Медный всадник - Полина Саймонс

Он предложил ей купить спички. Но Татьяна только фыркнула, заявив, что спички есть не будешь. Тогда он упомянул о моторном масле. Она объяснила, что у них нет машины, но он настаивал. Татьяна не хотела. Зачем тратить отцовские деньги на такие глупости, как масло и спички?

– Но, Таня, – рассудительно возразил Александр, – на чем ты станешь готовить, если нечем будет разжечь огонь?

Она сдалась только после того, как обнаружила, что спички стоят копейки, но купила всего одну большую коробку.

– Не забудь моторное масло, Таня, – напомнил он.

– Куплю, когда у нас будет машина, – отмахнулась она.

– А что, если зимой не будет керосина?

– Подумаешь, есть электричество!

Александр упрямо сложил руки на груди.

– Купи.

– Ты сказал, зимой? Какая зима, сейчас июнь! До зимы с немцами будет покончено.

– Скажи это англичанам. А еще лучше французам, бельгийцам, полякам… Они боролись…

– Если это можно назвать борьбой.

– Татьяна, послушай меня и купи масло. Не пожалеешь.

Она послушалась бы его, но в ушах звучал строгий голос отца, отчитывавший ее за глупые траты. Поэтому она наотрез отказалась. Зато попросила у продавщицы резинку и аккуратно стянула волосы на затылке. Александр заплатил. Татьяна спросила, как они донесут все это домой.

– А я на что? – вмешался Дмитрий.

– Думаю, мы обойдемся, – коротко бросил Александр.

– Но, Александр, у нас столько…

– Согласен быть рабочей лошадкой хоть до скончания века!

Дмитрий самодовольно ухмыльнулся. Татьяна заметила это и чуть поморщилась. Она еще помнила, как был потрясен Дмитрий, зайдя в магазин. Очевидно, и он впервые видел такое изобилие.

– Вы с Александром в одном полку? – спросила Татьяна, когда они набили продуктами ящики из-под яблок и вышли на улицу.

– О нет! Александр офицер, а я всего лишь рядовой. Мне до него тянуться и тянуться. Именно поэтому он послал меня на финский фронт.

– Не на фронт, – мягко поправил Александр, – а всего лишь проверить наши укрепления на Лисьем Носу. На что ты жалуешься?

– Не жалуюсь, а превозношу твою предусмотрительность, – саркастически бросил Дмитрий.

Татьяна украдкой взглянула на Александра, не зная, как реагировать на ироническую гримасу подвижных, словно резиновых губ Дмитрия.

– А где этот Лисий Нос? – поинтересовалась она.

– На Карельском перешейке, – пояснил Александр. – Ты сможешь идти?

– Конечно.

Татьяне не терпелось добраться домой. Сестра умрет от зависти, когда она покажется в обществе двух военных. Сама она несла только чай и икру, но руки уже занемели.

– Тебе не слишком тяжело? – заботливо спросил Александр.

– Нет, – солгала она, хотя боялась, что не доберется до автобуса. То есть они идут к автобусу, верно? И не собираются тащиться на Пятую Советскую с Марсова поля?

Тротуар был узким, так что приходилось идти гуськом. Александр шел первым, за ним Татьяна, Дмитрий замыкал строй.

– Александр, – пропыхтела Татьяна, – мы собираемся всю дорогу идти пешком?

Она уже задыхалась. Александр остановился.

– Дай мне это, – приказал он и, опустив на землю свой ящик, поставил сверху тот, что несла Татьяна. – В таких босоножках ходить невозможно. Но все же попытайся. Вперед!

Тротуар стал чуть шире, и она смогла идти рядом с Александром. Дмитрий пристроился слева.

– Таня, как ты думаешь, мы получим по рюмке водки за свои хлопоты?

– Думаю, отец что-нибудь отыщет, – пообещала Татьяна.

– Итак, Татьяна, вы часто гуляете по вечерам? – допытывался Дмитрий.

По вечерам? Что за странный вопрос?

– Не очень, – застенчиво призналась она.

– И никогда не бывали в таком месте, как «Садко»?

– Нет. Но моя сестра бывала. Ей там нравится.

Дмитрий чуть подался вперед.

– Хотите пойти с нами в «Садко» в ближайшую субботу?

– Э-э-э… нет, спасибо, – прошептала она, опустив глаза.

– Соглашайтесь, – настаивал Дмитрий. – Будет весело. Правда, Саша?

Александр не ответил.

Теперь они шли рядом. Татьяна оказалась в середине. Но скоро навстречу стали попадаться пешеходы, и Дмитрию пришлось уступить им дорогу. Татьяна заметила, что сделал он это неохотно, словно сдавая территорию врагу. Сначала ей показалось, что врагами были прохожие, но скоро она поняла, что врагами были она и Александр, потому что им не пришло в голову подвинуться. Потому что они продолжали идти плечом к плечу.

– Устала? – тихо спросил Александр.

Татьяна кивнула.

