Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 4. Пьесы - Карел Чапек

Мими. Она вам нравится?

Разбойник. Безумно.

Мими. Правда, она очень красивая? Ах, если бы вы ее знали!

Разбойник. Номер пятый: Мими, баловень семьи. Говорить о ней?

Мими. Да.

Разбойник. Извольте. Это общая любимица; с нею и обращаются, как с ребенком. Хотят ее совсем при себе оставить, никуда не пускают, ни на шаг, не говорят ей, что она уже взрослая, и сама она, наверно, об этом не знает…

Мими. Знает, знает!

Разбойник. Так это ваша тайна, и вы не должны ее обнаруживать. Вы — их ребеночек, которого они сторожат и обманывают, вечером укладывают в постельку, а утром будят, щекоча подбородочек. А случится уехать, крестят вас на прощание со словами: «Ради бога, Мими, не вздумай выходить из дому; того и гляди, упадешь; ходи гулять с Фанкой. И сохрани тебя бог разговаривать с чужими».

Мими. Нет. Им это и в голову не приходит!

Разбойник. Благонравная Мими, вам здесь скучно.

Мими. Что ж поделаешь? (Роняет шляпу.)

Разбойник (подымает). А бант получился не на той стороне.

Мими. Дайте, я распорю… Но как вы… все это… узнали?

Разбойник. Своими глазами, как сыщик. Все сам увидел. Наперсток, который вы потеряли, лежит на окне.

Мими. Я знаю.

Разбойник. Скажите, пожалуйста, отчего у вас на окнах решетки?

Мими. Просто так… Место глухое. Как же без этого?

Разбойник. Само собой. Что же вы теперь будете делать целый день?

Мими. Вышивать.

Разбойник. А вы не выйдете погулять после обеда?

Мими. Нет; вы же знаете: мне нельзя.

Разбойник. Значит, здесь вышивать будете? И Фанка при вас?

Мими. Конечно.

Разбойник. Ну, разумеется. А потом на вас найдет дремота. И вдруг что-то кольнет в сердце… «Ах Фани, — скажете вы, — я укололась; мне надо немного пройтись». И выйдете.

Мими. Ни за что.

Разбойник. Погодите. Предположим, вы пойдете и вдруг увидите холмик, который приподнимается и покачивается, словно под ним кто-то тяжело дышит. «Как странно, — удивитесь вы, — как будто там похоронили кого-то живого». А это не холмик, а лежит убитый, и у него из груди хлещет кровь. «Господи, сколько крови!» — ужаснетесь вы. Но тут с неба раздастся голос: «Это не кровь, это любовь».

Мими. Что же это такое?

Разбойник. Сон. И вам так захочется услышать еще раз этот голос, что вы проснетесь. Откроете глаза и увидите, что на дворе день, а под окном стою я и говорю: «С добрым утром, Мими. Выходите». А вы ответите: «Не могу. Я еще босиком».

Мими. Так я не скажу.

Разбойник. Это все сон. И потом вам станет сниться… что же вам станет сниться? Погодите, вы меня перебили. Я забыл. Дальше шло самое главное.

Мими. Что же такое?

Разбойник. Что-то насчет любви, уж не знаю — что. И тут вас так кольнет в сердце, что вы вскрикнете и проснетесь. «Ах, Фани, — скажете вы, — как меня кольнуло в сердце! Что бы это значило?» — «Ничего, — ответит Фани, — просто уснула над шитьем, носом клюнула хорошенько, — ну и уколола палец. Пустяки. Капелька крови; до свадьбы заживет».

Мими. С какой же стати я днем буду вдруг спать?

Разбойник. Может, голова заболит…

Голос за сценой. Ах, ах, ах, как у меня голова болит.

Мими (вскакивает). Что это такое?

Разбойник. Эхо.

Голос за сценой. Мро делоро, мро делоро! Мри нхури ромни, ду кхаль мро шеро. Me сон цело опустимен, на неман тат, на неман дай, на неман нико. Мро шеги тено гуло дел![10]

Разбойник (встает). Что это такое?

Мими (прижимается к нему). Господи…

Из леса выходит Цыганка.

Цыганка. Эй, шукар райоро![11] Хвала господу Иисусу Христу, вседержителю! Тено райоре, мре гули рани, деман варесо, небо сон чорн.[12] Старой цыганке Гизеле, добрый господни, уже семьдесят лет, а никого-то у ней нету, ни мужа, ни деток — одна-одинешенька на белом свете!

Мими. Дайте ей что-нибудь.

