Нефтяные магнаты: кто делает мировую политику - Эрик Лоран

Эрик Лоран

Нефтяные магнаты: кто делает мировую политику

Разница между оптимистом и пессимистом заключается в том, что пессимист обычно бывает более информированным.

Приношу благодарность:

Жаку Граверо,

Шарлю Уржевичу,

Фабьенне Ле Биан,

Сяоя Ли,

Николасу Саркису,

Антону Бренлеру,

Кристиану Пари

и Кларе,

которая, как всегда, смогла разобрать мой отвратительный почерк.

Предисловие

31 января 2006 года, в то время как баррель необработанной нефти достиг стоимости 68,25 доллара и его курс поднялся более чем на 18 % с начала года, одиннадцать министров ОПЕК[1], собравшись в Вене, опубликовали краткое коммюнике. Они решили сохранять свое производство на прежнем уровне, несмотря на подъем спроса. Объяснение сохранения статус-кво казалось вполне правдоподобным: возросшая цена на нефть гарантировала им рекордную прибыль.

На самом деле истина заключалась в прямо противоположном: если члены ОПЕК замораживают производство на прежнем уровне, то только потому, что они более не способны увеличивать свою нефтедобычу, свои ресурсы, сильно переоцененные, быстро начинающие сокращаться; включая и страны Аравийского полуострова — лидеров в производстве нефти на нашей планете.

Это обстоятельство тщательно скрывается. Страны-производители, нефтяные компании и правительства стран-потребителей — по крайней мере, те, которые были информированы об этом, — предпринимали все усилия, чтобы избежать огласки — из-за того потрясения, которое она могла вызвать в мировой экономике и общественном мнении.

Этот тайный упадок ОПЕК равным образом касается множества других нефтяных стран. Самое ужасное, что дефицит реальных резервов совпадает с беспрецедентным увеличением потребления нефти. Кажется, у нас нет ни малейших шансов…

Отныне мы видим последний акт пьесы, «полной шума и ярости». Представление началось почти сто лет тому назад и всегда идет при закрытых дверях. В мире нефти всегда царит атмосфера неясности и дезинформации. Мы часто забываем, что это сырье все еще является ставкой в борьбе за власть — по причине его стратегической роли, невысокой стоимости его добычи и исключительных прибылей, которое оно дает.

Нефть обеспечила беспрецедентный рост нашего благосостояния; тем не менее потребители нефти никогда не имели и малой доли информации об истинном положении дел в этой области.

Настоящая книга, которая является плодом более чем тридцатилетних исследований и разнообразных встреч, пытается приподнять завесу над многочисленными секретами, тщательно скрываемыми от публики. Я понял довольно давно, еще в начале 1970-х годов, насколько нефть была средоточием великих конфликтов XX века.

В 1972 году, а затем в 1974-м, две встречи, о которых я говорю в этой книге, — с одним из руководителей нацистского государства и с бывшим британским премьер-министром, который был когда-то правой рукой Черчилля, — прояснили для меня решающую роль нефти в ходе Второй мировой войны.

Между прочим, я обнаружил во время первого нефтяного кризиса, 1973 года, что недоверчивый и напуганный Запад, похоже, зашатался, боясь лишиться своей власти и своих привилегий. Страны-производители выглядели победителями — это было заблуждением, столь же кратковременным и безосновательным, как и страх, испытанный Западом. Первая книга, которую я опубликовал в 1975 году, стала результатом встреч с одним из виновников национализации нефтяных промыслов в Ираке, Ливии и Алжире.

В последующие годы я присутствовал на собраниях ОПЕК, налаживая контакты и встречаясь с главными действующими лицами этой «большой игры» — президентами компаний, биржевиками, руководителями государств, такими как Каддафи, Саддам Хусейн, шах Ирана, который впоследствии спровоцировал свое собственное падение и второй нефтяной кризис, с имамом Хомейни, в то время находившимся в изгнании и жившим в небольшом особнячке в Нофль-ле-Шато.

Один из моих собеседников выразился весьма образно: «Мир нефти имеет тот же цвет, что и сама эта столь желанная жидкость, — черный, усиливающий самые темные стороны человеческой натуры. Он вызывает вожделение, разжигает страсти, провоцирует предательство и смертельные оскорбления, приводит к наглым махинациям». Со временем я утвердился в верности этих слов.

