписи перед глазами: «Кровеносная система повреждена. Дыхательная система повреждена. Задействованы резервные запасы крови. Кровопотеря…»

— Прекрати стрельбу, ты, идиот! — кричали рядом. Президент двинулся вперёд, думая: «Надо остановить Рэтклиффа. Видно плохо, мутно в глазах. Дым? Или это у меня глаза уже… Он опять выстрелит. Или нет?»

Охранник пятился. Пистолет висел у него на пальце стволом вниз. Синяк под глазом огромный. Глаза вытаращены, распялен рот, но без крика. Стал на проходе. Отодвинуть его. Почему не слушаются манипуляторы?

— Морган, убери… Его…

— Что с тобой, Володя? — крикнул страшным голосом Морган, хватая за грудки охранника. Лязгнул об пол пистолет.

— Он попал в тебя? Ты, пакостник мелкий!..

— Оставь… дурака… главное… Рэтклифф… — тщательно подбирая слова, проговорил президент. Темно в глазах. Мысли путаются. И мешают янтарные буквы: «Критическая кровопотеря. Большой круг блокирован. Малый круг…» — и тут надписи пропали. Осталась одна строка: «Обратимая смерть. Да/Нет?» Ничего из-за неё не видно. Президент поймал носиком курсора янтарный крестик — убрать. Теперь видно: тень скрючилась в кресле перед экраном. Лицо освещено. Рэтклифф. Щерится, глаза безумные. Что говорит?

— Нет, щенок, теперь тебе не увернуться! — рычал Рэтклифф, не обращая никакого внимания на незваных гостей, и страшно, резко дёргал всем туловищем из стороны в сторону, словно уклонялся от ударов.

— Морган… надо… терминал… Рэт… — едва слышно скрипнули динамики президентского кресла. Но Гэмфри услышал и понял. Президент успел увидеть, как приклад карабина описал широкую дугу, как посыпались (уже без звука) на пол обломки, но больше не увидел ничего. Снова надпись: «Обратимая смерть. Да/Нет?» Володя хотел шепнуть «Да», но не успел. Пропало изображение.

Серая плотная пелена вокруг, но бабл цел. «Ну хватит, дурочка», — сказала себе Ирина Волкова и, чтобы успокоиться окончательно, сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Марго больше не кричала, только дышала уж очень громко. Нужно оглядеться. Ирочка подошла ближе к сферической стенке обзорной площадки, всмотрелась — нет, ничего не разобрать. Дымный поток вверх, но сквозь него просвечивает. Солнце?

— Пыль, — догадалась Ирина, не замечая, что говорит вслух. — Здесь почему-то вверх. А снаружи казалось, что вниз. Или это мы падаем?