– Хочешь немного отдохнуть?

Он поставил ящики. Дмитрий последовал его примеру, не сводя глаз с Татьяны.

– Как же вы развлекаетесь? – не отставал он.

– Развлекаюсь? Ничего особенного. Хожу в парк. Лето провожу на нашей даче в Луге, – безразлично ответила она и, внезапно оживившись, спросила у Александра: – Так откуда ты родом? Или мне угадать?

– Угадывай!

– Из тех мест, где много соленой воды!

– Значит, он вам еще не сказал? – удивился Дмитрий, встав совсем близко к ним.

– Я так и не смогла ничего из него вытянуть.

– Вот это да!

– Умница, Таня, – кивнул Александр. – Я из Краснодара. Это у Черного моря.

– Да, Краснодар, – подтвердил Дмитрий. – Бывали там?

– Нет. Я почти нигде не бывала.

Дмитрий посмотрел на Александра, который деловито поднял с земли ящики:

– Идем.

Они миновали церковь и перешли Греческую улицу. Татьяна так сосредоточенно изобретала способ еще раз увидеться с Александром, что прошла мимо собственного дома и до Суворовского шла черепашьим шагом, но на следующем перекрестке опомнилась и остановилась.

– Постоим немного? – спросил Александр.

– Нет, – покачала она головой, стараясь не выказывать владевших ею чувств. – Мы прошли мой дом.

– Прошли? Как это может быть? – удивился Дмитрий.

– Вот так и может. Он вон на том углу.

Александр усмехнулся, но промолчал. Они медленно зашагали назад.

Войдя в подъезд, Татьяна объяснила:

– Я живу на третьем этаже. Доберетесь?

– А что поделать! – воскликнул Дмитрий. – Лифта, конечно, нет. Это вам не Америка, верно, Саша?

Александр пожал плечами.

Они молча взбирались по лестнице. На этот раз Татьяна оказалась сзади.

– Спасибо, – прошептала она в спину Александру, вернее, не столько ему, сколько себе. Просто выражала свои мысли вслух, и эти мысли рвались на волю.

– Пожалуйста, – буркнул он не оборачиваясь.

Татьяна споткнулась.

Открывая дверь, она надеялась, что псих Славин и на этот раз не растянулся на полу в коридоре. Однако надежды ее оказались напрасны. Он валялся головой в коридоре, ногами в комнате, как всегда, грязный, вонючий и противный. Жирные седые лохмы закрывали лицо.

– Славин снова рвал на себе волосы, – вздохнула она.

– Думаю, это еще не самое худшее, – ответил Александр.

Славин, тихо рыча, пропустил Татьяну, но схватил Александра за ногу и истерически захохотал.

– Эй, товарищ, – вмешался Дмитрий, придавив сапогом его руку, – отпусти лейтенанта.

– Все в порядке, Дима. Я сам справлюсь, – заверил Александр.

Славин восторженно взвизгнул и еще крепче вцепился в его сапог.

– Наша Танечка привела домой красавчика солдата… нет, двух красавчиков. А что скажет твой папа? Ой, не похвалит он тебя! Он не любит, когда в дом приводят парней. И двое – чересчур много для тебя! Отдай одного сестричке, солнышко мое!

Поморщившись от дикого гогота, Александр выдернул ногу. Славин попытался было задержать Дмитрия, но, взглянув в его лицо, молча отодвинулся. Правда, истошно завопил вслед:

– Приводи их всех! Приводи побольше! Потому что им недолго осталось гулять! Все полягут под пулями!

– Он был на войне, – пояснила Таня, – и с тех пор стал таким. Но на своих он внимания не обращает. Только перед чужими выкобенивается.

– Что-то сомневаюсь, – протянул Александр.

– Нет, правда, – уверила Татьяна, заливаясь краской. – Мы ему надоели, потому что не слушаем его.

– Преимущества коммунальной квартиры, – хмыкнул Александр.

– И что из того? – удивилась Татьяна. – Все так живут. Ладно, уже пришли.

Открыв дверь, она с улыбкой объявила:

– Заходи, Александр.

– А я? – жалобно протянул Дмитрий.

– И ты тоже.

Домашние сидели вокруг большого обеденного стола в комнате деда и бабушки.

– Мама! Папа! Я дома! – крикнула Татьяна с порога.

Никто даже головы не поднял.

– Где ты была? – равнодушно спросила мать.

– Да посмотрите же, сколько еды я накупила!

Отец осторожно, чтобы не пролить, наклонил бутылку над рюмкой.

– Молодец, дочка, – пробормотал он.

С таким же успехом она могла вернуться без ничего!

Досадливо вздохнув, она обернулась к стоявшему в коридорчике Александру. Что выражает его лицо? Сочувствие? Нет… что-то более теплое…

– Клади ящики и идем со мной, – прошептала она. – Папа, мама, бабушка, деда, это Александр…

– И Дмитрий, – вставил тот, словно боясь, что Татьяна о нем забыла.