Несмотря на то что мы должны приготовиться не только к дороговизне нефти, но также и к ее нехватке, я продолжаю восхищаться неизменностью этих взаимоотношений.

В начале XX века Иран и Ирак, до того как стать независимыми государствами, были не чем иным, как гигантскими нефтяными концессиями, дающими «исключительные прибыли» (по выражению одного из акционеров того времени). То, что произошло с Ираком в 2003 году — американское военное вторжение, а затем захват контроля над нефтяными промыслами — следовало в русле той же логики.

Начиная со своего вступления в должность, Буш и Чейни были больше озабочены энергетической безопасностью Соединенных Штатов и ресурсами Ирака, чем угрозой терроризма и той опасностью, которую могла представлять собой «АльКаида». И это является одной из тем данного расследования.

Февраль 2006 года

1. Миру не нравится смотреть в лицо реальности

Я обнаружил, что миру не нравится смотреть в лицо реальности, во время первого нефтяного кризиса 1973 года. За несколько дней все, казалось, пошатнулось. В Вене 14 октября произошел срыв переговоров между странами — членами ОПЕК и нефтяными компаниями. 16 октября шесть государств Персидского залива — Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Объединенные Арабские Эмираты, Катар и Кувейт — решили в одностороннем порядке поднять цену, «установленную» на сырье[2], увеличив ее с 2 до 3,65 доллара за баррель.

По прошествии времени такое увеличение кажется ничтожным, но тогда, по принятии решения на встрече в Кувейте, саудовский нефтяной министр шейх Ямани заявил своим коллегам: «Я долго ждал этого момента». За десять дней до этого, в день иудейского праздника Йом Киппур, египетская и сирийская армии напали на еврейское государство, развязав четвертую израильско-арабскую войну.

17 октября, в то время как сражения становились все ожесточеннее, нефтяные министры арабских стран — членов ОПЕК решили установить эмбарго и высказались за сокращение производства на 5 %. Окончательное коммюнике, изложенное на арабском языке, уточняло, что «это процентное отношение [5 %] будет распространяться на все месяцы, исходя из объема производства нефти в предыдущем месяце, до полного вывода израильтян с арабских территорий, оккупированных в июне 1967 года, и признания законных прав палестинского народа».

По странной иронии госпожи Истории, оба события произошли одновременно, хотя между ними не было никакой связи. Одностороннее увеличение цены проистекало из длинных и трудных переговоров между странами-производителями и крупными нефтяными компаниями, в то время как эмбарго установили, по словам Генерального секретаря ОПАЕК[3], «единственно для того, чтобы привлечь общественное мнение людей Запада к проблеме Израиля». Это не имело ничего общего с желанием поднять цену на нефть. Но это окажется самым надежным средством поднять цену на еще более высокий уровень.

19 октября эмбарго начинает действовать. Саудовская Аравия, первая из стран — мировых экспортеров нефти, заявляет о снижении производства своей продукции на 10 % и о прекращении всех поставок Соединенным Штатам и Голландии за их поддержку Израиля. Выбор пал на Нидерланды, возможно, также и потому, что порт в Роттердаме принимал крупные партии нефтяных грузов с Ближнего Востока. То, что танкеры больше не причаливали в голландских портах, позволило усилить давление на Европу.

Нехватки никогда не было

В течение десятилетий нефть, которой было много и которая стоила дешево, приводила Запад в эйфорию и служила ему анестезирующим средством. Она сделала людей Запада процветающими, но также наглыми и слепыми. К началу Первой мировой войны автомобильный парк планеты насчитывал всего-навсего 2 миллиона легковых и грузовых машин. В середине 1950-х годов количество автомобилей перевалило за 100 миллионов, а к началу действия эмбарго достигло 300 миллионов, из которых 200 миллионов находились в Соединенных Штатах.

За несколько дней страны — производители нефти, которыми до этих пор, похоже, мало кто не интересовался, взяли в заложники мировую экономику и заставили ее зашататься. По крайней мере, воспоминание об этом надолго осталось у нас в памяти. Воспоминание это ошибочное и в большой степени сфабрикованное.

Нефтяной кризис 1973 года и его последствия породили чудовищный обман, очень эффективно организованный. Достаточно просто перечислить факты.