Взорванный город. Роман - Марина Бойкова-Гальяни

Уписывала суп, а отец сидел напротив, и, подперев щёку рукой о чем-то сосредоточенно думал.

Наконец, отставила тарелку.

– Больше ничего не хочешь? – Папа встрепенулся.

– Я объелась. Пойдем искать котёнка.

Естественно они не могли найти Мишку, ведь котёнок был мертв, и, видимо пока спала, отец убрал остывшее тельце. Но Женя была слишком мала, чтобы разобраться во всём. Единственно возможным было то, во что девочка верила и чего желала. Смешиваясь, явь и мечты создавали некий сказочный симбиоз, в котором страшные фантазии обретали безжалостную реальность, а нежелательные жестокие события окружающего её детского мира обретали мифические черты. Неудивительно, что виденный труп убитого котенка, она вычеркнула из реального. Осталось неясное воспоминание, взятое из темноты снов, наводящих порой безотчетный ужас, но с рассветом бесследно уходящий, подобно утреннему туману.

Два голоса: басистый отца и тоненький девочки резали воздух то широкими ломтями, то прозрачными рассыпчатыми кусочками. Мишка всё не шел и после двух часов поисков вернулись домой. Женя ожидала, что котёнок уже прибежал, но, увы, его не было. Не вернулся он ни этим, ни следующим вечером. И каждый раз, придя домой с работы, папа терпеливо отправлялся с дочкой на поиски.

С наступлением осенних заморозков папа с дочкой звали котика все реже, а потом и вовсе перестали. Женя смирилась не с тем, что Мишка умер, а с тем, что его взяла другая девочка, девочка, у которой нет старшего брата, а может, вообще нет брата, как у папы. Здорово не иметь брата! Почему мама с папой не родили вторую девочку, вместе бы играли в куклы? Женя просила подарить большую черную овчарку, страшную клыкастую, верную хозяйке. Папа обещал поговорить с мамой. Время шло, Женя пошла в первый класс, где подружилась с девочками, и досуг с одноклассницами заменил многое. Почти не было свободного времени. Самую близкую подругу звали Сольвейг. Ее отец имел норвежские корни, вот и дочку назвал необычным именем. На День Рождения Сольвейг пригласила её и еще трёх девочек из класса к себе в гости, согласовав данное событие с родителями. Женя ещё никогда не праздновала вне дома, поэтому готовилась особенно тщательно. Так хотелось быть красивой, самой красивой на вечере. Тогда будут хвалить, восхищаться. Голова кружилась в желании успеха.

Папа одобрял капризы дочери, потакал им. Он тоже хотел гордиться дочкой. Но убеждал девочку в том, что самой красивой должна быть именинница. Скрепя сердце Женя признала доводы убедительными. Олег внимательно наблюдал за ними, и презрительная усмешка не сходила с губ подростка. Женя старалась не видеть злость, не обращать внимания на зависть, уродующую его правильные, точеные как у девушки черты.

Так отучилась первое полугодие. Начались зимние каникулы, которым предшествовал любимый праздник – Новый Год с нарядной ёлкой и Дедом Морозом. Отметки хорошие, без троек и она была счастлива. Даже поведение Олега не могло омрачить радости. Папа, казалось, радовался не меньше, мама же больше времени уделяла Олегу, чем Жене с отцом. Она постоянно выручала брата из неприятностей, как девочка поняла из разговоров с отцом. Какие именно неприятности случались с Олегом – от неё тщательно скрывали. Однако, Женя росла не в вакууме, и подружки порою знали больше из разговоров своих родителей, о чем охотно с ней делились. Так она услышала, что Олег подстерегал и безжалостно расправлялся с кошками. Через некоторое время перекинулся на небольших собачек. В дом стали приходить люди, которые видели брата возле места преступления, и мама отчаянно выкручивалась, нагло и беспардонно обвиняя во всех грехах хозяев животных. Однажды, в самый канун следующего Нового Года, Олега поймали на месте преступления: он резал отчаянно вопящую кошку, кровь лилась рекой. Его товарищ убежал, а брата без лишних сантиментов потащили в полицейский участок и составили протокол. Олегу было семнадцать.

