Тайна брата - Дэн Смит

Дэн Смит

Тайна брата

Посвящается старшему брату Майку

Лето 1941

Западная Германия

Военные игры

В живых остались только мы.

— Ну что, все зависит от нас, будем вытягивать, — говорит Ральф.

Мы лежим в тени под кустами на опушке, разглядывая бункер на дальнем краю поляны. Его охраняют ребята в форме. Серая заброшенная постройка ничем не примечательна, но это наша цель. Здесь решается, чья возьмет. Вокруг лежат тела парней, защитников и нападающих, отдавших жизнь ради победы.

— Бесполезно, — качаю головой.

— Победа будет наша, — скалится Мартин, белые зубы сверкают на грязном лице. Он силач и здоровяк, один из лучших бойцов школы. В лесу он сумел поднять врага, как мешок картошки, прежде чем забрать его жизнь.

— И чего, просто бросимся на них? — возмущаюсь я. — А вдруг здесь не все? Если там засада…

— Не боись. — Ральф пихает Мартина локтем, кивает, и они на пару отползают под покров деревьев. — Мы отвлекаем внимание на себя, ты выполняешь задачу. Разделяй и властвуй. Главное — победить.

— Что?

— Ты только задачу выполни, — шепчет Ральф, исчезая в лесу. — И не помри там, а то прибью.

Вскоре Ральф с Мартином выскакивают из-за деревьев на дальнем краю поляны. Стоит охранникам их заметить, как мои соратники бросаются в атаку.

Сторожить флаг у входа в бункер осталась пара ребят. Они следят за лесом на случай, если кто еще набежит. Последний боец прячется внутри. Понятное дело, он тоже не слепой.

Кулаки сжались так, что ногти протыкают ладонь. Пока рано.

Ральф с Мартином бегут прочь, заманивая врага подальше от бункера. Двое преследователей несутся вдогонку. На краю леса Мартин тормозит. Развернувшись с опущенной головой, принимает соперника на плечо. Паренек взлетает и рушится на кучу травы за спиной Мартина. Ральф припадает к земле и, разок врезав бедолаге, срывает с него жизнь. Тем временем Мартин и оставшийся противник замерли друг напротив друга в боевой стойке. Кулак Мартина впечатывается в живот врага, и тот пластом падает на спину. Забрав жизнь поверженного паренька, Мартин кричит Ральфу:

— Ты все?

— Ага, — отвечает Ральф, и они шествуют к бункеру.

Разделяй и властвуй. А ведь работает! Двоих одолели, осталось трое, теперь захватить цель несложно. Победа у нас в руках.

Ральф и Мартин уже на середине луга, метрах в пятидесяти от бункера, и мне пора бы к ним присоединиться. Но встать не успеваю. Все-таки мы недооценили врага.

У них свой хитрый план.

На дальнем краю поляны из леса внезапно вылетает с десяток ребят. С адскими воплями они рысят к моим растерянным напарникам. Мартину с Ральфом явно хочется сбежать, но они, переглянувшись, встречают угрозу лицом к лицу.

Едва враги оказываются в зоне досягаемости, Мартин бросается на них. Кулаки так и мелькают, сметая все на своем пути. Хрустят носы, трещат челюсти, и через пару секунд трое соперников уже валяются на земле. Ральф держится сзади, срывая с упавших жизни. Ребята перемалывают противника, будто истинные солдаты.

Охранники бункера не сводят глаз с побоища. Тот, что покрупнее, размахивает кулаками. Его так и подмывает ринуться в драку. Лишь напарник удерживает его, вцепившись в ворот рубашки. Наконец здоровяк отпихивает товарища и покидает пост. Рванув с пригорка, он набирает скорость и врезается в Ральфа сзади, сбивая того с ног. Мой друг падает прямо на кучу тел.

Я с ужасом наблюдаю, как враг срывает с Ральфа жизнь.

Давай. Пора.

Перевожу взгляд на бункер. Там остался один боец снаружи, один внутри.

Прямо сейчас, ждать нельзя.

Поднявшись на ноги, выскакиваю из убежища на яркий свет. Враги окружили Мартина, как стая волков. Охранник бункера не сводит с драки глаз, а потому не видит меня.

Половина расстояния.

От изнеможения тесно в груди, и ноги горят.

— Давай, Карл, — шепчет кто-то из павших товарищей, когда я пробегаю мимо. — У тебя получится.

Мартин еще отмахивается, но силы его на исходе, и круг потихоньку сжимается.

— Только победа, Карл, только победа, — подбадривает другой паренек, когда я подбегаю к цели.

Метров за десять до бункера тот из охранников, что сидит внутри, замечает меня. Бледное лицо мелькает в окне, наши взгляды встречаются, но он никак не реагирует. Я уже рядом, а ему будто все равно.

