Святые из Ласточкиного Гнезда - Донна Эверхарт

орудовала ртом. И Майру. Шальную, безрассудную Майру, самую притягательную из всех. Но сколько он ни напрягал воображение, результаты не радовали, и он прекратил попытки. Что же с ним такое творится, черт возьми? Неужели расплата за прошлые грехи настигла его в виде Мо Саттона и богом забытого зернового бункера?

Наутро Риз двинулся дальше по округу Клинч и по пути часто рассказывал свою невероятную историю каждому встречному и поперечному; те слушали, качали головами и соглашались, что работа в зернохранилище опасная. Все шло нормально, пока Дэл не начинал описывать, как увидел себя лежащим на земле. Он пытался найти этому какое-то объяснение, но мог только сказать, что как будто парил в воздухе над собственным телом и наблюдал сверху за происходящим. Рассказывал, как увидел третьего парня, того, что пришел на помощь, и как другие потом подтвердили, что он там был, хотя исчез задолго до того, как Дэл пришел в себя. У людей в глазах мелькало обеспокоенное выражение, ясно говорившее, что его сочли слегка тронутым, а то и самым настоящим психом.

Его перебивали, говорили что-нибудь вроде: «Да ладно! Приснилось тебе это, вот и все» – или: «Ты, может, пьян был, когда это случилось?»

Слушатели толкали друг друга локтями, мычали что-то неопределенное и меняли тему. Наконец Дэл перестал вступать в разговоры. Брел дальше куда глаза глядят, словно потерянный. Чаще имел дело с птицами, белками, кроликами и лягушками, чем с людьми. Оброс бородой, волосы тоже отросли. Лишился запасных штанов и рубашки – те, что были на нем, уже столько раз промокали, что начали расползаться от сырости, так что пришлось переодеться в запасные, а старые сжечь. Его постоянным и единственным спутником была Мелоди, но и попытки поднять настроение игрой вскоре стали тщетными. Наконец Дэл пришел к выводу, что в лесах Южной Джорджии ловить особенно нечего. Он так с ума сойдет, если будет без конца ломать голову над чудесным и жутким происшествием в зернохранилище. И развлечь-то себя нечем – денег осталось всего ничего. Пришло время оставить прошлое в прошлом и начинать искать новую работу. И Риз пошел дальше. Через некоторое время он добрался до маленького городка под названием Аргайл.

В местном магазинчике он раскошелился на крекеры и сырные колечки, а заодно спросил мужчину за прилавком:

– Ходит тут поезд до Валдосты?

Владелец магазина – с трехдневной щетиной над губой и неестественно белыми зубами – сказал:

– Конечно. В Валдосту ходят поезда из Фарго. Если доберетесь до станции, ищите знак «ЮД-Ф». Это то, что вам нужно: железная дорога Южной Джорджии и Флориды. Еще, говорят, есть путь через Сувани.

– Фарго? Хм… Далековато.

Еще один мужчина зашел заплатить за бензин и, услышав последнюю часть разговора, указал на свой грузовичок с мускусными дынями в кузове:

– Я еду в Фарго. С удовольствием вас подвезу.

Риз протянул руку, и мужчина пожал ее.

– Вот спасибо вам, – поблагодарил Дэл.

– Пустяки.

Дэл уже месяц спал на земле, пил из ручьев, ел не досыта, а теперь наконец принял решение. Он понятия не имел, чего ищет, пока не вспомнил, как Вут рассказывал о скипидарной ферме. Дэл вышел вслед за водителем, и, когда они подошли к грузовику, мужчина разрезал дыню и протянул ему ломтик – подкрепиться в пути.

Дэл сказал:

– Я ваш должник, – и уселся на переднее сиденье, предвкушая удовольствие и от поездки, и от дыни.

Сладкий, ароматный запах просачивался в кабину, напоминая о летних днях дома, когда они с сестрой резали спелые дыни на заднем крыльце и наедались до отвала.

Водитель высадил Риза на станции, где тот поглядел на расписание поездов, а затем двинулся дальше вдоль путей. Было уже поздно, следующий поезд только утром. Дэл прислонился к большой сосне. Он так устал, что даже не пытался вытянуть какой-нибудь мотивчик из Мелоди. Квакши утробно заурчали свою вечернюю песню, и больше Дэл ничего не помнил, но, проснувшись, с удивлением понял, что проспал всю ночь. Он напился из ближайшего ручья, черпая прохладную воду ладонью. Плеснул водой на голову, на лицо, съел несколько крекеров с сырными колечками, потом уложил поаккуратнее свои пожитки, вышел к рельсам и стал ждать. Он нервничал, не зная, удастся ли запрыгнуть в поезд, и скудный завтрак так и ворочался у него в желудке.

Ближе к полудню до него донесся тихий свист и стук колес по рельсам. Риз положил руку на металл, почувствовал, как тот вибрирует под ладонью, и надвинул шляпу на лоб, чтобы прикрыть глаза. Еще несколько минут, и вот оно: ни дать ни взять гигантское сказочное чудовище с клубящимся над головой столбом дыма. У Дэла пересохло во рту. Он весь подобрался и придвинулся поближе к рельсам, стараясь пригибаться к земле, чтобы его не увидели. Поезд шел, кажется, не быстро. Мелькнул и пропал паровоз. Дэл сидел на корточках, притаившись за кустом. Прошло несколько вагонов с углем, потом потянулись товарные. Он облюбовал один, но промедлил и упустил момент.

– Не тяни, дубина, – сказал он сам себе. – У тебя не так много шансов.

Его внимание привлек зеленый вагон. Дэл решил, что зеленый – цвет удачи, и побежал. Ведро с пожитками колотило то по бедру, то по заду. Дело оказалось потруднее, чем он думал. Он прибавил ходу. Потянулся к поручню, чтобы вскарабкаться наверх, и тут встретился взглядом с каким-то тощим малым, у которого не хватало нескольких зубов: тот ухмылялся, глядя на безбилетника сверху вниз. Дэл запнулся, упал и покатился по камням прямо в колючки.

– Вот черт!

Смех беззубого смешался со стуком колес. Дэл встал, вытер кровь с расцарапанных рук и увидел синий вагон. Синий! Может, синий как раз и есть цвет удачи. Уже наученный первым горьким опытом, Дэл бросился к вагону еще до того, как тот подъехал, – проворно, не мешкая. На этот раз он успел ухватиться за поручень, и чьи-то руки помогли ему подтянуться. Ботинки лишь на долю секунды чиркнули по камням, и Риз плюхнулся на пол вагона, как рыба на дно лодки. Поднялся, дыша тяжело, но с облегчением. Расставил ноги пошире, чтобы не шататься от качки, и взглянул на тех, кто помог ему взобраться. Один был, пожалуй, лет шестидесяти с лишком, седой, а другой – примерно одних лет с Дэлом.

– Первый раз, гляжу, – проговорил старший и, шаркая ногами, отошел в угол.

Младший держался отчужденно: кивнул разок, а потом отошел в другой конец вагона и уселся в тени.

Дэл сказал:

– Спасибо, – и остался стоять у открытой двери, покачиваясь