Ночь на перекрестке - Жорж Сименон

 — Нет, — еле слышно произнесла она наконец и вздохнула.

 — Значит, это вы предложили бегство?

 — Да. Я не сразу смогла собраться с мыслями, обдумать наше положение. Чувствовала — схожу с ума при мысли, что Карл мог совершить преступление. Накануне он был так расстроен… Тогда я стала убеждать его…

 — Он не поклялся вам в своей невиновности?

 — Поклялся.

 — Вы ему поверили?

 — Не сразу.

 — А сейчас?

Не торопясь, чеканя каждый слог, Эльза ответила:

 — Я думаю, что, несмотря на все свои несчастья, Карл не способен совершить по собственной воле плохой поступок. Но послушайте меня, комиссар. Он, не-сомнению, вскоре вернется. И если он застанет вас здесь, то бог знает что подумает.

Она улыбнулась, и в ее улыбке, вопреки всему, была какая-то доля кокетства или даже вызова.

 — Ведь вы будете его защищать, комиссар, правда? Вызволите его из этого неприятного положения, хорошо? Как бы я была вам благодарна!

Она протянула ему руку, и при этом жесте ее пеньюар слегка приоткрылся.

 — До свидания, комиссар!

Он поднял с ковра свой котелок и прошел наискосок к двери.

 — Можете опять запереть дверь, чтобы он ничего не заметил, — сказала Эльза.

Через полминуты Мегрэ спустился по лестнице, пересек гостиную с разностильной мебелью и вышел на террасу, залитую горячими лучами солнца.

По автостраде, жужжа, проносились машины. Мегрэ бесшумно закрыл за собой ворота.

Проходя мимо авторемонтной мастерской, он услышал насмешливый голос:

 — В добрый час! А вы-то сами ничего не боитесь?

Это был г-н Оскар. Радостно возбужденный, он добавил с характерным парижским выговором:

 — Ну вот что, комиссар. Решитесь же наконец зайти ко мне и выпить чего-нибудь. Господа из прокуратуры уже уехали. Так что не пожалейте потратить минутку на это дело.

Мегрэ заколебался, но тут его лицо исказила гримаса: механик начал со скрежетом обрабатывать напильником какую-то стальную деталь, зажатую в тиски.

 — Десять литров! — крикнули из автомобиля, остановившегося у одной из бензоколонок. — Есть тут кто живой?

Г-н Мишонне, еще не успевший побриться и надеть воротничок, стоял в своем крохотном палисаднике и смотрел поверх ограды на шоссе.

 — Ну вот и слава богу! — воскликнул г-н Оскар, видя, что на сей раз Мегрэ расположен следовать за ним. — Мне, знаете ли, нравятся люди, которые обходятся без церемоний. Не то что эти аристократишки из Трех вдов…

5. Брошенное авто

 — Сюда, пожалуйста, комиссар. Проходите. Уж не посетуйте, у нас по-простому. Мы всего лишь рабочие.

Г-н Оскар толкнул входную дверь своего дома, расположенного позади гаража и бензозаправки, и они вошли прямо на кухню, которая была вровень со двором и, видимо, служила заодно и столовой: на столе еще оставались неубранные после завтрака посуда и приборы.

Женщина в халате из розового кретона драила медный кран. Увидев Мегрэ, она остановилась.

 — Подойди-ка, цыпочка, я представлю тебе комиссара Мегрэ… Моя жена, комиссар. Она, заметьте, вполне могла бы себе позволить держать служанку. Но тогда ей нечем будет заняться самой и она станет скучать.

Она была ни дурна, ни хороша собой, выглядела лет на тридцать. Обычный утренний, без всяких «соблазнов» халат. Растерянно глянув на Мегрэ, она вопросительно посмотрела на мужа.

 — Принеси-ка нам по рюмочке аперитива… Есть у меня, комиссар, экспортная черносмородинная настойка. Вы не против? Хотите отведать ее в гостиной? Нет? Тем лучше. Я-то сам люблю, чтобы все было запросто. Верно, цыпочка?.. Нет, нет, эти рюмочки не годятся, давай стопки.

Г-н Оскар откинулся на спинку стула. Он сидел в розовой рубашке, без жилета, заложив руки за поясной ремень и прижав пальцы к круглому животу.

 — Между прочим, комиссар, дамочка из Трех вдов довольно-таки пикантна. Вы согласны со мной? Конечно, не стоит говорить об этом в присутствии моей жены. Но если между нами, то что там говорить, для любого мужчины — это очень даже лакомый кусочек. Только вот ее брат… Во всяком случае он выдает себя за ее брата. Тоже мне тип! Рыцарь печального образа. Только и знает, что шпионить за ней. Поговаривают, что когда он уезжает — пусть хоть на час, — так уж обязательно запирает ее на замок, да еще на два поворота ключа, и что то же самое он делает каждую ночь. Как по-вашему, может быть так между братом и сестрой? Не похоже что-то… В общем, ваше здоровье!.. Цыпочка, скажи Жожо, чтобы не забыл починить грузовик из Ларди.

