У царских врат - Кнут Гамсун

Чучельникъ. Какъ настоящія птицы, да. Какъ живыя птицы. Надо набить имъ грудь, сдѣлать ее выпуклой, вставить глаза, сообщить характерное выраженіе. Придать имъ на подставкѣ такое положеніе, чтобы казалось, что онѣ готовы сейчасъ улетѣть.

Іервенъ. Скажите, чѣмъ вы набиваете такихъ птицъ?

Чучельникъ. Конопатью, соломой. Одинъ употребляетъ одно, другой — другое. Но конопать мы всѣ употребляемъ.

Іервенъ. Я, вѣроятно, скоро приду и тоже куплю у васъ такую птицу.

Фрэкенъ. Ты?..

Чучельникъ. Я буду очень радъ. Такая птица можетъ замѣнить общество. Она стоитъ словно человѣкъ и размышляетъ.

Іервенъ. Молча и глубокомысленно думаетъ обо всѣхъ явленіяхъ, да…

Чучельникъ. Я могу ее и такъ сдѣлать, что она будетъ говорить. Если ее подавить.

Іервенъ. Вотъ какъ? Такъ я хочу имѣть такую, чтобы она говорила, о чемъ сама надумала.

Чучельникъ. Да, но вѣдь ее нельзя научить говорить что-нибудь человѣческимъ языкомъ. Птицы издаютъ только крикъ. Я-то такъ ужъ привыкъ къ нимъ, что могу въ ихъ крикъ вкладывать все, что угодно. Тогда они доставляютъ очень много удовольствія.

Фру Карено, которая все время хотѣла заговорить.

Итакъ, остановимся на соколѣ. Вы говорили, у васъ есть готовый?

Чучельникъ, утвердительно кивая. Есть готовый, сударыня.

Фру Карено. Съ распростертыми крыльями?

Чучельникъ, утвердительно кивая. Съ распростертыми крыльями.

Фру Карено. Отлично! Вы должны принести его завтра рано утромъ!

Чучельникъ, кланяясь. Слушаю. Идетъ къ двери. Къ Іервенъ. Если вы хотите птицу, то…

Іервенъ мрачный. Да, я зайду за ней.

Фру Карено. Не забудьте только, чтобы крылья были распростерты.

Чучельникъ. Онъ у меня уже готовъ, сударыня, такой, и еще много другихъ. Крылья въ полномъ размахѣ. Кланяется нѣсколько разъ. Добрый вечеръ. Прошу извинить. Уходитъ.

Фру Карено. Добрый вечеръ. Открываетъ дверь въ кухню. Идетъ за нимъ. Постойте, я заплачу вамъ сейчасъ. Уходитъ.

Іервенъ. Ты не подалъ руки своему коллегѣ, Бондесенъ.

Бондесенъ. Какому коллегѣ?

Іервенъ указываетъ кивкомъ головы на кухню. Вотъ этому.

Бондесенъ и фрэкенъ Ховиндъ. Опять онъ остритъ.

Слышно, какъ Карено тихонько стучитъ въ дверь изъ спальни.

Фрэкенъ. А мы совсѣмъ и забыли выпустить господина Карено. Идетъ и отпираетъ дверь.

Карено входитъ; оглядывается. Хотѣлъ бы я знать, чѣмъ вы здѣсь занимались.

Бондесенъ. Хе! если бы вы только знали! Садится.

Фру Карено снова входитъ.

Карено къ женѣ. Я спрашиваю, что вы здѣсь дѣлали, и мнѣ никто не отвѣчаетъ.

Фру Карено. Все сдѣлано; но ты не долженъ Этого знать. Проходитъ мимо него и садится.

Карено. Ахъ, опять секреты! Ну, тогда дѣло другое.

Фрэкенъ вдругъ бѣжитъ къ нему и схватываетъ его за руку. Нѣтъ, бѣдный! Право, мы не хорошо поступаемъ съ вами.

Kapено, улыбаясь. О, нѣтъ, фрэкенъ.

Фрэкенъ. Но вы не должны этимъ огорчаться. Мы это сдѣлали не со злымъ умысломъ.

Фру Карено, бросая на нее взглядъ. Господи, теперь она начинаетъ!

Бондесенъ, наклоняясь, впередъ прислушивается. Вы что-то сказали?

Ингеборгъ входитъ. Подавать кофе, барыня?

Фру Карено. Да, пожалуйста.

Ингеборгъ, уходитъ.

Фру Карено. Не хотите ли присѣсть къ намъ, фрэкенъ? Если вы только можете разстаться съ ними.

Фрэкенъ садится около нихъ.

Ингеборгъ входитъ съ кофе. Всѣ собираются кругомъ круглаго стола и каждый получаетъ чашку.

Фру Карено къ Ингеборгъ. Благодарю, Ингеборгъ; ты можешь итти. По уходѣ Ингеборгъ, обращаясь къ Карено. Я не понимаю, чего она стоитъ и глазѣетъ.

Карено и Іервенъ ставятъ свои чашки на письменный столъ.

Іервенъ натянуто-весело. Ты что-то сказалъ, Бондесенъ?

Бондесенъ. Нѣтъ!

Іервенъ. А мнѣ показалось, ты мнѣ предложилъ сигару.

Бондесенъ. Могу предложить тебѣ сигару. Если только дамы разрѣшатъ тебѣ курить. Предлагаетъ всѣмъ портсигаръ.

