Виражи Судьбы (СИ) - Теллер Тори

— Алан, — из последних сил сдерживаясь, начала я, — понимаю, что моя необыкновенная задница и тонкий дорогой трикотаж платья — такое неповторимое сочетание и бла-бла-бла… Но и ты меня пойми! Я же в глаза твоему гребаному шведу не посмею взглянуть! Только и буду думать о своей голой …опе!

— Так этого-то я и хочу, — враз остыв, улыбнулся босс и погладил меня по голове. — Ты же не актриса — тебе такого не сыграть. Вернее, тебе нельзя допустить, чтобы он заподозрил тебя в неискренности — и я просто создаю условия, которые заставят тебя вписаться в образ. Думаешь, не знаю, что случилось на Коачелла? Ты дура, конечно, но это в твоей и в его природе… Странно, что он здесь тебя не трахнул, при первой встрече!

И Алан расхохотался, глядя в мои круглые от возмущенния глаза.

— Я сделаю из тебя не «одну из», а просто одну-единственную. И не для него, а для тебя самой. И это не он пропиарится на тебе, а ты — на нем. А поможет нам твой брат Майкл. Я все про тебя знаю. Пора тебе, детка, выходить из подполья.

Молча и обалдело я обдумывала услышанное. Господь и святые угодники! Похоже, я соглашусь.

— Алан, только одна просьба.

— Весь внимание.

— Не оставляй нас наедине, — я подняла на него умоляющие глаза.

— В этот раз, — он выделил слово «этот», — не оставлю. А пока подумай, кто ты, — и сунул мне в руки планшет, где во весь экран Темным Ангелом на меня смотрела Нэт Хэлл с первой афиши «Dark Arch», созданной Мишкой еще в Москве.

Эпизод 12

Не обязательно быть жизнерадостным.

Сломаться — это нормально.

Она была молода, привлекательна, жизнелюбива и энергична. И еще обладала глубоким чистым голосом в три октавы. Коллеги по группе «Dark arch» Дэн, Брайан и Кит (в «миру» — Димка, Борис и Никита) прозвали ее «батарейкой энерджайзер». Сначала все это было просто ее увлечением — стихи, готика, рок, туса, концерты… Родители хотели для нее другой судьбы: спецшкола с углубленным изучением языков, репетиторы, музыкальная школа, бальные танцы, йога — все, что необходимо столичной барышне из благополучной семьи преуспевающих топов газо-нефтяной компании. Поэтому ей нанимали бону, телохранителя, запирали, отправляли в элитную тьмутаракань, увозили в к бабуле, но…

Но внезапно жизнь внесла коррективы.

Сначала безносая забрала родителей — авиакатастрофа. За ними тихо (но не быстро) ушла бабуля. Марина, до последнего дня ухаживала за ней — высохшей, маленькой, беспомощной; постоянно беззвучно молящейся и осеняющей любимую внучку крестом.

— Ты живи, деточка, живи, — тихо шептала она голубыми губами. — Как тебе нравится, так и живи — люби ее, жизнь-то… Она, вот, никого не любит — всем помирать приходится…

Марина делалась каменной и, давя в себе слезы, механически отточенными движениями колола, ставила капельницы, клизмы, умывала, перестилала, кормила, массировала… И конечно стирала, гладила, бегала по магазинам, готовила, убирала. В общем, институт она бросила. А затем, продала и бабулину квартиру, чтобы обеспечить ей лечение и их общее житье. Старушка была последним существом, связывавшим девушку с прошлой размеренной и обеспеченной жизнью.

После похорон, не снимая траура, Марина деревянными ногами пришла в студию к ребятам, да так и осталась, официально став лидер-вокалом «Dark arch» и взяв сценическое имя Нэт Хэлл.

*

Группа имела широкий диапазон каверов, в основном, альтернативного рока. Но с появлением девушки ребята стали с успехом исполнять собственные англоязычные синглы в готик, фолк и даже фэнтези направлениях, уступая пару номеров фолку на русском, тексты к которым писала Хэлл. Девушка любила экспериментировать (в том числе и со сценическим костюмом), и внесла необходимую живость и театральность в брутальный, но несколько однообразный репертуар и имидж мужского коллектива.

