Адамант Хенны - Ник Перумов

– Не оглядывайся! – прошипел хоббит Маэлнору. – Я пытаюсь дотянуться до Торина… узнать хотя бы, живы они или нет…

Эльф кивнул. Они миновали площадку, вновь углубившись в лабиринт шатров и навесов. «Их наверняка должны были упрятать поглубже. Хенна не удовольствуется простой палаткой. Темница у него тут если и есть, то едва ли глубокая… наверное, что-то вроде ямы, крытой сверху… Ищи, хоббит, ищи!»

Но помнил Фолко и о загадочном камне на груди правителя. Уж не он ли источает это безумное пламя? Похоже, очень похоже… Адамант… Адамант Хенны… из-за которого уже пролилось столько крови, что не снилось даже Олмеру!

Разведчикам повезло. Пройдя лагерь из конца в конец, удачно избегнув и пристального внимания стражей, и грубоватого гостеприимства тарегов, они обнаружили то, что искали.

Помог им Малыш. Оказавшись в заточении, Маленький Гном отводил душу тем, что непрерывно ругался на всех ведомых ему языках – всеобщем, роханском, говоре Беорнингов, обитателей королевства Лучников, не брезгуя даже словечками из Чёрного наречия. Он ругался не переставая, создавая невообразимые комбинации, – так что время от времени доносились негодующие протесты Тубалы. Одну такую тираду как раз и услыхали Фолко и Маэлнор.

– Не забывай, ты, чурбан неотёсанный, – я всё-таки дама! – возопила Тубала.

Шатры в этом месте образовывали круг. Пространство меж ними было вытоптано; середина огорожена забором – не для сбережения узников, а чтобы не напирали свои. За оградой расхаживали шестеро стражей с мечами наголо. Чуть поодаль скучала четвёрка лучников, тоже явно приставленная к охране.

Посреди огороженного забором круга Фолко увидел круглую дыру в земле, забранную частой деревянной решёткой из толстых ошкуренных брусьев. Между ними едва-едва пролезла бы даже тонкая рука хоббита.

Вокруг забора толпилось немало народа – так что Фолко пришлось изловчиться, чтобы бросить хотя бы беглый взгляд на вход в узилище.

– Всё ясно, возвращаемся, – шепотом бросил ему Маэлнор. – Я запомнил. Ночью мы вернёмся сюда. Дело нетрудное. Охрану – стрелами… узников вытащим на верёвках. Пошли назад!..

– Когда взойдёт луна, – отрывисто бросил Серый, переворачиваясь на спину и прикрывая уставшие глаза ладонью. – Сегодня ночью. А завтра – если всё удастся – возле наших ног окажется всё Средиземье. Хочешь, а? Я завоюю всё Средиземье и подарю его тебе.

– О чём ты говоришь? – Эовин глядела на Серого широко раскрытыми от страха глазами. Нет, он точно безумен… Нести такое…

– Я кажусь тебе свихнувшимся? – Серый устало потёр лоб. – Понимаю, понимаю… лишившийся памяти старикан, толкующий о власти над Средиземьем! Смешно… конечно же, смешно. Я бы и сам посмеялся на твоём месте. Но куда более смешно то, что всё мной сказанное – правда. Да, да, Эовин, чистая правда! Когда я говорю, что могу завоевать Средиземье, – так оно и есть. Этому болвану Хенне досталась чудовищная, невообразимая Сила… Сила, пришедшая из столь далёкого прошлого, что даже у эльфов не осталось никаких воспоминаний! Глупец не знает, как Силой распорядиться… Всё, на что его хватило, – погнать на убой несчастных перьеруких… Теперь я заполучу Сердце Великой Силы. Оно вернёт мне память… – Внезапно он усмехнулся, устало и невесело. – Да только зачем? Я с радостью завоевал бы Средиземье… сделал бы тебя королевой… и вернулся бы в ту тень, откуда вышел. В море, отвергшее меня… Я не знаю, кем я был. Могу только догадываться… хотя бы по тому, что владею мечом. Но на самом деле – какие бездны откроются мне, когда память вернётся? Там ведь были и ужас, и боль – но они меня не пугают. Там была кровь – но разве не жестока изначально вся наша жизнь? Было там ещё и нечто тёмное, бесформенное, ужасное… я… я сражался с ним… и, похоже, потерпел поражение. И хочу схватиться снова! Я хочу услышать, как хрустнет горло врага под моими руками! Я никогда не терпел поражений – а тут потерпел! И это – непереносимо! Понимаешь?

