В поисках Минотавра (сборник) - Валерий Михайлов

Валерий Михайлов

В поисках Минотавра

© ЭИ «@элита» 2013

В поисках Минотавра

(секс-эзотерическая повесть)

Слушая песни защитника, можно узнать, кто притворяется. Только те песни, которые поются с душой, – его песни и получены от него самого. Остальные – в лучшем случае копии. Люди легко обманываются. Они поют чужие песни, даже не зная, о чём поют.

Не изменяй сознание ближнего без его или её согласия.

Не препятствуй ближнему изменять его или её сознание.

Митота первая. Работа или смерть

Это была обыкновенная коричневая папка, примерно с такой я более десяти лет назад ездил в институт. И ни одной живой души вокруг. Нельзя сказать, что она мне сразу не понравилась, но и особых симпатий не вызвала. Вряд ли там были деньги или еще что-нибудь интересное. И если бы она лежала не перед воротами моего гаража, я бы прошёл мимо. Но она, как назло, лежала именно перед воротами, и мне оставалось либо её поднять, либо проехать по ней колесом. Второе было непозволительным хамством, поэтому я её поднял. А, подняв, разумеется, заглянул внутрь. Там лежало несколько бумажных листов формата А4, исписанных ещё более неразборчивым, чем у меня почерком. В верхней части каждого листа был отпечатанный в типографии или на принтере текст:

«Предупреждение: Данному файлу присвоена степень секретности «А». Если у вас нет соответствующего допуска, немедленно, не читая, уничтожьте данный файл и сообщите об этом в ближайший орган государственной безопасности.

Любое отклонение от данной инструкции приравнивается к государственной измене».

Никаких допусков у меня, конечно, не было, но что-либо уничтожать, не говоря о том, чтобы куда-то звонить, я, разумеется, не стал.

Вместо этого я просто закрыл папку и отбросил подальше от собственных ворот.

А через пару недель появились они: двое крепких парней и молодая, высокая брюнетка чертовски сексуальной наружности: Высокая, стройная, с красивым властным лицом и средних размеров, но красивой формы грудью (она была без лифчика). На ней были джинсы, синяя блузка и босоножки на каблуках. Мужиков я не разглядывал. Они заявились часа в три ночи, открыли входную дверь своими ключами и ворвались ко мне в спальню. Короче говоря, когда я достаточно проснулся, чтобы более или менее адекватно воспринимать окружающую реальность, я уже сидел, привязанный к стулу, а во рту у меня был кляп. Громилы стояли за спиной, а красотка ходила передо мной по комнате, задумчиво вертя ручку в руках. А я злился, боялся и хотел ссать одновременно. Когда же я решил, что это будет продолжаться вечно, красотка остановилась, и, окинув меня взором, словно только что увидела, произнесла:

– Видите ли, Константин Георгиевич… – она глубоко вздохнула и ещё раз окинула меня взглядом, – не знаю, как лучше сказать, но вы поставили меня перед практически неразрешимой дилеммой, и я, право, не знаю, пристрелить вас сразу или попробовать договориться.

Разумеется, мне безусловно нравился второй вариант ответа, но кляп во рту лишал слова.

– Думаю, вы предпочитаете переговоры? – спросила, наконец, она, как будто в сложившейся ситуации у меня могли быть иные предпочтения.

В ответ я что было сил начал мотылять головой вверх-вниз и натужно мычать, дескать, да, чёрт возьми, да, и ещё раз да!!!

– Объясняю правила, – продолжила она, – мы разговариваем тихо и спокойно. Как только вы начнёте кричать, Кирилл разнесёт вам башку из пистолета. Так что если вас устраивает такая смерть, можете звать на помощь. Вам понятно?

Я повторил свой танец «да».

– Будете кричать?

На этот раз мне пришлось исполнить танец «Нет».

– Очень хорошо. Развяжите ему рот. Надеюсь, вы не станете отрицать, что вам знакома эта вещица? – спросила она, сунув под нос фотографию папки, когда кто-то из громил освободил мой рот от кляпа.

– Не стану, – признался я.

– И вы заглянули внутрь? Мы обнаружили на внутренней стороне и на бланках отпечатки ваших пальцев, – поспешила добавить она.

– Заглянул.

– И вы не уничтожили документы и не позвонили в органы госбезопасности, – осуждающе констатировала она.

– Я подумал, что это просто прикол, – попытался отмазаться я.

– А это никакой не прикол. И теперь вы – ненужный свидетель, да ещё и изменник Родины. Ну, зачем вам понадобилось читать документы?

