Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 4. Пьесы - Карел Чапек

Премьера пьесы состоялась 29 января 1937 года в Сословном театре в Праге (вспомогательная сцена Национального театра). В том же году пьеса вышла отдельным изданием в издательстве Франтишека Борового.

Вокруг «Белой болезни» развернулась острая политическая борьба. Еще до премьеры германский посол в Праге потребовал, чтобы была изменена фамилия барона Крюга (намек на немецкое der Krieg — война), так как видел в ней тенденциозный выпад против немецких королей оружия. Поэтому в постановке Национального театра этот персонаж фигурировал под скандинавизированным именем Олаф Крог. Бурная реакция зала отражала политические симпатии зрителей. Реакционная печать начала травлю пьесы и ее автора. В защиту Чапека решительнее всего выступила коммунистическая пресса (Ю. Фучик, Л. Штолл).

Чапек принял участие в работе над сценарием кинофильма «Белая болезнь», поставленного в конце 1937 года. В финале фильма доктор Гален посылал свое лекарство народу одной из малых стран, чтобы она могла бороться против белой болезни и агрессии.

После мюнхенской капитуляции пьеса и фильм были запрещены.

21 мая 1937 года Томас Манн писал Чапеку из Цюриха: «Вы, наверное, уже знаете о триумфальном успехе, который имела вчера вечером ваша пьеса „Белая болезнь“, но, несмотря на это, я хотел бы поделиться собственными впечатлениями и сказать вам, какое исключительное воздействие она произвела на нашу публику и на нас, присутствовавших при этом. Право, должен поздравить Вас с победой. Не могу не поражаться мастерской смелостью, с какой вы овладеваете театром и используете его средства для реализации и формирования духовного и идеального. В пьесе есть фантастика и символика, которые можно найти и в Вашей прозе, и здесь они, так же как и там, соединяются с величайшей живостью и пластичностью […]» [К. Čapek. Divadelníkem proti své vůli, s. 380.].

На русском языке «Белая болезнь» впервые опубликована в 1950 году.

79

показаны только болеутоляющие (лат.)

80

Доктор Детина. — В оригинале игра слов: по-чешски «детина» — человек наивный и чистосердечный, как ребенок.

81

грудная жаба (лат.)

82

Вот сюда, дорогие коллеги (франц.). Мы пришли, джентльмены (англ.). Прошу моих уважаемых коллег войти (нем.).

83

Поздравляю вас, профессор! Великолепно! Великолепно! (англ.)

84

Поистине потрясающе! Да, это удивительно! (нем.)

85

Поздравляю вас, мой друг! Это чудо! (франц.)

86

Замысел пьесы, в которой мертвые должны были действовать на сцене подобно живым, возник у Чапека, согласно свидетельству его друга, писателя Франтишека Лангера, вскоре после написания «Адама-творца». Однако он не был осуществлен.

В конце июня 1937 года, во время пребывания во Франции Ольга Шайнпфлюгова в автобусе поделилась с мужем идеей новой пьесы: «Это было представление о матери в стране, на которую напал неприятель. Мать хочет спасти сына от войны. Когда она видит, что родина в самом деле находится под угрозой, то сама посылает сына на войну, хотя воспитывала его в отвращении к ней» [«České slovo», 13. 2. 1938.]. К. Чапек попросил жену уступить сюжет. 13 ноября 1937 года в газете «Лидове новины» была опубликована фотография с подписью «Женщина из Лериды», изображавшая испанку, которая плачет над трупом сына. Фотография стала последним толчком для кристаллизации замысла. Чапек так комментировал его: «При конфронтации женщины с войной оказывается, что основное послание женщины не имеет ничего общего с войной.

И так возникает конфликт между мужчиной, который должен за что-то жить и умирать, и женщиной, которая защищает жизнь и которую — в ее детях — по частям убивают.

Конфликт между жизненным посланием женщин и мужчин» [«České slovo», 13. 2. 1938.].

Объясняя жене, почему он оставляет погибших персонажей на сцене, писатель говорил: «Я думаю, что тот, кто погиб за что-то порядочное, не умирает и не исчезает, что он продолжает оставаться здесь, среди нас, своей нравственной ценностью или делом, которое он совершил […] я еще никогда не писал о мертвых […], они все время меня окружают и настаивают, упрямцы, тихо и скромно на своем. И они живые, страшно живые, полные интереса к своей стране и опасности, нависшей над ней, полные любопытства и беспокойства по поводу того, кто и как продолжает их незавершенное дело» [О. Scheinplugová. Český román, s. 429.].

10 февраля 1938 года в журнале «Чин» было опубликовано интервью с Чапеком:

«…война в Испании имеет прямое отношение к вашей новой пьесе?»

«Это было бы сказано не совсем правильно. Испания — одна из кровоточащих ран современного мира; драма „Мать“ обобщает состояние, которое сейчас незримо владеет всей Европой; она показывает, как дорого расплачиваются обыкновенные граждане и их семьи за то, что теперь творится в мире…»

«На чьей вы стороне в пьесе?

Разрешен ли […] роковой конфликт в „Матери“?»

«Навязывать решения или указывать дорогу не входит в задачу драматурга. Я воспринимаю всех персонажей пьесы как людей благородных, которые руководствуются своими убеждениями. Оба элемента, мужской и женский, не находят и не могут найти ни примирения, ни согласия: Мать просто не понимает, хотя и смиряется; она не понимает и не соглашается с тем, чтобы люди, которых она любит, были вправе идти на смерть за свое дело.

Выражение женской точки зрения я вижу в словах Матери: „Умереть — это всякому нетрудно, а вот потерять мужа или сына…“» [К. Чапек. Об искусстве, с. 114–115.].

В этом Чапек видел «трагическую неизбежность» и «метафизическую несправедливость» [Karel Čapek о své hře «Matka». — «Pestrý týden», 12.2.1938, № 7, s. 8.].

Интересна работа Чапека над финалом пьесы. В первоначальном варианте Мать еще до прихода Тони узнавала, что на детский сад упала бомба. Заключительная сцена выглядела так:

«Голос Тони. Мама! Мамочка, ты здесь?

Мать. Да. Иди сюда, Тони.

Тони (входит в темную комнату). Мама, ты должна идти в подвал! Прошу тебя, идем…

Мать. Подожди. Открой ставни.

Тони открывает ставни. Сероватый свет. Комната пуста, в ней только мать и Тони.

(Протягивает Тони ружье.)

Иди, Тони, ты должен идти».

В окончательном варианте борьба в душе Матери продолжается до последней минуты действия пьесы, а ее решение определено призывом женского голоса по радио, сообщающего о гибели школьников во время бомбардировки деревни Борга, и выражено единственным словом: «Иди!»

Премьера «Матери» состоялась 12 февраля 1938 года в пражском Сословном театре. Отдельной книгой пьеса была издана в том же году издательством Борового.

На русском языке пьеса впервые была напечатана в 1939 году.

87

Защищайся (франц.)

88

Конечно (итал.)

89

Мы взываем ко всему миру: слушайте, слушайте, совершается грубое насилие, совершается ужасающее преступление! (англ.). Мы взываем ко всему человечеству: смотрите, какое преступление! (франц.). Мы взываем ко всему миру: совершилось ужасное преступление! (нем.)