Отель одиноких сердец - Хезер О’Нил

испытываешь, понимая, что проглядел что-то, что все время было у тебя под самым носом. Осознание задуманного Розой вызвало почти наркотическое ощущение. Она собиралась прикончить Макмагона.

Роза ужаснулась, поняв, что Пьеро догадался. Сердце билось в груди отчаянно, как у лягушки, попавшей в кувшин. Она представить себе не могла, что он так это воспримет. Она испугалась, решив, что он ее бросит. Она знала, что из-за этого предприятия рисковала супружеством.

– Конечно, – кивнул Пьеро. – Это единственная возможность, при которой осуществится твой план. Это очевидно. Но я не мог это предвидеть, потому что представить себе не могу, что такое возможно. Это жутко. Чудовищно.

Собаки злобно лаяли друг на друга. Роза разозлилась на Пьеро за его обвинения. Она повысила голос, чтобы ей не мешали свирепый лай и рычание.

– Я была сиротой, Пьеро. Мое тело никогда мне не принадлежало. Ты тоже должен был жить с таким чувством. Если кому-то хотелось меня ударить, меня били. Если кто-то хотел запереть меня в чулан, запирал. Для этого даже повод не искали. В детстве творится такая извращенная несправедливость, что ее трудно пережить и не сойти с ума. Но теперь у меня есть шанс все изменить. У меня появилась возможность покончить с нищетой и стать очень состоятельной женщиной. И никто никогда, никогда, никогда не посмеет снова вытирать об меня ноги.

Когда Роза говорила, глаза ее становились больше и темнели. Пьеро окинул взглядом толпившихся вокруг мужчин. Они кричали и махали шапками над головами. Она была права. Возможно, чтобы сносно двигаться по жизни, человеку не мешает быть немного агрессивным. Он чувствовал себя гораздо спокойнее и увереннее в детской больнице с детьми-страдальцами.

– Роза, я не могу с тобой уехать.

– А я, Пьеро, не могу вернуться без тебя.

В это мгновение его охватило такое жуткое ощущение утраты, что он чуть не разрыдался. Пьеро чувствовал страшное одиночество и опустошенность. Потому что понял: Роза его обманывала. Знала она об этом или нет, теперь она стала воображать свое будущее, в котором его не было. Она уже оставила его в своем прошлом.

И если бы ему удалось убедить ее остаться, она пошла бы на это только из-за чувства вины и давнего обещания, которое они дали друг другу, когда были моложе. Он стоял на ее пути. Ей на роду были написаны великие свершения, а ему – нет. Должно быть, он так и остался скоморохом, которому не суждено было вырасти и понять этот мир.

Пьеро распрямился и нежно сжал ладонями мокрые от слез щеки Розы.

– Мой дорогой циник, ты всегда была для меня единственной. Всю жизнь я любил только тебя. Ты навсегда разбила мое сердце, когда мне было пятнадцать лет. Мне бы только хотелось узнать об этом раньше.

– О чем узнать?

– О том, что ты ненавидишь Макмагона сильнее, чем любишь меня.

В этот миг с бойцовского ринга до них донесся собачий вой и скулеж, как будто один из псов получил смертельную рану. Пьеро стал пятиться, отдаляясь от Розы. Мужчины, стоявшие позади нее, подались вперед, поближе к рингу, чтобы лучше видеть собак. Схватка близилась к заключительной стадии: высшей точке, кульминации, своей развязке. Эти люди встали между Розой и Пьеро. Она вскинула руки, стремясь привлечь его внимание. Но стена человеческих тел разделяла их все больше и больше.

– Куда же ты идешь? Пьеро! Пьеро! Пьеро! Вернись! Вернись.

Когда Роза в конце концов протиснулась сквозь толпу мужчин, Пьеро нигде не было видно. Доносившиеся со стороны ринга звуки внезапно стихли. Вслед за этим она услышала жуткий хруст, который почти наверняка означал перелом шеи. И в воздухе повисла зловещая тишина. Собачья схватка завершилась. В зале воцарилось напряженное безмолвие. Толпа притихла, как будто почувствовав стыд от ярости и жестокости собственного естества. Люди сами не могли себе поверить, что совсем недавно им отчаянно хотелось стать свидетелями необратимого и трагического события – собачьей смерти. Но на самом деле теперь они осознали всю быстротечность и прелесть жизни, смысл которой позволяет постичь только смерть.

Роза повернулась к рингу. Подойти ближе ей было страшно до жути. Она не смогла себя заставить взглянуть на то, что, как ей казалось, разглядывали остальные: серого пуделя с прекрасными неподвижными лапами, сломанной шеей и неестественно вывернутой головой, в которой совсем недавно роились светлые мечты, навсегда оставшиеся несбыточными. Роза собралась с духом и решила взглянуть на это сама.

63. Дама с пруда

Пьеро далеко убежал и от гостиницы, и от Розы. Когда ему стало совсем трудно дышать, он перешел на шаг и бродил около часа, пока не дошел до сорок второй улицы со всеми ее притонами и борделями. Сорок вторая была полна девиц, подпиравших столбы. Они специально нагибались и завязывали шнурки, чтобы выглядеть соблазнительнее. Они распахивали и запахивали свои пальто. Одна девица, когда он проходил мимо, откинула полу дешевой коричневой куртки на меху, обнажив бледные груди, напоминавшие две коньячные рюмки, полные молока. У другой женщины помада почти стерлась от поцелуев, а размазанная тушь для глаз казалась акварельной краской. Увидев Пьеро, она послала ему воздушный поцелуй.

Он сам удивился, что забрел в этот район. Ему не хотелось быть ни с кем, кроме Розы, но он оказался именно здесь. Ему нужно было услышать доброе слово, хоть он прекрасно знал, что здесь оно искренним не будет. Все эти дамы только рекламировали свой товар, предлагая закуску перед трапезой.

– Привет, красавчик. Это ж надо иметь такую мордашку!

– Ты только взгляни на себя. Ни один такой симпатяга, как ты, не должен оставаться одиноким.

– Хочешь меня обзывать? Пойдем поднимемся, там сможешь меня ругать сколько душе угодно.

– Мне твоего петушка прямо до смерти хочется. Ты меня с ума сведешь.

– Я сегодня с утра ногти на ногах накрасила. Хочешь зайти ко мне и взглянуть?

Наверное, было ошибкой забрести на эту улицу в его прекрасном костюме. Как протянуть розу оголодавшему пчелиному рою.

«Поппи, Поппи, Поппи», – думал Пьеро, погружаясь в воспоминания о том, как она зарабатывала на жизнь, когда они были вместе.

– Ну ладно. Кому какое до этого дело? Ты просто тощий нищий бедолага. Тебе даже заплатить мне нечем. Пойди подыщи себе какую-нибудь работенку, а когда заработаешь, чтоб меня трахнуть, возвращайся.

Пьеро забрел в парк. Там у пруда лежал большой камень, Пьеро влез на него, сел на скругленный край и уставился на пруд.