– Да я их не читал. Там всё равно неразборчиво и непонятно.

– Хотите сказать, что вы ничего не поняли? – в её голосе появились нотки сочувствия.

– Да, – старясь произнести как можно убедительней, ответил я.

– А как вы думаете, шпионы, которые крадут документы, всегда разбираются в том, что крадут? Или им достаточно скопировать информацию и передать заказчику?

– Но я не шпион, я просто…

– Да, мы понимаем, – перебила она, – но инструкция есть инструкция, а по инструкции мы не можем оставлять вас в живых.

– Ну так стреляйте! Чего душу мотать! – не выдержал я.

– Разве что нам придётся принять вас на работу, – закончила она свою мысль, не обратив внимания на мою истерику.

– Что?!!! – её слова заставили меня усомниться в том, что я бодрствую.

– А что, мы примем вас на работу задним числом, а потом вкатаем выговор за халатное отношение к документам. Думаю, выговор лучше, чем пуля.

Я не верил своим ушам.

– Так вы согласны? – спросила она.

– А можно мне в туалет? – попросился я.

– Только если вы согласны.

– Я согласен. Вы даже не представляете, как я согласен!

– Вот и отлично. А теперь идите в туалет, а потом продолжайте отдыхать. Завтра, а точнее уже сегодня, часов примерно в девять, зайдёте по этому адресу, – она положила на стол визитку. – Вам понятно?

– Да, – ответил я, еле сдерживаясь, чтобы не обмочить трусы.

– Я буду вас ждать, – предупредила она.

Меня освободили от пут, и я смог, наконец, добраться до унитаза. Когда я вышел из туалета, их уже и след простыл.

Выматерившись, я взял со стола визитку. На ней было напечатано:

«Сысоева Людмила Юрьевна. Директор филиала краеведческого музея г. Аксая. Адрес, телефон…»

Я, конечно, подозревал, что в Аксае есть краеведческий музей, но то, что у него есть филиал, не могло мне присниться и в кошмарном сне.

Разумеется, ни о каком отдыхе, не говоря о сне, и речи быть не могло. Оставшееся время я провёл, ходя по комнате из угла в угол под аккомпанемент (надо же выдумать такое слово) телевизора. Затем я принял душ, сварил и выпил кофе, и отправился на поиски чёртового филиала. Офис филиала, как гордо гласила табличка на двери, находился на первом этаже одной из общаг в районе парка имени культуры и отдыха, и состоял из кабинета директора, приёмной и ещё одной комнаты, куда посторонним вход воспрещался. Как я узнал позже, там был шкаф.

В приёмной сидела за столом похожая на учительницу пения дамочка, и самозабвенно раскладывала на компьютере пасьянс.

– Людмила Юрьевна меня ждёт, – сообщил я, войдя в приёмную.

– Фамилия? – не отвлекаясь ни на мгновение от экрана допотопного монитора, спросила секретарша.

– Борзяк, – представился я.

С явным сожалением на лице – ну как работать, когда ходят всякие Борзяки, – она отвлеклась от игры и сняла трубку телефона.

– Людмила Юрьевна, к вам Борзяк, – сообщила она, едва удержавшись, чтобы не сказать «какой-то». И пригласила в директорский кабинет, где, можно сказать, в спартанской обстановке, сидела за столом моя ночная гостья.

– Здравствуйте, – сказал я, входя.

– Здравствуйте, – ответила она, – подпишите.

И протянула договор.

Я подписал.

– А теперь здесь, – она положила на стол отпечатанный приказ, согласно которому мне полагался выговор и лишение премии.

Про премию она ничего ночью не говорила, подумал я, и, словно прочтя мои мысли, Людмила Юрьевна пояснила:

– Я лишила вас премии за прошлый квартал.

– И что теперь? – спросил я.

– Ничего. Возвращайтесь домой. Ваша проверка не закончена. Я позвоню.

Она позвонила через неделю.

– Вы свободны сегодня в два часа? – спросила она, поздоровавшись и представившись.

– До пятницы я совершенно свободен, – ответил я.

– Как вы смотрите на то, чтобы пообедать со мной в «Одном моменте»?

– С удовольствием составлю компанию, – ответил я, и подумал, что с гораздо большим удовольствием составил бы ей компанию на свидании, чем на деловом обеде.

«Один момент», наверно, единственное более-менее приличное кафе в Аксае, где можно без шика, но вполне нормально поесть и выпить нормального пива, и именно поэтому народ, привыкший к наливайкам с палёной водкой в качестве главного блюда меню, обходил его стороной. И если вечером там было относительно людно, то днём практически все столики пустовали.