Фельдмаршал Манштейн. Военные кампании и суд над ним. 1939—1945 - Реджинальд Пэйджет

23 мая танки 41-го тк Георга Ганса Рейнхардта (генерал-полковник (с 1942 г.), участник Первой и Второй мировых войн. – Пер.) достигли канала Сент-Омер в 20 милях от Дюнкерка. Под их натиском отступление основной массы британских экспедиционных сил (БЭС) продолжилось еще на 50 миль. Ничто не помешало бы танковой группе фон Клейста взять Дюнкерк и отрезать БЭС от их единственной надежды на спасение, когда 24 мая поступил приказ, запрещавший фон Клейсту пересекать канал или брать Дюнкерк. Уинстон Черчилль ошибался, приписывая этот приказ фон Рундштедту. Его сбила с толку запись в военном дневнике Рундштедта. Как известно, такие дневники велись младшими офицерами и часто содержали неточности. На самом деле приказ поступил от Гитлера, командовавшего как Рундштедтом, так и Гальдером. Фон Клейст решил игнорировать приказ и форсировал канал. Его передовые части достигли Азбрука, отрезая англичанам путь для отступления. И тут Клейст получил еще один категорический приказ отойти за канал. Теперь его танковой группе оставалось лишь пассивно наблюдать за английской эвакуацией.

Отсутствие инициативы нельзя считать одним из недостатков Гитлера как генерала. Возможно, его решение позволить БЭС эвакуироваться носило политический характер. За всю свою карьеру Гитлер крайне редко отклонялся от целей, поставленных им в «Майн кампф» (книга Адольфа Гитлера, сочетающая элементы автобиографии с изложением идей национал-социализма. – Пер.). И в цели эти входил союз с Англией. По его расовой мифологии немцам принадлежала «земля арийцев», а англичанам – «море арийцев». Британской империи отводилась та роль, которую ей определил Гитлер. Он не желал видеть ее уничтоженной, а ее обломки подобранными по кускам Америкой. До тех пор пока БЭС находились под достаточным давлением, что лишало их возможности получать боевую технику, они оказались не способны играть какую-либо роль в битве за Францию.[19] И если английская армия избежала бы позора капитуляции, то английский народ был бы более расположен принять предложенную Гитлером дружбу. Впоследствии Гитлер говорил об этом с Рундштедтом. Причины подобных решений вряд ли просты, но, по крайней мере, вполне вероятно, что политические мотивы такого рода способствовали «чуду Дюнкерка».

Немецкие войска теперь перегруппировали, чтобы нанести сокрушительный удар по остаткам французской армии. Франция уже потеряла 30 лучших своих дивизий. Вейган (с 19 мая 1940 г. главнокомандующий французской армией. – Пер.) искал возможности выстроить линию обороны на реках Сомма и Эна до линии Мажино (система французских укреплений на границе с Германией. Построена в 1929–1936 гг., совершенствовалась до 1940 г. Длина около 400 км. – Пер.), протянувшейся до швейцарской границы. Для этой цели в распоряжении Вейгана осталось 66 не самых лучших дивизий, и французы понимали, что будут разбиты. Немцы перегруппировались с невероятной скоростью и к 5 июня, меньше чем через четыре недели с начала кампании, приготовились нанести новый удар. Фон Бок начал наступление на правом крыле, через Сомму. В центре фон Рундштедт выжидал, пока на севере французы не окажутся связанными наступлением фон Бока, а затем бросил свои войска через Эну в направлении Безансона, охватывая французов, прямо к швейцарской границе. Тем временем части Манштейна 5 июня прорвали фронт западнее Амьена, а 7-я танковая дивизия Эрвина Роммеля (с 1942 г. генерал-фельдмаршал. Больше известен как командующий войсками оси в Северной Африке) прошла сквозь пробитую Манштейном брешь. 9 июня 38-й армейский корпус Манштейна первым достиг реки Сена и захватил переправу у Лез-Андели. Затем, говоря словами капитана Лиддел Гарта, «руководя своими частями, словно моторизованными», Манштейн направился к реке Луара. Французская армия вскоре была уничтожена, и 20 июня Франция запросила перемирия. (Перемирие Франции с Германией было подписано 22 июня, с Италией 24 июня, после чего боевые действия были прекращены. В ходе кампании 10 мая – 24 июня на Западе капитулировали армии Голландии (350 тыс.) и Бельгии (600 тыс.), французская армия потеряла 84 тыс. убитыми и 1 547 000 пленными. Англичане бежали на свой остров, потеряв 68 тыс. убитыми и бросив всю боевую технику и тяжелое вооружение. Цена победы для германских войск – 45,5 тыс. убитых и пропавших без вести, свыше 111 тыс. раненых).

С падением Франции в немецкой армии посчитали, что война закончена. Были подготовлены планы демобилизации. Были сделаны попытки заключить мир через Швецию и герцога Альба (в 1937–1942 гг. официальный представитель режима генерала Франко в Лондоне. – Пер.). Ответа не последовало. 2 июля Гитлер приказал командующим всех трех видов вооруженных сил рассмотреть вопрос вторжения. 16 июля он издал директиву, что, «поскольку Британия, несмотря на свою военную беспомощность, не проявляет желания вести переговоры», приготовления к вторжению должны быть закончены к середине августа. Тремя днями позже он, в ходе своего выступления в рейхстаге (нем. Reichstag – государственное собрание, высший представительный и законодательный орган в Германии времен Веймарской республики, а также формально при национал-социалистах. – Пер.), снова сделал попытку предложить мир, обратившись к Англии в более чем сдержанных выражениях. Граф Галеаццо Чиано (р. 1903, казнен в 1944 г., в 1936–1943 гг. министр иностранных дел Италии, зять Бенито Муссолини. – Пер.) записал в своем дневнике: «Я верю, что его стремление к миру было искренним; и действительно, позднее вечером, когда до них дошла первая холодная реакция англичан на его речь, среди немцев распространилось плохо скрываемое разочарование… Они надеются и молятся, чтобы этот призыв не был отвергнут». Но и его отвергли. И тогда пришлось дать ход планам вторжения. Однако сердце Гитлера никогда не лежало к этой операции, которая означала политический провал, провал в достижении одной из главных целей его политики, изложенной в «Майн кампф», – дружбы с Англией. Адская энергия Гитлера никогда не стояла за операцией «Зелеве» («Морской лев»), кодовое название планировавшейся Гитлером десантной операции на Британские острова. – Пер.), как ее назвали немцы. Он с неохотой одобрил ее и при первой же возможности забросил. Но такое можно было предвидеть.

Летом 1940 г. вторжение имело реальный шанс на успех. На Манштейна возложили задачу возглавить первую волну высадившихся войск. Назначение было настолько же почетным, насколько и нежеланным. Высшее командование не забыло своего отказа человеку, который, можно сказать, навязал им победу с помощью того, что они расценивали как «метод черного хода». Корпус Манштейна отправили оккупировать район городов Булонь и Кале. Это единственный период войны, когда Манштейна действительно можно обвинить в оккупации. В России, на протяжении всей войны, он был вовлечен в жестокие сражения. Но во Франции у него действительно имелась возможность заняться проблемами военной оккупации. Стоит подчеркнуть, что, несмотря на самое тщательное расследование, нельзя выдвинуть ни единого упрека по поводу поведения войск, которыми Манштейн тогда командовал. Примечателен один из его приказов, предписывающий немцам не занимать сидячие места в общественном транспорте, когда женщина стоит. Если женщина отказывалась от предложенного места, солдат все равно должен был оставаться стоять.