Как путешествовать с коровой - Ким Тоён

– Ничуть, – сказал монах, с серьезным видом посмотрев на меня.

Я почувствовал легкую гордость за свою корову, однако мне не понравилось, что монах, заговорив о буддийских традициях, перешел со мной на «ты». Почти все монахи, с которыми мне доводилось общаться, переходили на «ты» всякий раз, когда разговор заходил о буддизме. Я всегда думал, что буддийские монахи гордятся собой. Стоило мне выйти из храма, как все их слова тут же вылетали у меня из головы. Однако этот монах позволил мне накормить и напоить корову, предложил еды и мне, пусть даже остывший рис, и за это добро я должен быть благодарен.

– У коровы в нашем храме нет живой энергии.

– Ну это потому, что она картинка.

– Да, я все время смотрел на корову на картине. Теперь мне надоело. Можно угостить тебя зерновым вином?

– Вином?

– Однажды я в одиночку опустошил целый кувшин, и тогда с картины «В поисках коровы[6]» сошла корова. Представляешь? Я долго ей любовался. Не хочешь взглянуть?

– Но я же не медитирующий монах. Зачем мне это?

– Пусть ты и не монах, но ходишь с коровой. А значит, близок к тому, чтобы им стать.

Мы сидели на деревянном пороге, пропитанном перловым маслом, ели овощной пибимпап. Я попивал вино из кувшина, который принесла храмовая кухарка. Однако, вопреки словам монаха, корова, что щипала траву на стене главного павильона напротив нас, так и не сошла с картины. Не знаю, то ли потому, что я мало выпил, то ли потому, что мало медитировал. А если корова покинет картину, то и мальчик с косой, который следует за ней, тоже? Мне и это было непонятно. Телефон в кармане моих брюк молчал. Отец наверняка уже перевел деньги и возвращается домой. А та женщина рассеивает сейчас пепел моего друга. И правда: куда и зачем я иду? К горлу подступил комок, и мне пришлось осушить стакан вина. Надо бы проведать на корову, но мои душа и тело расслабились. Шевелиться не хотелось.

– Говоришь, что вместе с родителями занимаешься земледелием?

– Верно.

– Наверное, тебе очень тоскливо.

– Откуда вы это знаете?

– Я стал монахом, чтобы избежать сей судьбы.

– Быть не может…

– Нет, правда. Большинство святош подались в монахи именно поэтому. Или же потому, что их бросила красивая девушка. Эти их разговоры о просветлении или еще о чем-то высоком – все вранье! Выпей еще!

– Я схожу проведать корову…

– Да куда денется твоя корова, она же привязана!

Господи. Я привязал корову к грузовику, и она пропала. На ее месте лежали только коровьи лепешки и остатки недоеденной соломы. Я торопливо спустился к дороге, но не увидел ни одну машину, которая могла бы увезти корову. Только легковушки, а туда корову не погрузишь. Господи! Это ж надо – потерять корову средь бела дня! Мысли разлетались в разные стороны, будто стрелы, но я стоял рядом с грузовиком и не мог сделать ни шага. Я жалел о том, что не встал, когда вспомнил о корове.

– Что случилось?

– Похоже, мою корову украли! Надо было раньше ее проверить…

– Вот же… Иди осмотри округу, а я пойду в храм и заявлю в полицию. Ничего себе! Потерять корову!

Я нервно курил, стоя рядом с коровьими лепешками. Потом чихнул. Мысленно я ругал этого святошу за то, что он пригласил меня на обед, и винил себя в том, что пошел есть, оставив больную корову одну. В кузове остался только запах, который свидетельствовал о том, что некогда здесь была корова. Беда не приходит одна – в ту же секунду раздался звонок. Можно было не проверять – я знал, кто звонит. С такой интуицией я тоже мог бы обрить голову и податься в монахи.

– Это твой отец. Ты где?

– В буддийском храме.

– В буддийском храме? Что ты там делаешь? Я перевел деньги, возвращайся с коровой домой! Кстати, с ней все хорошо?

И снова эта корова, корова, корова… Я бесшумно прикурил новую сигарету и выпустил дым. Отец считает меня ничтожной мухой, которая прилепляется к корове и питается ее кровью. Если мы с коровой будем тонуть, то отец вытащит корову, а меня только поругает за то, что я завел ее непонятно куда. Я во что бы то ни стало должен как-то это уладить.

– Я же сказал, что продал корову!

– Думаешь, я этому поверю?

– Что мне сделать, чтобы ты мне поверил? Оставь меня в покое, дай мне попутешествовать спокойно!

– Если ты сегодня же вернешься, то я тебе поверю. Не вернешься – заявлю в полицию. Поступай, как знаешь. А в свое путешествие можешь отправиться завтра.

– Да пожалуйста! Мне все равно.

Отключившись, я вдруг понял: наверное, отец думает, что я приехал в храм, чтобы стать монахом. Эта мысль заставила меня усмехнуться. Мы с ним всегда так разговариваем. Со стороны можно подумать, что мы готовы убить друг друга. Но это совсем не так. Такие взаимные угрозы – обычное для нас дело. Правда, нельзя сказать, что они – стопроцентные шутки… Я присел на корточки рядом с сухими лепешками, не сводя с них взгляда. Они – причина всех наших ссор.

«Я развеяла Питера на вершине хребта Тэгвальлён. Пол, тебе в любом случае придется позвонить Мэри».

Я стер ее невыносимое сообщение. Казалось, я одновременно веду три битвы. Но куда же пропала корова?..

– Молодой человек!

Монах стоял под табличкой «БОГ МОЙ ХРАМ» и звал меня, улыбаясь, как мальчишка. Означает ли это, что он нашел корову?

– Все-таки мне кажется, что тебе стоит обрить голову: тебе повезло потерять корову в храме.

– О чем вы?

– Иди сюда.

Я зашел с ним в офис храма. К моему огромному удивлению, корова была там, на экране камер наблюдения. Я подошел к экрану вплотную, чтобы проверить, моя ли это корова – точнее, отцовская ли она.

– Я установил на парковке камеры: жуликов, которые воруют из машин все подряд, в округе много. Я и подумать не мог, что это поможет найти твою корову!

Съев всю траву, которую я принес, привязанная к грузовику корова решила пойти в горы. Поводья легко развязались, мне даже стыдно стало, что я так слабо их завязал. Корова отправилась в горы на поиски травы и исчезла с экрана. Толком не поблагодарив монаха, я выбежал из офиса. Господи, хоть бы она ушла недалеко!..

Погожий весенний денек, а я бегу в горы, чтобы найти потерявшуюся корову. Как же глупо! Я поспешил в лесную