Калейдоскоп историй - Виталий Григорьевич Лиходед

Виталий Лиходед

Калейдоскоп историй

Велик с мотором

Однажды, в детстве я увидел старика. Он проехал мимо нашего дома на велосипеде с мотором. Я долго смотрел ему вслед, и думал:

– Мне бы такой!

Прошли годы, я давно забыл о детской мечте, сменил много разной техники. Были у меня и мотоциклы, и машины, но вот однажды, я снял домик на пасеке и случайно увидел в сарае старый велосипед, на котором стоял мотор.

Пасечник Егорыч долго смотрел то на меня, то на мой «Опель», то на велосипед, после того, как я попросил его продать мне этот старый, сломанный велик. Долго думал, но потом, хитро прищурившись, выдал: «Литр».

– Согласен – улыбаясь, ответил я.

Он увидел мою улыбку, склонил голову на бок, скривил губы, посмотрел в небо и добавил:

– Не, лучше два, за два точно отдам. Сам посмотри, машина что надо, и права не нужны, и в любом состоянии за руль можно.

– Согласен, «два», – еле сдерживая смех, ответил я.

Егорыч вообще человек не жадный, недорого домик сдал и мёдом угостил бесплатно, но иногда, его не узнать. Особенно, когда ему выпить хочется. В первый мой приезд принёс мне несколько досок, и целый час их расхваливал: «Липа. Хочешь, полки собери, а можно лавочку сделать. Посмотри, какой материал».

Я, конечно, купил их. А когда снова на пасеку приехал, то увидел старика мрачным. Оказывается, на следующее утро, после моего отъезда, одна бабка самогон ему принесла и попросила Егорыча сделать вешалку. Он за досками пошёл и вспомнил, что продал их мне. Расстроился. А потом целую неделю на них смотрел и мучился, но так и не решился взять. Ну, а когда я приехал, тут он мне всё и высказал.

Старик долго думал и решил, что два литра за велик с мотором нормально. Хитрый, знал ведь, что я его отремонтирую, но в город не увезу. Поэтому, дед сразу предупредил, что будет иногда брать его, и ездить куда-нибудь по делам.

Я отправился в деревенский магазин, купил водки, а когда вернулся, то получил от старика протертый тряпкой велосипед. Мне хотелось скорее сделать его и прокатиться. Я бережно закатил велосипед за дом, и поставив его у лавочки, взял из машины нужный инструмент и принялся за восстановление.

К вечеру, грязный, но довольный, я залил бензин, и, выкатив велосипед на дорогу, стал, со всей силы раскручивая педали разгонять его. Проехав несколько метров, я отпустил сцепление. Раздался оглушительный треск. Окрестных ворон как ветром сдуло. А я помчался по грунтовой дороге мимо жужжащих ульев и мрачных елей. Нарушая спокойствие леса, я, вращая ручку газа, усиливал грохот, выдавая огромные клубы дыма. Проехал метров двести, притормозил, медленно развернулся, слегка заехав на лесную поляну, и вернулся на пасеку к лавочке.

– Я просто не верю своим ушам! Неужели этот маленький моторчик так громко тарахтит и дымит? Как трактор! – Возмутилась жена.

– Нет, трактор тише работает, – вставил Егорыч. – Конечно, если бы у него был глушитель, он бы так не трещал. А дымит он оттого, что зажигание неправильно выставлено, – добавил старик.

Жена посмотрела на меня, усмехнулась и поняла, что остановить это безумие не получится. Но я, успокоил её:

– Не волнуйся, я по полям кататься буду.

А Егорыч, видя моё счастливое лицо, пожалел, что мало водки взял. Так как всё это дело придется обмывать. И меня тоже придется отмывать – в бане, которую теперь ему готовить надо.

Я ещё немного покатался, задымил всю пасеку и, загнав велик в сарай, пошёл мыться в баню.

После бани, за ужином, старик долго рассказывал о том, как он сам когда-то с грохотом ездил на этом велосипеде в деревню. За ним гонялись бабки и даже один раз окатили водой, после чего он упал и вывихнул ногу. Обмыв удачную покупку и ремонт, мы решили ещё раз прокатиться. На пасеку опустилась ночь. Я выкатил из сарая велосипед, завёл его и подъехал к крыльцу. Егорыч уселся на багажник, и мы помчались по лесной дороге к полю. Заржавевшая фара слабо освещала нам путь. А мы, сильно подпрыгивая на кочках, летели, нарушая тишину спящего леса. Дед запел песню, пытаясь переорать треск двигателя. Эта тряска и прохладный ночной ветер, прогнали из головы хмель. Егорыч, закричал ещё громче, показывая дорогу. И вскоре, мы ворвались в вечернюю тишину деревни и разбудили всех. Собаки с разных сторон лаяли на нас, а в некоторых избах загорелся свет. Старик показал на дом, возле него стояла женщина и смеялась. Мы затормозили рядом с ней.

– Ты что, старый развратник, молодость вспомнил? – Усмехнулась женщина?

– Принимай гостей, Семёновна! – Закричал старик, ещё не отвыкнув от треска мотора.

Мы прошли в дом. Хозяйка быстро накрыла стол.

Грибочки, капуста, картошка. Она поставила в центр стола огромную бутыль, наполовину заполненную мутной жидкостью.

– Или может вам магазинную, с картинкой? – Спросила хозяйка.

– Нет. Эта лучше. Почувствуй разницу, – добавил Егорыч словами из рекламы, и засмеялся.

Тут-то мы с ним расслабились.

Во время ночного застолья он рассказал, как много лет назад ездил к Семёновне на этом велосипеде. Она, заранее знала, что он едет, и встречала его. Потом судьба развела их. Егорыч уехал, а Семёновна вышла замуж. Прошли годы, Семёновна осталась одна, дети разъехались по городам, да и Егорыч живёт один на пасеке. У каждого своё хозяйство, которое никто из них бросить не может. Так и встречаются по праздникам и при случае.

После продолжительного застолья старик повеселел ещё больше и, решив показать чудеса вождения, угодил в канаву. А Семёновна подшучивала над ним, приговаривая: «Постарел, но не поумнел». Мы долго смеялись над пьяным дедом, а заботливая хозяйка смазала ему содранную руку йодом. Вскоре, он успокоился, и мы легли спать.

Проснулся я к обеду, встал, оделся и увидел Семёновну и Егорыча за столом в кухне. Они пили чай с вареньем. Вчерашняя недопитая бутыль стояла на столе. Старик немного подлечился. Спросил меня, не болею ли, но я, на удивление, чувствовал себя хорошо и похмеляться не стал. Решив ехать, мы попрощались и поблагодарили хозяйку. Я завел велосипед, а дед, крепко ухватившись за сиденье, устроился на багажнике. Мы поехали на пасеку.

На дорогу выбежали деревенские дети, они смеялись, размахивали руками, но один мальчик просто стоял, широко раскрыв глаза. Я заметил этот взгляд и вспомнил себя, как когда-то мальчишкой смотрел