Мегрэ повернулся к окну — он услышал шум мотора, напомнивший ему «ситроен» Андерсена.

 — Это не то, что вы думаете, комиссар. Я могу, не сходя с места и с закрытыми глазами, в точности рассказать обо всем, что происходит на шоссе. Эта тарахтелка принадлежит инженеру здешней электростанции. А вы, верно, ждете возвращения нашего аристократа?

Будильник на этажерке показывал одиннадцать часов. Через приоткрытую дверь Мегрэ заглянул в коридор, где на стене висел телефон.

 — Что же вы не пьете? Давайте выпьем за успешное дознание… Между прочим, вам не кажется, что вся эта история довольно смешна? И главное, что за дурацкая идея поменять машины, угнать «шестерку» у этого кретина напротив? Уж он-то и вправду кретин, точно говорю вам. В общем, таких соседей даже врагу не пожелаю!.. А вас я наблюдаю со вчерашнего дня, все ходите-бродите туда-сюда. Очень даже забавно. Особенно когда вы косо поглядываете на людей, будто подозреваете всех подряд. Между прочим, есть у меня со стороны жены свояк, так он тоже служил в полиции. Расследовал дела по разным азартным играм. Каждый день ошивался на ипподроме и, что самое смешное, посылал мне точнейшие сведения насчет тотализатора. Понимаете?.. Так что ваше здоровье!.. Ну как, цыпочка, сделала, что я просил?

 — Сделала.

Молодая женщина, вернувшись на кухню, на мгновение задумалась, чем бы еще заняться.

 — Давай, чокнись с нами. Комиссар человек не гордый, и хоть ты и намотала волосы на бигуди, он, тем не менее, не откажется выпить за твое здоровье.

 — Вы позволите мне позвонить по телефону? — прервал его Мегрэ.

 — Всегда пожалуйста! Только хорошенько прокрутите ручку аппарата. Если нужен Париж, сразу же соединят.

Полистав телефонный справочник, Мегрэ нашел в нем номер текстильной фабрики «Дюма и сыновья», где Карл Андерсен, по его словам, должен был в этот день получить деньги.

Разговор длился недолго. Кассир, оказавшийся на проводе, подтвердил, что Андерсен действительно мог бы получить причитающиеся ему две тысячи франков, но добавил, что на улице Четвертого Сентября его пока еще не видели.

Когда Мегрэ вернулся на кухню, г-н Оскар многозначительно потирал руки.

 — Знаете что? Уж лучше я признаюсь вам, что все это доставляет мне удовольствие. Потому что в таких делах я хорошо разбираюсь. Итак, здесь, у перекрестка, происходит странная история. Нас тут всего три семейства, и вполне справедливо, что подозрение падает на всех. А как же иначе? И, пожалуйста, не делайте вид, будто не понимаете. Я сразу сообразил, почему вы косо смотрите на меня и все никак не решитесь зайти ко мне выпить. Значит, три дома. У страхового агента слишком идиотский вид, чтобы считать его способным на преступление. Потом аристократ. Этот уже одним своим видом внушает почтение. Остаюсь лично я, бедный рабочий, которому удалось выбиться в хозяева. Но я, видите ли, не умею красиво говорить. Я — бывший боксер, где уж мне! Поезжайте в Париж, наведите обо мне справки. Вам скажут, что действительно пару раз меня забирали при облавах, потому что в свое время, особенно в бытность мою боксером, очень мне нравилось плясать яву в танцульке, что на улице Лапп. И еще однажды я расквасил рожу полицейскому, который слишком долго придирался ко мне. Ваше здоровье, комиссар!..

 — Благодарю!

 — Только не отказывайтесь. От рюмки экспортной черносмородинной еще никому не было вреда. И запомните, я люблю играть в открытую. А то вы все ходите вокруг моего гаража и смотрите на меня, как будто видите насквозь. Мне это надоело! Разве не так, цыпочка? Разве вчера вечером я не сказал тебе то же самое? Сказал, что прибыл комиссар. Отлично. Пусть заходит. Пусть ищет везде и всюду. Пусть устроит у меня обыск. А потом пусть сам скажет, что я хороший парень, честный и чистосердечный, что меня надо ценить на вес золота… В этой истории меня особенно волнует подмена машин. В сущности, только о них и речь.

Часы показывали половину двенадцатого. Мегрэ встал.

 — Еще один телефонный звонок.

С озабоченным лицом он вызвал уголовную полицию и поручил одному из инспекторов разослать описание «ситроена» Андерсена всем отделениям жандармерии и пограничным пропускным пунктам.

Г-н Оскар осушил четыре стопки черносмородинной, от чего щечки его еще больше порозовели, а глазки заблестели.