Отец уплатил большой штраф и брата отпустили. Люди стали обходить дом стороной. Отчуждение коснулось и Жени. Бывшие подруги отвернулись, и девочка осталась одна. Надежды на веселый школьный карнавал рухнули, она распростилась с мечтой встретить Новогодний праздник шумно и беззаботно. Родители, заглаживая вину, нарядили шикарную елку, отец пригласил Деда Мороза в дом. Девочка очень жалела папу и изо всех сил старалась делать вид, что всем довольна. И именно в ночь на Новый год разразился огромный скандал между папой и мамой. И причиной, конечно же, послужил Олег, которого отец не простил. Все сидели за столом, отчаянно изображая беззаботность и веселье, и смеялись над шуточками краснолицего Деда Мороза, который что-то очень часто подходил к столу и опрокидывал рюмку-другую в рот. Женя уже знала в свои семь лет, что дедов морозов в природе не бывает, но любила получать подарки, поэтому радовалась, как маленькая. Брат явно скучал, но теперь находился в постоянной опеке папы и мамы. Олега тяготило такое внимание к своей персоне, и он, развлекая сам себя, ковырял вилкой конец скатерти. Дед Мороз напился допьяна и городил чушь. Отец повел его наверх проспаться. Мама подсела к брату, и они начали шептаться. Тут вошел отец:

– Вы похожи на заговорщиков, – молвил он.

– Олегу скучно, ведь теперь он в заточении.

– Ой, ой! бедный невинный мученик! Мамочка, подотри мальчику сопельки! – кривлялся отец.

– Знаешь, я подозреваю, что ты предал брата не из-за него. Проблемы на самом деле у тебя.

– Угу. Я вешаю кошек, издеваюсь над собаками и всему этому научил сыночка.

– А в кого он, по-твоему? Это ведь у тебя брат Алексей маньяк-убийца.

– Да нет у меня брата! – папа умоляюще смотрел на маму, едва заметно кивая на дочку, чтобы оградить от беды.

– Какие у сына гены? У мальчика переходный возраст и вместо понимания отца, он получает ненависть. У Олега нет отца, как у тебя нет брата. Отказаться легче всего, а вот поддержать…

– За что ненавидишь? В то время, как сюсюкаешь со своим выродком, я целиком и полностью воспитываю твою дочь.

– Вот-вот – мой выродок! И зачем только вышла за такого чурбана. Теперь пожинаю плоды. Предупреждала мама, царство ей небесное, так нет же, засвербило… А наследственность не скроешь! Признавайся, кто ещё в твоем проклятом роду душегуб? Дед, бабка? Ну, говори!

– Дед Дракула! – отец нарочито зловеще расхохотался, – И сэр доктор Франкенштейн! Довольна? Угораздил же бог жениться на идиотке! Хотелось бабу под бок, знал бы, холостяком остался.

– Ах так! И остался бы, невелика радость постель делить с импотентом.

– Ты от импотента двоих детей родила? Значит, не мои? Поэтому и сын твой в проезжего молодца-маньяка. А не сплю с тобой теперь, потому как ты антисексуальна. Поясняю для дуры, что не хочу тебя более. Пожалуй, разведусь, идиотка!

– Что? – голос мамы сошёл на визг, и она набросилась на отца с кулаками.

Женя громко заплакала. Папа бросился к дочке и, взяв в охапку, выбежал на террасу.

– Папа, мне страшно! Что-то будет? Мама уйдет от нас?

– Это мы уйдем от неё.

– Я люблю маму. Почему она меня не любит. Чем Олег лучше?

– Не знаю. Но я ведь твой, только твой папа. Нам никто не нужен. Пока я жив, у тебя будет всё, что пожелаешь!

– А большую зубастую собаку?

– На днях поедем и выберем. Самую грозную и самую верную!

– Обещаешь?

– Клянусь! Замерзла?

– Да.

– Пойдем в дом.

Девочка замотала головой: хотелось ещё побыть наедине с папой. Теперь, когда мама разлюбила, в душе поселился страх потери единственного близкого и родного – отца. Отныне Женя будет испытывать сиротский холод всегда, когда его не будет рядом, даже если просто уйдет на работу.

– Папа? – робко спросила дочка, – сможешь взять меня с собой на работу? Буду сидеть тихо, как мышка.

– Милая, – отец прижал её к себе и заглянул в глаза, – прости, не могу, не положено, – он чуть не плакал.

– А как я?

– Никого не бойся.

– Ты всегда будешь возвращаться?

– Пока жив. Клянусь!

Ребёнка качнуло при мысли, что отец может умереть. Тогда его не будет вообще! Как уложить такую мысль в детской головке. Котёнок Мишка. Но он есть где-то у другой хорошей девочки. Папа умрёт и тоже будет папой для другой хорошей девочки. Женя спросила об этом у отца.

– Когда умру, буду на небесах!

– Там есть девочки? Ведь если там есть папы, то есть и дочки.

– Нет, милая, на небесах буду жить один.

– Подождёшь, когда приду к тебе? Да ведь?

– Да. Только, если не будешь спешить. Я очень люблю ждать, просто обожаю. Тогда можно мечтать о встрече, считать минутки, часы и дни.

Девочка обняла папу за шею: прекрасный, сильный, добрый! Как любит такую некрасивую, что даже мама… Слезы хлынули из глаз. Отец покачал дочку как маленькую.

– Успокойся, тебе не идут опухшие глаза и красный нос.