– П-понимаю, – с трудом выговорила Эовин.

Девушку вновь захватывала могучая воля этого человека, воля, несущаяся куда-то вперёд, к последней, решающей схватке неведомо с кем. Он бился сейчас о стены незримой клетки – но юная роханка чувствовала: если эти незримые стены падут, он изменится. И притом полностью. Исчезнет Серый, простой рыбак, невольник Великого Тхерема. И кто придёт на смену? Неужели и впрямь – великий завоеватель, который бросит всё Средиземье в пожар истребительной войны?

Крепкое, точно роханская сталь, упорное, точно норов молодого роханского коня, пришло осознание. «Я должна помешать ему! Он спас меня – но он безумен. Ему нужны хороший лекарь и заботливый уход. Но Сердце, о котором всё время толкует, – он не получит! А если и получит – то не раньше, чем убьёт меня!»

Серый тем временем лежал молча, откровенно наблюдая за своей спутницей. Потом заговорил вновь:

– Давай не будем торопиться. Понимаю, любая девчонка, которую назвали Эовин, всю жизнь тайно жаждет встретить своего Короля-Призрака… встретить и сразить, уравнявшись со своей знаменитой тёзкой… Но погоди судить! Погоди объявлять меня безумцем! Разве всё то время, что мы странствуем вместе, – разве я не доказал обратного?

У Эовин язык присох к нёбу, она не могла произнести ни слова. Проницательность этого человека порою просто ужасала. Он словно бы читал мысли, как раскрытую книгу.

– Ты боишься, – с досадой заметил Серый. – Уж не считаешь ли ты, что я могу проникнуть в твой разум? Уверяю тебя, это не так. Просто не составляет труда представить, о чём ты сейчас думаешь… Да и помыслов своих и чувств вы, роханцы, скрывать не умеете. Прямые, как копейное древко!.. И почему мы тогда не были вместе?.. – вдруг ни к селу ни к городу пробормотал он, словно спрашивая сам себя. – Ладно, Эовин. Сабля твоя при тебе. Клянусь своим не открытым ещё именем – я не стану защищаться, если тебе захочется меня прикончить. Я отдал бы тебе свой меч – но этой ночью он мне понадобится, прости. А потом… Я чувствую, что стою в шаге от Великой Силы. Я не могу ошибиться – разве не вырвал я тебя из пламени? Так что… Подумай – может, быть королевой Средиземья вовсе и не так плохо для гордой дочери Рохана?

Эовин молчала. Она всем сердцем ощущала, что Серый не лжёт. Он говорил искренне, быть может, искреннее, чем когда-либо в жизни – не важно, этой или прошлой. Он раскрывал перед ней тёмные бездны своей души, где клубился непроницаемый чёрный дым боли, ярости и ужаса. Он не скрывал ничего. Эовин смутно догадывалась, что, даже если им не удастся завладеть загадочным Сердцем Силы, Серый никогда уже не станет говорить с ней так. В лучшем случае – холодная усмешка. Он будет прост, открыт и даже ласков с другими. Но с ней, видевшей его таким, как сейчас, – никогда. И поэтому он откупается от неё, предлагая высшую цену, какая только по силам смертному человеку. Не жизнь свою – что жизнь! Случается, даже жалкий трус, черпая силу в собственном страхе, погружает в себя кинжал – нет, он отдаст то, что требует железной воли, великой силы и неописуемой жестокости; то, за которым – ярость и гнев Валаров.