Тот, что стоит у входа, замечает меня слишком поздно, всего в паре шагов. Ничего он не успевает.

Взмахиваю кулаком словно молотом, и удар обрушивается на его щеку. Громкий шлепок, враг беззвучно падает на траву, а я срываю с него жизнь. Остается лишь одолеть последнего соперника, который выходит ко мне из темного провала двери.

Тем временем на поляне враги, окружив и повалив Мартина, забирают его жизнь, но по-прежнему не видят меня.

Стиснув зубы, делаю шаг навстречу тому, кто стоит между мной и победой.

У того поникшие плечи и красные, будто воспаленные глаза. Он словно не видит меня. Тяну к нему руки, но он стоит без движения.

Он вздрагивает, но даже не пытается защищаться. Срываю с него жизнь и сбиваю с ног, а после разворачиваюсь к флагштоку, и наш флаг ползет вверх.

На фоне ясного синего неба развевается алый прямоугольник, цвета крови, которую мы проливали. В центре — круг, сияющий белизной, а в нем — жирная черная свастика.

По ушам бьет гудок сирены, знаменующий окончание игры, и воздух наполняется радостными криками.

— Хайль Гитлер! — доносится сзади.

Обернувшись, вижу, что ко мне идет гебитсфюрер[1]. В сопровождении двух шарфюреров[2] он следил за игрой с выгодной позиции на дальнем краю поляны. Вот он уже нависает надо мной, заткнув большие пальцы за ремень, высокий, сильный, с квадратным подбородком. Отутюженная форма смотрится идеально, фуражка сидит строго по центру. Блеклые глаза сурово смотрят на меня.

— Молодец, — говорит он. — Станешь настоящим солдатом. Быстрым, как тигр, крепким, как сапог, и надежным, как крупповская сталь. Как завещал великий фюрер.

— Хайль Гитлер! — вскидываю руку, щелкнув каблуками.

По всему полю мертвые ребята встают на ноги. Проигравшие горестно стенают, наши, радуясь победе, скачут и обнимаются. Погибшие в лесу бегут узнать, кто выиграл, и среди них завязываются потасовки.

Парень, лежащий у моих ног, садится и смотрит на меня, закусив губу, будто изо всех сил удерживает слезы. Его зовут Йохан Вебер, мы учимся в одном классе. Не то чтобы мы дружим, я его толком не знаю, но сегодня он сам на себя не похож. Толковый и резкий, он не раз укладывал на ринг ребят постарше. Переводя взгляд с красной ленты моей жизни на его синюю ленту у меня в кулаке, размышляю, почему он так легко сдался.

— Едва успел, — сообщает гебитсфюрер, глядя на часы. — Еще несколько минут, и вы бы проиграли.

— Так точно.

— Скольких ты одолел? — указывает он на синюю ленту у меня в руке.

Достаю из кармана отнятые жизни и пересчитываю.

— Семерых.

— Семь жизней? У тебя даже кровь на лице.

— Это не моя, герр гебитсфюрер.

— Хорошо. — На суровом лице мелькает тень улыбки. Он кивает. — Молодец, такие немцы и нужны нам в армии. Герр Гитлер гордится тобой. Тебе сколько лет?

— Одиннадцать. Завтра будет двенадцать.

— Как зовут?

— Карл Фридман, герр гебитсфюрер.

Почести

Ребята из гитлерюгенда провожают нас к открытым грузовикам и ждут, пока мы залезем в кузова. Наша форма вся в грязи и крови, но это мелочи. Главное, мы победили.

Каждое отделение едет отдельно. Мы выстраиваемся в цепочки и по очереди забираемся в машины. Там тесно, сидеть приходится на железном полу, жарко, пот заливает боевые ссадины, но настроение отличное.

— Славная победа! — перекрикивает Ральф рев мотора. — Как раз подарок тебе на день рождения.

— А вы прикиньте, как англичашки обгадятся, когда мы высадимся на их берегу! — орет Кристоф.

— Скоро уже мы выиграем войну, — говорит Феликс.

— Ну, надеюсь, на мою долю вражин хватит, — смотрю я на Феликса.

— Брательник говорит, врагов целые миллионы. — Мартин, дотянувшись, трет мне лоб костяшками пальцев. — Всем достанется. Даже тебе, Карл!

Грузовик скачет по ухабам добрых полчаса, но я упиваюсь победой и своей ролью в ней, поэтому время летит. Даже ползи мы три часа, и то я бы не заметил. Мышцы наливаются приятной усталостью, ветерок щекочет кожу, вокруг друзья, что может быть лучше? Только то, что в нашей школе гитлерюгенд организовал двухнедельную физкультподготовку. Прошлая неделя была лучшей в моей жизни, и впереди еще одна такая же. Завтра у меня день рождения, и я проведу его среди товарищей.