Однажды я стала женой проклятого герцога: Змеиный Король - Вероника Десмонд

Возможно ее могли отругать на мое нарушение этикета. Мне явно стоит поумерить свой пыл.

— Безусловно.

* * *

Я выбрала на редкость скверный наряд.

Платье оказалось серебристо-молочным со вставками искусной вышивки: будто маленькие бутончики подснежников расцвели по всему моему телу. Слегка приоткрытое декольте, струящиеся шифоновые рукава с теми же крошечными бутонами жемчуга. Я словно светилась изнутри и явно была чересчур… заметной.

— Глубоких вдох, госпожа.

А еще госпожа Белл не преминула (наверняка в отместку) хорошенько затянуть мне корсет, да так, что мою талию можно было обхватить двумя ладонями. Убедившись, что я лишилась большей части кислорода, служанка удовлетворительно кивнула, собрала мои волосы в косу, подвязав ее шелковой молочной лентой, и повела меня за собой.

Десятки гвардейцев уже столпились у входа в просторный тронный зал, по неизвестной мне причине именованным Стеклянной Башней. Впрочем, причина стала известна, стоило увидеть зал воочию. Пол был словно огромным куском идеально гладкого льда, все вокруг сверкало и мерцало синим светом, а в высоком потолке медленно двигались звезды, собираясь в невероятной красоты созвездия. Величественно, элегантно, изысканно, великолепно. Трудно было найти подходящие слова, но еще труднее было держать голову прямо, не ворочая ее от любопытства то вправо, то влево.

Все это великолепие, величие, блеск — как же тяжело сопротивляться их чарам. Нетрудно понять, почему люди поддавались соблазнительному кошмару королевского двора — власть дает возможность видеть это, ощущать, наслаждаться красотой. И все же я искренне надеялась, что я никогда не увлекусь так, что забуду об осторожности.

Знаю, что не должно любить этот волшебный мир так сильно, как люблю его я, зная, что мне уготовано. Но что поделать — все равно люблю.

Госпожа Белл передала меня в руки господина, провозглашающего явившихся гостей.

— Вы задержались на целые две минуты, Флоренс, — недовольно проговорил господин в белой ливрее, отчего служанка немного покраснела.

Я тотчас же вступилась за девушку:

— Не вините госпожу Белл, это моя вина.

Повернувшись ко мне, мужчина лучезарно улыбнулся и, взяв меня под локоток, настойчиво подтолкнул с раскрытым дверям.

— Идемте, моя дорогая, ваша матушка уже рвет и мечет, — и пробормотав себе под нос: — даже лед дрожит.

— Простите?..

— Эрцгерцогиня Ария Тернер! — Торжественно объявил господин, чьего имени я, к сожалению, не знала.

Сменив растерянное выражение лица на мягкую улыбку, я, превозмогая внутреннюю тревожность, величественно двинулась к огромному столу, который располагался вдалеке огромной Стеклянной Башни.

Придворные замерли и зашептались, но это длилось всего секунду, никак не больше. Потом, словно ничего не случилось, все снова вернулись к угощениям и танцам. Веселье продолжилось.

Мои туфли стучали по гладкому льду, будто пуская эхо по всему залу. Впрочем, надеюсь, что эхо слышала только я. Но вот мое громко стучащее сердце, бьющееся в грудине, словно птица в клетке, не способен был заглушить даже оркестр со своим изобилием скрипок и виолончели.

Зал благоухал густым ароматом розмарина, гвоздики и кардамона. Запах был настолько согревающим и притягательным, что у меня не возникло сомнений: здесь применена магия.

Соберись, Ария! Что тебе нужно сделать?

Попадая на королевский ужин, первым делом надо поприветствовать короля.

Верховный король Эленейроса Эдвард восседал на троне во главе длинного стола. На седых волосах покоилась тяжелая золотая корона в виде витого плюща с вкраплением драгоценных металлов. Лицо — словно мраморная статуя без единой эмоции. Он не ел и не пил, лишь смотрел на парящие по залу снежинки.

Джонатан Кайдзен — младший брат короля Эдварда, из дома черных тигров. Разница в возрасте братьев была не столь внушительна, однако Джонатан (особенно на фоне болезненного короля Эдварда) выглядел, как невероятно красивый мужчина с гладкими черными волосами, словно воронье крыло. Впрочем, все наследники королевской крови имели необычайно притягательную внешность.

Госпожа Эвелин Кайдзен вместе с ее дочерью принцессой Изабеллой сидела от короля по правую руку, попивая вино из хрустальных, но оплетенных золотом кубков. Кожа Изабеллы сияла золотом, волосы отливали обсидиановой темнотой. Рядом же я заметила и свою семью вместе с улыбающимся ангелом Патрисией, которая вовсю щебетала с виконтом Дорео.

Принц Себастьян Кайдзен, по всей видимости, еще не явился на праздничный ужин, не почтив нас своим присутствием и даря мне столь драгоценную передышку.

— Маркиз Гэвил Монтегю! — Вдруг провозгласили громко, и я вздрогнула, но с шага не сбилась, продолжая уверенно идти к пустующему стулу, рядом с которым, к моему величайшему сожалению, пустовал еще один.

О нет…

За спиной громко раздавались тяжелые шаги Монтегю, но я старалась не обращать на это внимание, спрятав дрожащие руки в подоле платья. Оставалось лишь молиться всем богам, что он не погонится за мной, словно глупый баран, выбившийся из стада.

Надежда — удел слабых, звездочка…

“ Не отвлекайся Ария! ” — напомнила я себе строго. — “ Спину ровнее. И не забывай держать лицо! ”

И какого же было мое удивление, когда кто-то неожиданно дотронулся до моего локтя, выбивая из груди весь воздух! Я и так шла быстро настолько, настолько могла. Нет, ну как он посмел! На глазах у всех гнаться за мной, будто животное!

Все таки Ванесса прекрасно осознавала то, что делает. А вот мне в свою очередь стоило бы и поучиться коварству, наплевав на столь глупую гордость. Гордость, которая загонит меня прямиком в могилу, но сначала под венец с мерзким, толстым, противным картежником!

Я была так зла, что казалось еще немного: и у меня пойдет пар из ушей.

— Вы! — Прошипела я, резко поворачиваясь. А потом выдохнула уже ошарашенно: — Вы…

Глава 7 — Победитель Шаттергардских Игр

Я словила себя на мысли, что устала ждать очередного удара в спину, молясь, чтобы и в этот раз нож прошел мимо. Да, я не всегда могу быть солидарна с собой, часто мои действия не вяжутся с чувствами, но я просто привыкла делать то, что правильно. То, что не будет вредить другим, даже эти другие спят и видят, как бы меня обидеть.

Я боюсь. Вот так вот просто. Я ужасно боюсь сделать неверный шаг, вновь напороться на осуждение, а истинная Ария получала его сполна. Я даже толком не знаю, кто я теперь, отказываясь вспоминать свое прошлое и свою… смерть. И кто бы объяснил мне, как правильно, кто бы показал на пальцах, что я должна сделать, рассказал, что счастье — оно только мое, и если я все чаще задумываюсь о серых глазах, которые вероятно принадлежат главному монстру этого мира, — в этом нет ничего плохо