Колониальная эра - Герберт Аптекер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
III. Войны против индейцев
На протяжении всех шестнадцати десятилетий колониальной истории обычным состоянием была война, а не мир. Войны были в основном трех родов: войны между державами-колонизаторами, в первую очередь между Англией и Францией; захватнические и истребительные войны против различных индейских племен; наконец, гражданские войны. Последние будут рассмотрены, когда речь пойдет о внутренней колониальной арене действия.
Что касается войн с индейцами, то они фактически никогда не прекращались в колониях. Войны эти являлись, очевидно, результатом агрессии со стороны белых и сопротивления со стороны индейцев; они были результатом проводившейся белыми политики земельного разбоя, торгового надувательства и геноцида. При оценке данных войн нельзя забывать, что численность индейцев никогда не была очень велика; так, ирокезская конфедерация, пожалуй, самая могущественная из всех индейских армий к востоку от Миссисипи, никогда не насчитывала более 16 тысяч человек, считая мужчин, женщин и детей. Тем не менее индейцы оказывали такое яростное сопротивление, что временами становился неясным самый исход борьбы; и если бы им когда-либо удалось сплотиться воедино, то их поражение, бесспорно, было бы отсрочено на много лет, если не поколений.
При оценке данных войн возникает и вопрос о прогрессе. Ясно, что производительная способность европейской цивилизации намного превосходила производительную способность индейской цивилизации; уровень первой, бесспорно, был намного выше уровня последней. Именно поэтому, благодаря более передовой технике — следствию указанного превосходства, европейцам и удалось покорить индейцев, даже сражаясь на их исконной земле. Однако громадную роль при оценке природы капитализма — а именно он осуществил это покорение — играет способ, каким оно было осуществлено, — ужасающе беспощадный, лицемерный и зверский. Эти характерные особенности капиталистической системы присущи ей на всех этапах ее развития; таков характер как американо-индейской политики этой системы в пору ее юности, так и ее империалистической политики в пору дряхлости.
В колониальный период можно выделить четыре крупных войны с индейцами. В 1637 году в Коннектикуте подняли восстание индейцы племени пекотов, общим числом примерно в три тысячи человек, пытаясь положить предел систематическим посягательствам на свои земли. Ружья колонистов почти полностью истребили их, а жалкая горстка оставшихся в живых была продана в качестве рабов в Вест-Индии.
В 1675 году Метакому, вождю обитавших в Новой Англии индейцев племени вампаноагов (англичане прозвали его «король Филипп»), удалось заключить союз с индейцами племен нипмуков и наррагансетов и оказать противодействие дальнейшему продвижению англичан. Борьба затянулась на два года. Видя, что силы его тают, Метаком предпринял попытку привлечь к союзу могауков. Усилия индейского вождя оказались безуспешными, и это решило исход борьбы, так как колонисты вскоре объединились против него в «Конфедерацию Новой Англии». В 1676 году сам Метаком был убит; тело его притащили в Плимут и четвертовали, а голову выставили на шесте. Жена и сын его (были проданы в рабство в Вест-Индию. К 1677 году индейцы потерпели окончательное поражение и, по существу, организованная племенная жизнь индейцев в южной части Новой Англии почти полностью прекратилась.
Еще одну крупную войну — со сходными результатами — вели индейцы племени чироков в Южной Каролине в 1760—1762 годах. Наконец, после того как при заключении мирного договора 1763 года, завершившего Семилетнюю войну между Англией и Францией, англичане предали алгонкинские племена, некоторые из этих племен во главе с Понтиаком, вождем оттавов (к которым присоединились уайандоты, потаватоми и оджибве), объявили Англии войну. Влияние этой войны сказалось далеко за пределами долины Огайо — в Пенсильвании, Мэриленде и Виргинии. Война, начавшаяся в 1763 году, завершилась поражением Понтиака в 1776 году.
