Джокер старого сыскаря - Юрий Шурупов

– Шура прав, – поддержал зятя Репнин. – Сосновский настоятель, понимаешь, тоже хочет сдать подаренную ему икону на реставрацию. Просил найти ему православного, да ещё благословлённого на это дело специалиста. Оказывается, есть и такие.

– Всё ясно, любо мне, любо! Вы сегодня просто в ударе. – Полковник Игнатов не скрывал удовлетворения работой следователей. – В общем, решено: иконное дело забираешь, Саша, себе до кучи к «Чёрному квадрату». Майор Кротов из убойного, как всегда, с тобой. Ну и ты, Тимофей, если не против, подсоби молодым… И по такому случаю, – Дмитрий Петрович потянулся к стоявшей у стола тумбочке и достал из неё начатую бутылку «Старки», – не грех и хлопнуть по рюмашке. Время позднее, нерабочее, никто нас не осудит. Ну а жёнушки простят. Они у нас с понятием…

Глава 5. Рождественский сюрприз

Совсем недавно забытая Богом и людьми Сосновка год от года разрасталась, на глазах превращаясь в фешенебельный коттеджный посёлок. Селиться здесь стало недёшево, зато престижно. У кого не хватало денег на новый домок-теремок, скупали, а то и задаром оформляли в собственность пустующие дома в старой части деревни. Из сосновских старожилов времён следствия по делу о краже Острожской Библии, которое проводил Тимофей Кузьмич Репнин, почти никого уже не осталось. Разве что старики Карнауховы да ещё с десяток-полтора человек помоложе. Приказала долго жить и баба Маня, последняя из старшего поколения Пургиных. Без деда Семёна она протянула недолго. Внук их, Максим Пургин, и его жена Анюта тяжело пережили утрату дорогих им людей. Но что делать? Все там будем, не в одно только время…

День выдался морозным и солнечным. Анюта возилась с Кирюшкой – умницей и непоседой, четвёртый год веселившим родителей своими проказами, а Максим во дворе боролся с очередной порцией снега, за ночь сведшим на нет все его вчерашние труды. Досады не было, поработать физически крепкому молодому мужчине всегда в радость. Да и снежок – лёгкий и пушистый – он так по-детски невинно искрился, так весело поскрипывал под ногами, что обижаться на него было грех.

Готовились к Рождеству. К неописуемой радости Кирюшки ёлка уже стояла наряженная, но звезду и гирлянду Максим пока не включал, приготовив сюрприз своему карапузу. На праздник они с Анютой пригласили родителей и всех давних друзей. Не будет только шурина Петьки, которого вечно какие-то бесконечные неотложные дела не пускают на Рождество в Сосновку. Исправно шлёт, правда, поздравительные телеграммы из своей Сибири. Случается, летом нагрянет дней на десять. Беспокойтесь о нём, а ему хоть бы хны… Ну да Бог с ним.

– Максик, тебя к телефону. – Анюта в одном лёгком платьице выскочила на крыльцо с мобильником в руках. – Вроде из епархии, а кто – не поняла. – Сунув мужу аппарат, она скрылась за дверью.

– Слушаю вас… Да, Пургин, директор ландшафтного комплекса «Крутогор». Добрый день… Отец Константин? Не знаю. Отлучился куда-нибудь, а мобильник с собой взять забыл… Да-да, я понял, обязательно ему передам… Конечно, можно. Не беспокойтесь, на улице не оставим. Как его имя?.. Да-да, я слышу вас… С матушкой? Ну и замечательно. Ждём… Хорошо. Владыке Никону низкий поклон. До свидания, всего вам доброго.

«Ну и дела-а!» Бросив лопату в сугроб и наскоро обстукав от снега валенки, Максим поспешил в дом.

– Анёк-огонёк, хочешь новость?

Анюта, придерживая одной рукой Кирюшку, упорно пытавшегося сорвать с ёлки очередную приглянувшуюся ему игрушку, живо взглянула на стоящего у порога Максима. В глазах её вспыхнуло любопытство.

– Владыка Никон благословил на наш приход второго священника. Это звонил секретарь епархии, забыл, как его звать, и просил встретить. До отца Константина он не дозвонился, а мой номер у них там есть. Вот так-то!

– А где же батюшка-то? – Анюта как всегда мгновенно прониклась новой заботой и, не раздумывая, приняла решение: – Его надо срочно найти и предупредить. Оставайся с Кирой, а я сбегаю к нему, в храме он, поди.

– Ну уж нет, дорогая, ты сама упражняйся с этим неслухом. – Максим с улыбкой погрозил пальцем сыну, внимательно прислушивающемуся к разговору. – Отец Константин, скорее всего, в приюте. Он ещё вчера хотел наведаться к ребятишкам, репетируют они там что-то к Рождеству. Когда ты ещё туда доберёшься, а я быстро. Пока!