Карено. Боже мой, я долженъ извиниться, что не могу предложить сигаръ. Вотъ огонь, Іервенъ. Подаетъ Іервену огонь, зажигаетъ самъ свою трубку и кладетъ спичечницу назадъ въ карманъ. Ходитъ взадъ и впередъ.

Фру Карено. Развѣ ты не видишь, Иваръ, что и другимъ надо закурить.

Карено не слышитъ.

Фру Карено Бондесену. Онъ ничего не видитъ и не слышитъ.

Бондесенъ. Не бѣда. Я могу и здѣсь закурить. Встаетъ и закуриваетъ отъ лампы.

Фру Карено. Ай! не обожгитесь!

Бондесенъ, закуривая. Это ваша совѣсть предостерегаетъ меня?

Фру Карено. Почему?

Бондесенъ. Потому что вы не хотите, чтобы я обжегся еще сильнѣе.

Фру Карено. Я не понимаю васъ. Я такая непонятливая.

Бондесенъ. Раньше вы не заботились такъ обо мнѣ. Вы сидѣли тамъ и съ величайшимъ хладнокровіемъ поджигали меня.

Фру Карено смѣется. Ахъ, и вы, конечно, горѣли съ большимъ хладнокровіемъ?

Бондесенъ. Вы ошибаетесь.

Фру Карено. Совсѣмъ нѣтъ. Садитесь, господинъ Эндресенъ.

Бондесенъ. Вы ни разу не можете запомнить моего имени. Садится.

Фру Карено. Ахъ, простите! Теперь-то я его запомню.

Бондесенъ. Какъ вы искренно это сказали! И вы улыбались. И губки ваши были красны.

Фру Карено становится внимательна, смотритъ на него; съ безпокойнымъ движеніемъ. Да, но поговоримъ лучше о чемъ-нибудь другомъ. Къ Іервену. Что вы притихли, Іервенъ? Вы начали такъ остроумно болтать.

Іервенъ съ большими ножницами въ рукѣ. Я? Я стою и мечтаю.

Фру Карено. Да, мечтаете, но все-таки…

Іервенъ. Мечтаю молча и глубокомысленно.

Фру Карено. Да, но объ этомъ уговору не было. Вы сказали, когда пришли, что вы веселы?

Іервенъ внезапно. Д-да, да и почему мнѣ не быть веселымъ? Разумѣется! Рѣзко бросаетъ ножницы на отолъ и чокается своей чашкой съ Карено. Будь здоровъ, Карено!

Карено. Будь здоровъ! Пьютъ; показываетъ ему нѣсколько журналовъ въ свѣтлыхъ обложкахъ. Читалъ ты это?

Іервенъ. Не спрашивай, читалъ ли я. Я совсѣмъ ничего не читаю. И никогда больше не буду читать.

Фрэкенъ. Но, Карстенъ! Ты отвѣчаешь изумительно кратко.

Карено беретъ одинъ изъ журналовъ. Здѣсь напечатаны вещи неглупыя. Послѣднія извѣстія изъ нашей области. Я думалъ, что ты могъ бы воспользоваться ими для своей докторской диссертаціи.

Іервенъ дѣлаетъ по комнатѣ нѣсколько быстрыхъ шаговъ останавливается. Ты возвращаешься во второй разъ къ этой диссертаціи, Карено. Я не понимаю, чего ты хочешь. Ты какъ будто подозрѣваешь меня въ чемъ-то.

Карено. Подозрѣваю? Смотритъ на всѣхъ въ изумленіи. Ну, слышали вы что-нибудь подобное?

Іервенъ съ возрастающимъ возбужденіемъ. Диссертація готова, если тебѣ это интересно. Она напечатана, и я получилъ сегодня гонораръ. Вотъ онъ. Ударяетъ себя громко по боковому карману. Что тебѣ еще нужно знать?

Фрэкенъ подходитъ къ нему. Карстенъ, Карстенъ! Къ Карено. Нѣтъ, онъ положительно боленъ! Къ Іервену. Дорогой Карстенъ, скажи, что съ тобой? Обнимаетъ его.

Карено. Я перестаю понимать, что онъ говоритъ.

Іервенъ, освобождаясь. Прости меня. Я прощаюсь съ тобой. Видишь ли, сегодня я, нѣкоторымъ образомъ, прощаюсь съ тобой. Подходя къ столу. Еще разъ будь здоровъ, Карено. Да здравствуетъ практическое благоразуміе!

Карено. Съ удовольствіемъ. Если тебѣ этого хочется. Чокается съ нимъ.

Іервенъ. Да, это доставляетъ мнѣ удовольствіе. И да здравствуетъ презрѣніе къ самому себѣ. Да здравствуетъ конопать, солома и пакля. Голосъ его срывается; онъ роняетъ на полъ чашку.

Фрэкенъ. Послушай, — что съ тобой? Всѣ смотрятъ на него.

Іервенъ смотритъ внизъ на чашку, спокойно. Простите, я, конечно, не долженъ былъ этого дѣлать. Къ Карено. Но это больше не повторится.

Фрэкенъ. Ты переутомился. Я увѣрена въ этомъ.

Іервенъ. Больше всего жаль кофе. Блѣдно улыбаясь. Мнѣ казалось, что я долженъ сказать маленькую рѣчь. И я такъ хорошо началъ, но… Извините меня, Фру Карено.

Фру Карено. Я налью вамъ еще кофе. Хочетъ еще кто-нибудь кофе? Такъ какъ никто не отвѣчаетъ, уходитъ въ кухню.

Іервенъ. Чего ты смотришь на меня, Карено, какъ на какое-то чудо?