Закат - Арсений Долохин

Арсений Долохин

Закат

Она сидела на скамейке и пила пиво из стеклянной бутылки, когда дверь подъезда отворилась и показался он, совсем не похожий на все, что было во дворе. Почти все, кто его в тот момент увидел, сочли его забавным: он был в вязаном свитере, сильно растянувшихся домашних штанах и резиновых тапках. В каждой руке он держал по большому пакету с мусором; отыскав взглядом мусорный бак, который ранним утром кто-то зачем-то отодвинул на противоположный край двора, он направился к нему, не глядя ни на кого и ни на что. Дети, качавшиеся на качелях, о чем-то весело зашептались, пожилая женщина, сидевшая у подъезда, неодобрительно покосилась ему вслед. Человек в вязаном свитере выбросил мусор и пошел обратно к подъезду. Дети следили за ним, широко улыбаясь и совершенно не стесняясь своего любопытства. Человек шел, опустив голову, как будто боялся навредить кому-нибудь взглядом. Когда дверь подъезда захлопнулась за ним, пожилая женщина неодобрительно высказалась о человеке в вязаном свитере, заметив, что и без него у них в доме много таких как он.

Вскоре день пошел на убыль, дети разошлись по домам; она оставила пустую бутылку под скамейкой и медленно пошла вдоль двора, раскинув руки в стороны и воображая у себя под ногами узкую рейку, с которой в любой момент можно сорваться. Обойдя весь двор, она пошла вдоль дома, так же медленно и с раскинутыми в стороны руками, не обращая внимания на тех, кто обращал внимание на нее. Небо краснело, солнце понемногу становилось меньше; дойдя до конца дома, она опустилась на корточки и стала наблюдать за раскинувшейся над городом бесконечностью. Руку вдруг стало колоть; она отдернула рукав до плеча и умиленно всмотрелась в открывшийся ей узор, который давно знала наизусть. От самого плеча до запястья спускались нестройные ряды шрамов, многие уже почти исчезли, но некоторые были совсем свежие. Большинство из них она оставила себе с завязанными глазами или в темноте, не зная наверняка, куда именно попадет. Наиболее отчетливые шрамы формировали какой-то невнятный рисунок — то ли розу, то ли глаз, внимательно следящий за верностью ее движений каждый раз, когда она бралась за себя. Рисунок этот целиком помещался на запястье; в очередной раз убедившись в этом, она улыбнулась самой себе как в те моменты, когда кто-то уличал ее в какой-нибудь беззлобной лжи.

Придя домой, человек в вязаном свитере не стал раздеваться — его наряд был единым и для дома, и для улицы. Тихо, чтобы никого не разбудить, он прошел в свою комнату, где почти никогда не зажигал свет, и посмотрел в окно. Залитое алой краской небо было очень красивым. Человек в вязаном свитере задернул шторы и сел на кровать, задумавшись; затем он пересел за стол и включил компьютер, блок которого неуклюже приютился на полу в компании намертво вцепившихся друг в друга шнуров и кабелей. Экран загорелся, на нем была старая фотография; человек в вязаном свитере некоторое время смотрел на нее, потом стал узнавать, какие были новости. Мать писала из родного села, спрашивала, хорошо ли идут заработки и скоро ли приедет погостить. Он долго смотрел на письмо от матери и решил пока что ничего не отвечать; потом достал из ящика в столе маленький листок со своими личными записями и набрал адрес другого почтового ящика. Там тоже было письмо; прочитав его, человек в вязаном свитере не стал отвечать и на него, тем более в письме пока что ни о чем не спрашивали.

На следующий день она снова пришла к этому дому, гулять в других местах ей уже надоело. Скамейку, на которой она сидела вчера, заняли дети, поэтому она присела у двери подъезда, на то самое место, где вчера сидела пожилая женщина. Бросив крышку куда-то в сторону, она сделала большой глоток и посмотрела на небо. Небо было чистым как море, в котором она купалась когда-то в детстве, поэтому вид лазурного полотна не сильно ее воодушевил — ее давно перестали вдохновлять полотна, не испещренные хоть каким-нибудь замысловатым рисунком. Из-за железной двери подъезда послышались шаги, через несколько мгновений дверь отворилась, и из подъезда показался тот самый человек в свитере и резиновых тапках, который вчера выносил мусор. Она невольно взглянула на него. В его гардеробе не изменилось ничего, только вместо пакетов с мусором была пустая авоська. Человек с авоськой тоже заметил ее и замер — скорее всего, давно не видел ничего похожего так близко. Она не поняла, откуда он был родом; лицо его было таким же крепким и загорелым, как и руки, торчащие из рукавов свитера, большой нос как будто когда-то ломали, и он сумел вполне достойно срастись, или же так было с самого рождения, глаза не совсем понятного ей цвета смотрели честно и немного тревожно — человек с авоськой вряд ли слишком часто ощущал уют этого мира. Он был ощутимо старше ее. Она немного наклонила голову вбок и сощурила один глаз, чтобы человек с авоськой понял, что теперь она рассматривает его под совершенно иным углом. Человек с авоськой опомнился и пошел куда-то мимо площадки, где под присмотром родителей резвились на качелях беспечно смеющиеся дети. Она смотрела ему вслед, пока он не исчез. Что-то странное было во взгляде его не совсем обычных глаз; она вдруг поняла, что человек с авоськой не всматривался в нее, а лишь давал ей понять, что он одинаковый абсолютно для всех. Она снова запрокинула голову и снова взглянула на небо. На небе начинали появляться облака. Опустошив бутылку, она бросила ее в мусорное ведро и снова пошла вдоль дома, представляя, что идет над пропастью или уже летит в невесомости. Когда она дошла до угла дома, ее кто-то окликнул. Обернувшись, она увидела нескольких молодых людей, собравшихся вокруг недорогой с виду легковой машины с откинутым капотом; один из них, тот, который привлек ее внимание, спросил, не желает ли она сделать этот серый день немного ярче для них, остальные смотрели на нее с неприятными усмешками, очевидно, понаблюдав за ней, идущей с раскинутыми подобно крыльям руками, они решили, что она тоже чего-то ищет, как и они. Она постояла на месте, развернулась и пошла дальше. Ее снова окликнули, убеждая не ошибаться, но она больше не остановилась. Оказавшись вечером дома, долго наблюдала в окно за