Чмокнув воздух в направлении Анюты с притихшим Кирюшкой и, не дожидаясь их ответной реакции, Максим скрылся за дверью. Недавно подшитые стариком Карнауховым валенки несли его как сапоги-скороходы к детскому православному приюту во имя святого Георгия Победоносца. Это богоугодное заведение было открыто в Сосновке по инициативе Василия Гавриловича Подрядова, по-прежнему возглавлявшего фирму «Уралстройсервис» – генерального застройщика Сосновки, и при самой активной поддержке отца Константина. В общем-то только благодаря этим людям Сосновка и стала той Сосновкой, какой её знают сегодня все в области и даже далеко за её пределами.

…Приют разместился в бывшем доме купца Подрядова – деда Василия Гавриловича. Отремонтировав, сначала его приспособили под летнюю базу православного молодёжного объединения «Витязь». Ребятишки с удовольствием проводили здесь каникулы, уходя в дальние разведывательные походы по окрестностям, хранившим ещё немало тайн и загадок. Так они вышли на мало кому известный раскольничий скит Святое Поле, где доживавшие свой век староверы рассказали им о странном купце Михаиле, несколько лет обитавшем в скиту. Это как раз и был тот самый Михаил Фёдорович Подрядов, чьи останки, а вместе с ними бесценный раритет – Острожскую Библию Ивана Фёдорова – Максим с Аней и её братом Петькой нашли в подвале купеческого дома десять лет назад. Раскопали «витязи» и истоки легенд о Синем камне, Телешевой гари, Тёплой мельнице…

Позапрошлым летом после прощального костра на берегу Каменки трое мальчишек подошли к Максиму с просьбой оставить их на базе в зиму. Оказалось, что все они беспризорники, давно потерявшие связь со своими непутёвыми родителями, но и решившие уйти из-под влияния улицы. На вопрос, как им удалось попасть в отряд «витязей», вразумительного ответа Максим не получил. Но всё-таки разрешил им остаться в Сосновке ещё на два дня, снабдив талонами на обед и пропуском в здание базы. Сам же, озадаченный таким неожиданным поворотом дела, посоветовался с отцом Константином.

– А что, Максим, оставляй! – несмотря на свой возраст, батюшка сразу встрепенулся. – Бог не без милости – приходом и прокормим, и оденем. Выдели им комнату на базе, да и пусть живут себе. Устроим в школу. А там посмотрим – кто они и что они. Ведь надо понять, Максим, уж коли потянулись к свету души заблудшие, отринуть их никак нельзя. Не по-божески получится, не по-христиански.

Анюта тоже сразу встала на сторону батюшки. В принципе и Максим ничего против не имел. Просто взять на себя ответственность за судьбы троих беспризорников ему казалось делом очень непростым. Никаких документов у мальчишек не было. Врут они или говорят правду о себе – предстояло ещё выяснить. А это полиция, отдел образования, медицина, комиссия по делам несовершеннолетних… Уф, сколько же предстоит волокиты! Максим органически не переваривал общение с чиновничьей иерархией – этими неповоротливыми, вечно брюзжащими, а нередко ещё и очень недалёкими, мягко говоря, людьми. В конце концов решение всё-таки было принято – оставить!

Но пошёл Максим на это, опять же, только с лёгкой руки Василия Гавриловича Подрядова, который на другой день после закрытия летнего сезона на базе «витязей» по своим строительным делам оказался в Сосновке. Обедал он обычно в кафе на территории «Крутогора», здесь они и встретились. К удивлению Максима, первым вопросом Василия Гавриловича был: «Подходили к тебе мои сорванцы?» Интонация Подрядова сразу навела на мысль, которая тут же и подтвердилась.

– Ведь это я их пристроил к «витязям», Максим. Наткнулись на них наши строители при подготовке к сносу старого дома в третьем микрорайоне. Пошли с обходом по этажам, по опыту зная, что в квартирах могут быть лежбища бомжей. И вот, пожалуйста – шайка беспризорников. Сначала ребятишки испугались, хотели уйти через окна. Но, поняв, что перед ними не милиция… фу ты, не полиция и не уличная шпана, сдались на нашу милость. Хотя сопротивлялись рьяно. Один даже укусил бригадира. – Василий Гаврилович показал на запястье правой руки и рассмеялся. – Да сильно так укусил, что пришлось обратиться в больницу. Видел бы ты их тогда, Максим. Грязные оборвыши, голодные и злые… Мы их сразу же пропустили через санитарный приёмник, дали за них поручительство фирмы. А потом я договорился со своим другом, директором областного клуба «Витязи Урала», уже под своё честное слово. Так вот и оказались они у тебя. Значит, не подвели. Ну, молодцы, засранцы! Молодцы!

– И что мне теперь с ними делать?