Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений - Глеб Глинка

ГЛЕБ ГЛИНКА.

ПОГАСНЕТ ЖИЗНЬ, НО Я ОСТАНУСЬ

Собрание Сочинений

СТИХОТВОРЕНИЯ

ИСТОКИ

В поэзии я знаю толк,Но не судья своим твореньям.В словесных дебрях старый волкЧутьем находит вдохновенье.

Лететь ли в бездну или ввысь —Суть, разумеется, не в этом.Без мастерства не обойтисьНи акробату, ни поэту.

В стихах вне ритма колдовстваРасчеты замысла бессильны.Глухие, нищие слова —Как надпись на плите могильной.

Победный петушиный крик.Моей чужд лире невеселой,И если дар мой невелик,Всё ж я поэт суровой школы.

Среди марксистской шелухи,В эпоху примитивных вкусовМеня учил писать стихиВалерий Яковлевич Брюсов.

В ТЕНИ

Избранная лирика

(Нью-Йорк, 1968)

Эту маленькую книжку с большой любовь посвящаю жене моей Елизавете и сыну Глебу

На склоне дней

(1953-1968)

ЗАВИСТЬ

Остроноса, утла, лыса,На тропинку вышла крыса.

А потом беда к беде,Словно дождик по воде.

Журавлины длинны ногиНе нашли пути–дороги.

Расширяются круги…Всё не так, как у других.

НОВАЯ КОРЕННАЯ ПУСТЫНЬ

В густой листве и в ельнике,В лесах чужой землиМонахи и насельникиОбитель обрели.

Храм и подворье скромное,Как помыслы, чисты.Среди кладбища темногоЛампады и кресты.

Родным звучит наречиемЗдесь звон колоколовИ Богу птицы певчиеХвалу поют без слов.

Нельзя не позавидоватьТакому бытию:Мне б без него не видыватьВсю суетность свою.

Владычицей помилован,Любовью окрылен,Смиреньем цементированИ верой укреплен,

Действительный, не сказовый,Приветлив, светел, строг,Как у Христа за пазухойЖивет монастырек.

УТЕШЕНИЕ

Все наши прежние устоиЛетят, как из подушки пух.Весь опыт ничего не стоит.Расщеплен атом, ум и дух.

Заварена такая кашаИз достижений и угроз,Что все проблемы жизни нашейНельзя воспринимать всерьез.

Итак, восславим провиденьеЗа то, что сохранен для насБеспечности и удивленьяНеограниченный запас.

ПРИЗРАК

Войны тревожная заря,Как зверь, встает из бездны.Нам говорят: «Не спорьте зря,Протесты бесполезны.

Идите лучше воевать,Не трусьте и поверьте,Ведь так и так не миноватьНеотвратимой смерти».

Ну что ж, поверим, не впервой.Пусть правнуки и внукиТрудиться станут день-деньскойДля атомной науки.

Чтобы умолкла их душа,Как сломанная лира,Чтобы мозг ядерный решалЗа них проблемы мира.

НАПУТСТВИЕ

В бочку меда дегтя ложкуОпускаю я любя.Ты тернистую дорожкуВыбрал в жизни для себя.

Что же, можешь стать поэтом.Будь неистов и суров.Строго выполняй заветыВеличайших мастеров.

Сон забудь и спозаранку,Лень и праздность истребя,Как перчатку — наизнанкуВыворачивай себя.

Для твоих стихотворенийВсё должно быть под рукой:Многостопность размышленийИ больших цезур покой.

Знай — слова играют в прятки,Ты найди их, извлекиИ рассаживай по грядке,Удаляя сорняки.

Голым метром не пиликай,Пусть развязней и смелейУхмыляется пиррихий,Спотыкается спондей.

Рифмы могут быть как льдинки,Только б звякали слегка,Как звоночек на машинке,Дескать — кончена строка.

Важно, чтобы был порядок,Чтобы мера, лад и строй…Без туманов и загадокТы не балуйся, а строй.

Строй не как воздушный замок,Укрепляй внутри, вовне.Строй упорно, строй упрямо,Строй как доты на войне.

Пусть страница за страницейУдивляет самогоВзрывом ярких экспозицийИ концовок торжеством.

Ну, для первого посланьяЭто всё пока. Прости,До стихов и до свиданьяНа страдальческом пути.

ЛИРИЧЕСКИЙ ТРАКТАТ

Не знает любовь повторенийИ множественного числа,И в каждом своем воплощеньиИная она, чем была.

Взаимность — нелепое слово,Взаимность торговле нужна,А ревность лишь страсти основойСлужила во все времена.

Любовь — это жалость до боли,Никак не мое иль моя :Тебе , для тебя и тобою,Во всем только ты , а не я .

В НЕДРАХ СЕМЕЙСТВА

Остались мы с женой одниВ своей большой квартире.Мелькают месяцы, как дни,Одни мы в целом мире.

У нас был сын и вот ушел —Беспомощный мальчишка.Кровать осталась, стул и стол,На стуле пиджачишко.

Оперся на него рукойУсталой и дрожащей,А как хотелось бы инойОпоры — настоящей.

ПОДЗЕМНЫЙ СОБОР

В пещерных недрах мчитсяСобвей, у-бан, метро —Летит, но не как птица,А гулко, как ведро

Гремит в пустом колодце,Стремглав летит на дно.Рискует расколотьсяНезрячее окно.

В гробу железном странноКолышется народ,Покорно, бездыханноБезмолвствует и ждет.

Во вторник или в среду,Такого-то числа,Как все, я тоже едуВ подземном царстве зла.

Различные по коже,Одежде, форме рук,Но друг на друга всё жеПохожи все вокруг.

У всякого делишки,Заботы и семья.Людишки как людишки,Такие же, как я.

ЭНТОМОЛОГ

Без нежности нельзя же,А нежность – как цветокБеспомощность и даже,Верней, как мотылек.

Прильнет к душе – и нету:Ушла куда-то ввысь.Без нежности поэтуНикак не обойтись

Я знаю, не поможетТут никакая сеть…Пой мать ее бы все жеИ в сердце запереть.

ОТЦЫ И ДЕТИ

Он до предела дряхлым был,Незрячий глаз его застылИ рот запал меж бородойИ носом. Высохший, худой,Едва передвигался он.Был мир его ни явь, ни сон.

А в старой трубочке накалПопыхивал и потухал.В карманах шарил он, мычал:«О Боже, милая, достал…»И спичку зажигал старик,Но трубка гасла в тот же миг.

Не мог он прыгать и кричать,Как мы с Сюзанной — танцевать,Нам чужд его спокойный нрав.Как можно жить, всё потеряв?Но вот смеется он сейчас…И вижу — он моложе нас.

ИСПЕПЕЛЕННЫЕ