Чуть позже все они просто поселились в ее пятикомнатной сталинке — Хэлл не возражала, потому что они практически стали ее семьей, других родственников не было. Кроме Мишки — старого, верного друга и названного брата.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А еще он был классный бармен и просто хороший парень, удачно организовавший первое выступление «Dark arch» в элитном клубе, где работал. По паспорту он числился русским, коренным москвичом Михаилом Коэнте, и при этом был мулатом модельной внешности и бисексуалом. Народ звал его Миком, Майклом или Фестивалем, и, по сути, он стал их первым менеджером.

Хобби Фестиваля (помимо раскручивания богатеньких папиков) была фотография. Все первые промо-фото для сайта и афиш группы были сделаны им — и имели неожиданно громкий успех: их приобрели несколько глянцевых журналов, после чего и Майкл, и ребята получили дополнительный заработок. А после создания собственного сайта и рассылки демо, посыпались приглашения и предложения — популярность «Dark arch» пошла в гору.

Прекратилось внезапно и трагично. Минивэн с инструментами и всей группой слетел с дороги в горную реку ущелья Агмаз. Выжила только Марина, которую выбросило через лобовое стекло, и она смогла удержаться на выступающем из воды капоте. Сидевшие в салоне с инструментами Димка и Борис погибли сразу, а Никита, в грудь которого вошла рулевая колонка, мучительно уходил на глазах у девушки, плюясь кровью и хрипя ей: «Живи за нас!» С этого момента исчезла сладкоголосая «адская брюнетка Нэт», и появилась девушка, не узнающая себя.

Сломанные руки, ребра, отсутствие изрядного куска памяти — ничто так не повлияло на ее характер, как изменение внешности, которое она не могла ни осознать, ни принять. Абсолютно седые волосы и синяя радужка глаз, вместо зелено-карей. А еще — и это, наверно, в первую очередь — чувство полного сиротства и бессмысленности существования, потому что она не могла не только петь, но и просто говорить.

«Психотравма. Пройдет при надлежащем уходе — у вас хорошая страховка», — говорили медики. А какой уход? В больнице ее навещал только Мишка, правда делал он это регулярно, не давая закиснуть совсем Умывал, причесывал, делал маникюр и даже педикюр; платил нянькам и медсестрам; закармливал Марину и весь персонал своими «вкусняшками»…

Жизнь побаловала Марину Краузе, затем, в один момент отняла у нее все — семью, профессию, близких и даже внешность. Потрясение смертью ребят было настолько сильным, что организм дал странный сбой. Странный, потому что несчастье сделало ее не калекой или уродом, а наоборот — наделило невероятно яркой внешностью и абсолютным пофигизмом. Ее ничто не могло удивить, заинтересовать, порадовать или испугать. Девушка перестала бояться боли (не «испытывать», а именно «бояться»), высоты, скорости, и одновременно с этим у нее проявилась фотографическая память и невероятная способность к языку. Недоучившись в инязе, она, тем не менее, легко читала и интерпретировала на русский англоязычные тексты, немного слабее обстояли дела с немецким, французским и испанским. Именно интерпретировала, превращая в русский литературный или разговорный аналог, а не подстрочник. Поэтому врачи посчитали, что это не накопленные за время обучения знания активизированы, а какая-то скрытая способность мозга.

— Такое бывает крайне редко, — объяснял ей при выписке врач. — Вы — уникум, на вас диссертацию защитить можно, жаль, что вы не хотите в этом сотрудничать. Радуйтесь, что живы, не стали инвалидом, а совсем наоборот. Вам бы сейчас в шоу-бизнес.

И заткнулся, сраженный свирепым взглядом пациентки.

— Простите. Голос, возможно, вернется. Не сразу… И все-таки — радуйтесь. Вам повезло — остальные не выкарабкались. Живите за них».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

*

Когда Марина поднялась на ноги, Мик привез ее в стылую пустую сталинку. Кругом были вещи умерших родителей и ее утонувших друзей. Это был склеп их памяти, и жить она в нем не могла — она просто тихо кончалась, моля бога сократить этот мучительный период. Тогда Фестиваль уговорил ее сдать эти хоромы, и сам нашел нежадного арендатора. А Марину перевез к себе под бок — в маленькую панельную двушку, захватив только личные вещи и компьютер. В новой жизни не должно быть старых вещей.