Жизнь Леонардо. Часть вторая. - Бруно Нардини

Часть вторая

«Кто пожелает со мной состязаться»

В небольшом зале замка на Порта Джовиа секретарь начал читать Лодовнко Моро длинное письмо: «Так как я, ваше сиятельство, воочию убедился в знаниях тех, кто считает себя мастерами в изобретении военных сооружений и оружия, я понял, что это оружие ничем не отличается от уже существующего. А посему постараюсь сам, не перепоручая этой задачи никому другому, открыть вашему сиятельству свои секреты и в соответствующее время предоставить в ваше полное распоряжение все те вещи, которые вкратце опишу ниже. Я берусь также показать вам, сколь они эффективны...».

— Что все это значит? Что все орудия войны похожи одно на другое, и что мои инженеры не изобрели ничего нового?

— Вероятно, так, ваше сиятельство,— ответил секретарь и продолжал читать:

«1. Я могу построить переносные мосты, чрезвычайно легкие и прочные, пригодные для преследования врага, а равно и для спасения от него. Могу построить и другие надежные мосты, способные выдержать вражеский огонь, которые можно легко поднимать и опускать. Я также знаю способ, как поджечь и разрушить вражеские мосты.

2. Я могу во время осады отвести всю воду из рвов и изготовить множество мостков, щитов, лестниц и других приспособлений, необходимых для военной экспедиции.

3. И еще: если из-за большой высоты стен или же укрепленности места или замка нельзя применить бомбарды, я могу разрушить любую цитадель или крепость, если только она не покоится на скале.

4. Я могу также создать бомбарды весьма удобные и легкие в перевозке. Бомбарды эти мечут камни, с частотой града, и своим дымом способны сильно напугать врага и привести его к великому урону и смятению».

Секретарь прервал чтение, но герцог повелительным жестом приказал продолжать.

«5. А если случится быть в море, я знаю способ снабдить войско оружием, пригодным для обороны от вражеских судов и для нападения на них. И я могу создать суда, неуязвимые для самых больших бомбард, огня и дыма.

6. Могу также через подкопы и тайные ходы бесшумно провести войско точно в намеченное место, даже и в случае, когда надо одолеть рвы и реку.

7. Я могу также сделать закрытые и совершенно неуязвимые колесницы, которые ворвутся в ряды врагов со своей артиллерией и поразят любое количество вражеских воинов. А вслед за этими колесницами сможет безопасно и без всяких затруднений пройти пехота...».

— Нет, это невероятно! — воскликнул Лодовико.— Этот человек — безумец и фантазер! Читайте дальше!

«8. Если потребуется, я сделаю бомбарды, мортиры и огнеметы невиданные, формы прекрасной и целесообразной.

9. Там, где нельзя будет применять бомбарды, я сделаю катапульты, баллисты, стрелометы удивительного действия, непохожие на остальные. Вообще в зависимости от обстоятельств я создам множество самых различных приспособлений для нападения и защиты».

— Даже Вулкан, даже Марс не осмелились бы утверждать нечто подобное! Да еще столь смело! Кто он, этот Леонардо? Новый бог войны?

Герцог заворочался в кресле, уселся поудобнее и приготовился слушать дальше.

«10. В мирное время я надеюсь с кем угодно достойно выдержать сравнение в архитектуре, в постройке зданий общественных и частных и в проведении воды из одного места в другое.

Также я берусь в скульптуре из мрамора, бронзы и глины, как и в живописи, выполнять любую работу не хуже всякого, кто пожелает со мной состязаться.

Еще я могу создать бронзовую конную статую, что принесет бессмертную славу и вечный почет доброй памяти синьора, отца вашего и всего доблестного рода Сфорца.

Если же что-либо из вышеизложенного,— продолжал секретарь,— покажется кому-нибудь невозможным и неисполнимым, я готов немедля показать свое творение в вашем парке или в другом месте по выбору вашей светлости, которой с покорностью себя препоручаю».

Когда секретарь кончил читать, Лодовико Моро сидел неподвижно и молчал. Он лишь улыбнулся слову «с покорностью», заключающему очевидной ложью письмо, в остальном, по-видимому, целиком правдивое.

— Что он имеет в виду, когда упоминает о произведениях искусства? — спросил Лодовико Моро.— Что он в архитектуре, скульптуре и живописи выдержит сравнение с лучшими нашими мастерами?

«...Не хуже всякого, кто пожелает со мной состязаться»,— еще раз прочел секретарь.

Герцог встал и направился к выходу, но у самой двери обернулся.

— Позовите этого Леонардо,— приказал он секретарю.—Я хочу с ним побеседовать.

Вскоре после прибытия в Милан Леонардо написал Лодовико Моро длинное письмо, которое впоследствии принесло ему заслуженную славу. В нем Леонардо перечислял все, что он знает и умеет в области механики, гидравлики и военного дела. В скульптуре же и в живописи Леонардо вообще считал, что он не уступает никому.

И добавил, что выполнит любую работу не хуже всякого, кто пожелает с ним состязаться. — Позовите его,— приказал Моро своему секретарю.

Огромные арбалеты, переносные мосты, бомбарды с разрывными снарядами — будущая шрапнель — многоствольные орудия — нынешние ручные пулеметы, самоходные танки и танки на конной тяге — все это Леонардо задумал создать в Милане. Многие из изобретений были им опробованы вместе с верным Заратустрой еще во Флоренции.

Годовое содержание

Леонардо уже не раз бывал во дворце Лодовико Моро.

Вскоре после своего прибытия в Милан он отправился туда, чтобы вручить герцогу дар Лоренцо Великолепного и рекомендательное письмо. Затем вновь побывал там, чтобы поговорить о конной статуе и, очевидно, показать герцогу свои эскизы, сделанные еще в мастерской Верроккьо. Не исключено, что Леонардо и юный Аттаванте играли герцогу и его придворным на знаменитой серебряной лире, сочетавшей в себе два редких достоинства— «полноголосие большой трубы и невиданную звучность».

Леонардо продолжал осваиваться на новом месте, совершал прогулки по городу и его окрестностям. Милан с его белым небом и полноводными реками, зелеными долинами, которые внезапно окутывал густой туман, казался ему, наверно, прямой противоположностью Флоренции. Но и этот город, где природа и все вокруг внезапно магически менялось, вполне отвечал душевному настрою Леонардо.