Строптивая принцесса - Барбара Картленд

А подарков в доме на Ганноверской площади уже скопилось неимоверное количество, и они все продолжали прибывать. В связи с тем, что у Зенки почти не было своих друзей, все дары поступали либо от родственников, либо от знакомых герцога и потому не представляли для девушки никакого интереса.

— Опять серебро! — стонала она при виде очередной распаковываемой посылки. — Дом и так уже забит им. И зачем только люди переводят понапрасну деньги?

— А то ты сама не знаешь! — раздраженно отозвалась герцогиня. — Все дело в том, что ты станешь королевой. Если бы ты выходила замуж за какого-нибудь голодранца, можешь быть уверена: не получила бы даже поздравительной открытки!

Герцогиня рассчитывала разозлить Зенку, но та только рассмеялась в ответ.

— Не сомневаюсь, что вам понятно то, что я испытываю сейчас. Ведь вы выходили замуж за герцога!

На щеках герцогини выступили красные пятна, и Зенка догадалась, что укол достиг цели. Отец герцогини был скромным, полуразорившимся помещиком. Но, к счастью Кэтлин, их поместье граничило с владениями герцога.

Одинокий и опечаленный смертью жены герцог был польщен тем, что такая привлекательная молодая женщина обратила на него внимание, и не успел он даже глазом моргнуть, как сначала влюбился в нее, а затем и женился.

Будучи неглупой женщиной, Кэтлин до свадьбы ничем не выдавала своей неприязни к Зенке, однако стоило ей стать законной супругой, как все, что было в ней мелочного, подлого и завистливого, вылезло наружу.

Но теперь, зная, что она скоро избавится от Зенки, герцогиня сменила гнев на милость и стала вести себя миролюбиво, иногда даже развлекая Зенку своими остроумными замечаниями.

— Запасайся нарядами как следует, пока есть возможность, — посоветовала она Зенке, когда та колебалась, не зная, покупать ли ей очередное вечернее платье. — Все мужчины одинаковы, и даже самые богатые и влиятельные из них терпеть не могут тратить деньги на платья. Сама в этом убедишься, когда выйдешь замуж.

— Но я могу сама купить их себе, — удивленно возразила Зенка.

Герцогиня расхохоталась от души, позабавленная наивностью воспитанницы.

— Милая моя, да тебе никаких денег не хватит! — воскликнула она. — Мне, простой герцогине, приходится присутствовать на дюжине благотворительных мероприятий в неделю, а ты, став королевой, можешь смело увеличить эту цифру в десять раз.

Она сделала паузу и нравоучительно продолжила:

— Не забывай, что тебе придется делать подарки фрейлинам, конюшим, платить жалованье горничной и так далее.

— Но мой доход составляет всего лишь несколько фунтов в год, — озабоченно сказала Зенка.

— Вот и не выпускай их из рук, — вновь дала совет умудренная жизнью герцогиня. — Конечно, тебе будет выделена специальная сумма на личные нужды, но все твои расходы будут контролироваться, и тебе придется изворачиваться, чтобы купить новую шляпку.

Зенка рассмеялась и негромко сказала:

— Как же мне не хочется выходить замуж!

— Выкинь эти мысли из головы! — резко ответила герцогиня.

— А если я убегу в Америку и останусь там? — размечталась Зенка.

— И что ты будешь там делать? — резонно возразила герцогиня. — Денег у тебя нет, значит, придется стать продавщицей или пойти на сцену. Если же этого не произойдет, ты выйдешь замуж. И я не понимаю, чем какой-нибудь американец лучше короля Миклоша.

— Несправедливо, что у женщин почти нет права выбора, — вздохнула Зенка.

— Можешь стать сестрой милосердия и поступить в подчинение к какой-нибудь бойкой особе вроде Флоренс Найнтингейл, — предложила герцогиня. — Нет, моя милая, девушки должны выходить замуж и заниматься семьей, а не думать о карьере.

— Но ведь многое зависит от того, каким окажется муж, — заметила Зенка.

— Чепуха, — махнула рукой герцогиня. — Все мужчины одинаковы и очень быстро надоедают.

— Неправда! — горячо возразила Зенка. — Если муж и жена любят друг друга…

— О боже! — воскликнула герцогиня. — Оглянись вокруг! Неужели все супружеские пары, которые ты знаешь, любят друг друга? Любовь может длиться несколько месяцев, даже несколько лет, а потом она превращается в привычку. То же самое лицо за обедом и ужином, те же самые разговоры. Все это очень быстро надоедает, но все-таки во дворце жить с наскучившим мужем легче, чем в хижине.

— Какая вы циничная, — укоризненно произнесла Зенка.

— Я всего лишь практичная, — поправила ее герцогиня. — Некоторым девушкам везет в жизни, и они могут выбрать супруга по своему вкусу. Но для этого надо иметь богатых и влиятельных родителей, занимать особое положение в обществе, жить в большом городе. Остальным же приходится довольствоваться тем, кого для них выберут.

Зенка промолчала, и герцогиня, видя грусть на ее лице, продолжила:

— Ты молода, и твоя рыжеволосая головка забита всякими романтическими бреднями, поэтому ты считаешь меня жестокой и бесчеловечной. Поверь, настанет день, когда ты скажешь мне спасибо.

— Никогда! — убежденно ответила Зенка, но уже не так уверенно, как раньше.

— Поживем — увидим, — пожала плечами Кэтлин. — Но не забывай, что когда король Миклош наденет тебе на пальчик обручальное кольцо и ты окажешься на каранийском престоле, то, что бы ни случилось с королем, ты все равно будешь королевой и Британская империя в любой момент придет тебе на помощь.

На эти слова было трудно что-то ответить.

Зенка подозревала, что Кэтлин права, но даже самой себе боялась признаться в этом, иначе все ее мечты и представления о жизни оказались бы пустыми и нелепыми.

Зенка помнила, сколь трепетными и нежными были отношения ее родителей. Она не могла забыть влюбленного взгляда, каким ее мать смотрела на отца. А когда им случалось расставаться даже на несколько часов, Полина и Ладислав не могли дождаться встречи друг с другом.

«Как я бы хотела любить своего мужа так же, как моя мать любила моего отца», — грустно подумала Зенка.

Но ее ожидала незавидная участь — брак с нелюбимым человеком, и дней до свадьбы оставалось все меньше.

Подготовка шла в полном соответствии с планом герцогини. Герцог встретился с министром иностранных дел и первым лордом адмиралтейства и договорился, чтобы невесте и ее сопровождающим предоставили корабль, который доставит их до Триеста, а оттуда они уже королевским поездом отправятся в Каранию.

Лондон планировалось покинуть 21 июля — ровно через месяц после золотого юбилея королевы Виктории, а свадьба была назначена на следующий день после их прибытия в Каранию.

Даты эти установил сам герцог. Дело в том, что двенадцатого августа начиналась охота на тетеревов, и герцог никак не мог пропустить столь важное событие.