Цыганка. Спасибо, барышня милостивая! Дай вам обоим счастья царь небесный и деткам вашим.

Мими. Да мы — не муж с женой, цыганка!

Цыганка. Поженитесь, цыгани чайоре,[13] ишь какой шукар[14] у тебя, видный пирано[15], девушка!

Мими. Что такое — пирано!

Цыганка. Ха-ха-ха, кишасонька[16] моя! Полюбовничек, значит, барин вот этот самый. Эх, кабы молодость мне опять! Дай-ка ручку: я скажу, что тебя ждет впереди.

Мими. Не хочу!

Цыганка. Чего бояться, цыгни чайоре? Все правда, что на руке написано: свадьба ли, смерть ли, счастье либо печаль, болезнь либо гости — все как есть выложу, чистую правду. Дай руку, дочка.

Разбойник. Дайте ей свою руку, Мими. Пускай погадает.

Мими. Не дам!

Цыганка. Дай ручку, красавица. Я знаю: счастливая будешь.

Мими, вдруг решившись, протягивает ей руку.

Ты уж хвораешь, дочка милая. Невеселая ходишь, и сердечку томно, то развеселится, то опять запечалится. Один по тебе тужит… А тут-то, тут — ой, ой, ой!

Мими. Что такое?

Цыганка. Я тебе, дочка, всю правду скажу. Печальная будешь. Другой о тебе больно тужит, и ты того человека одного любить будешь. Что сердцу всего дороже, над тем дрожать, а не то и вовсе бановать будешь.

Мими. Что значит — бановать?

Разбойник. Жалеть.

Цыганка. Эй, кишасонька моя, запретную любовь заведешь; родители не позволят, а ты не послушаешь. Любовь больно счастливая будет: все, чего пожелаешь, получишь. Сперва узнаешь, что такое счастье, а потом — что такое печаль. Будто кто глаза тебе откроет. Ох, великую печаль узнаешь, ох, печальная ходить будешь, ох, не обрадуется мамочка, когда домой вернется. Все письма ждать будешь, дочка, да не придет письмо-то.

Мими. Ну, ну, что дальше, цыганка?

Цыганка. Больше ничего. Про любовь забудешь и долго, долго жить будешь.

Мими. И все?

Цыганка. Все.

Мими садится.

Разбойник. Погадай мне! (Протягивает цыганке руку.)

Цыганка. Молодой барчук мой, больно ты человек веселый. Ты был… ты будешь… Ах, ты бибах[17].

Разбойник. Что это такое?

Цыганка (выпускает его руку). Ты — бибах таричай[18]. Баро люби харис.[19] Ты бибах, бибах, бибах!

Мими. Что же ты мне больше ничего не сказала?

Цыганка (уходит). Увидишь, девушка. Сама все увидишь и узнаешь!

Разбойник. Так я — кто?

Цыганка (издали). Ты — бибах, бибах таричай! Вор!

Мими. Что же она мне больше ничего не сказала?

Разбойник. Не думайте об этом.

Голос цыганки. Бибах таричай! Девичий губитель!

Мими. Ах!

Разбойник. Что с вами?

Мими. Я укололась… (Опускает голову.) Мне хотелось бы больше знать…

Разбойник. О чем?

Мими. О том, что меня ждет впереди.

Разбойник. Она сама ничего не знает.

Мими. Нет, знает. Но почему она сказала, что я узнаю печаль? Какую печаль?

Разбойник. Да никакой. Цыганка решительно ничего не знает.

Мими. Узнаю печаль! Как будто я ничего до сих пор не знала, как будто ничего — ну, ровно ничего не чувствовала, как будто была счастлива…

Разбойник. Цыганка все врет.

Мими. И почему она сказала еще другое?

Разбойник. Что?

Мими. Что я буду любить только одного.

Разбойник. Бросьте. Врет она.

Мими. Как же я могла бы полюбить двоих. Если бы я кого полюбила, так пошла бы с ним… и никогда…

Разбойник. Вы сейчас укололись.

Мими. Неважно. Но как она смела сказать, что я забуду свою любовь? Я не такая…

Разбойник. Да ведь это цыганка!

Мими. Я не такая, чтоб у меня была запретная любовь. Я не могу быть такой… такой…

Разбойник. Такой дурной, да?

Мими. Нет, такой мужественной. Вот сестра моя была мужественная.

Разбойник. У нее была запретная любовь?

Мими. Да. Наши ей не позволяли, так она убежала с ним. Ночью, через окно, через это вот. После того папа и велел зарешетить все окна. Вы считаете, она поступила дурно?