IV. Европейское соперничество и колониальные войны
Колонии явились ареной четырех крупных войн, развернувшихся как часть более крупных войн, которые велись в Европе (и других районах) между Францией и Англией (причем в отдельных случаях союзницей Франции выступала Испания). На протяжении периода с 1689 по 1763 год война между этими двумя хищными державами фактически не прекращалась, но все же можно выделить в военных действиях четыре бурных вспышки, носившие самостоятельный характер и стоившие тысяч жизней во Французской Канаде и Английской Америке. Уместно еще добавить, что в каждой из них принимали участие в качестве союзников той или иной стороны индейцы и что значительная часть военных операций, поскольку дело касалось колонистов, приняла характер войны с индейцами; и все-таки собственно войны с индейцами являлись чем-то побочным.
В 1688—1697 годах северные колонии были опустошены «войной короля Вильгельма» — известной в Европе под названием «войны Великого союза». В 1701—1713 годах развернулась «война королевы Анны» — в Европе известная как «война за испанское наследство»1. В 1745—1748 годах на Юге вспыхнула «война из-за уха Дженкинса»[8] — часть более крупной «войны за австрийское наследство». Наконец, самая крупная война, начавшаяся в колониях в 1754 году и два года спустя перекинувшаяся в Европу под названием Семилетней войны (1756—1763 годы), известна в колониальной истории под названием «франко-индейской войны».
Результатом именно этой войны явилось приобретение Англией Канады (некоторые британские государственные деятели помышляли об отторжении французского сахаропроизводящего острова Гваделупы — выбирать надо было одно или другое, и конечный выбор Канады отражает развитие английской промышленности в противовес торговле). Одновременно англичане предали своих индейских сторонников — во главе их стоял Понтиак — и в мирном договоре объявили своею собственностью земли к северу от реки Огайо, принадлежавшие их «союзникам».
Эта последняя война оказала глубокое влияние на дальнейшее развитие колониальной истории. Она усилила англо-американские спекуляции землями на Западе. Она позволила колонистам, устранив неприятелей-французов, почувствовать себя менее зависимыми от военной мощи Англии. Подняв до еще небывалой высоты государственный долг Англии (как иронически заметил Шоу, в Англии все королевское, кроме долга!), она способствовала проведению все более жесткой политики (в вопросах налогообложения и торговли) по отношению к колониям — и это в то самое время, когда численность населения колоний возросла, когда они стали более развитыми в торговом отношении и более независимыми в военном, экономическом и психологическом смысле, чем когда-либо прежде.
Общее число потерь в этих войнах едва ли превышало потери, понесенные в какой-либо одной кампании в современной войне, но для того времени они составляли значительную долю взрослого мужского населения и многократно вызывали бедствование и переселения жителей. В колониях эти бойни пробуждали все большее негодование, так как они вызывались не нуждами и интересами самих колонистов, а нуждами и интересами правителей Англии.
И действительно, уже в 1652 году Массачусетс провозгласил свой нейтралитет в англо-голландской войне. А с десятилетиями это чувство американской обособленности усилилось настолько, что, как выразился английский историк Джордж Тревельян, даже утвердилось мнение, «что бремя патриотизма было возложено Англией и Вест-Индией, нести же его приходится …Северной Америке и что Америка не всегда может находить удобным сражаться в войнах Англии».
Примечателен тот факт, что во время последней из колониальных войн — Семилетней войны, завершившейся в 1763 году, — английские власти столкнулись со значительными трудностями при вербовке солдат в колониях, а провинциальные законодательные собрания не оказали им должного содействия в этом деле. Попытки рекрутировать в армию кабальных слуг натолкнулись на вооруженное сопротивление их хозяев — плантаторов в ряде округов Мэриленда; ряд новобранцев оказал насильственное сопротивление вербовке в Нью-Йорке. В Северной Каролине, несмотря на то что ассамблея приняла закон, разрешавший вербовку холостых мужчин, «последние, — писал Юджин И. Маккормак в своей книге, тему которой составляет «Колониальная оппозиция имперской власти во время франко-индейской войны», — уклонялись от призыва, либо открыто отказываясь повиноваться, либо скрываясь от вербовщиков… Должностные лица округов нерадиво относились к отчислению полагавшихся доходов губернатору или вовсе отказывались их отчислять, чем помогали правонарушителям и в значительной мере сводили на нет практическое значение этих законов».