Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 5 - Тагиров Роман

Annotation

«Кто сильней — боксёр или самбист?» — это вопрос риторический. Сильней тот, кто больше тренируется и уверен в своей победе…

Совместная жизнь русских и немцев в ГДР. Служба, жизнь и быт советских военнослужащих дрезденского гарнизона Группы Советских Войск в Германии. Армейское братство советских солдат, офицеров и прапорщиков разных национальностей и народностей СССР.

Развитие конфликта молодого прапорщика, КМС по боксу, с майором КГБ, мастером спорта по самбо, директором Дома Советско-Германской дружбы в Дрездене. Начало развала великой державы и самой мощной группировки Советской Армии в Европе.

Все события и имена придуманы автором, и к суровой действительности за окном не имеют никакого отношения…

Роман Тагиров

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Роман Тагиров

Кто сильней — боксёр или самбист?

Часть 5

Глава 1

КГБ

Начальник особого отдела штаба 1 гвардейской Танковой Армии утром в понедельник проснулся раньше обычного. Разница во времени два часа между Дрезденом и Москвой была в нашу пользу. Уже в семь утра полковник приказал соединить его со столицей нашей необъятной Родины по особому секретному номеру.

Ждать пришлось недолго, через минут двадцать в кабинете Полянского зазвонил телефон. В этот раз дежурных фраз о семье, жизни и погоде в Москве не было. Полковник военной контрразведки сразу перешёл к делу и доложил своему приятелю, генерал-майору КГБ, сложившуюся ситуацию с побегом двух солдат-литовцев советского госпиталя на Запад. Полянский подробно рассказал об участии в этом странном событии начальника войскового стрельбища Помсен, прапорщика Кантемирова с его солдатом, рядовым Драугялисом, которые в данный момент содержатся на гарнизонной гауптвахте.

Генерал госбезопасности, проработавший всю сознательную жизнь на просторах страны и за рубежом в постоянном взаимодействии с родной армией и не менее родным флотом, вначале немного охренел от такого шпионского бардака.

Затем задал несколько уточняющих вопросов и, получив конкретные ответы, попросил приятеля не покидать кабинет и ждать звонка от руководителя дрезденского отдела КГБ. Полянский напомнил про разницу во времени и вызвал майора Яшкина Якова Алексеевича, более известного в мотострелковом полку, как «ЯЯ» (произносилось тихо и по-немецки — «Яа, Яа»)

В девять утра в кабинете полковника раздался звонок коменданта гарнизона, который весёлым голосом сообщил, что на гауптвахте с утра пораньше появился «тот самый капитан в гражданке» с какой-то умной бумажкой с синей печатью в виде щита и меча о срочном допуске сотрудника к задержанным Кантемирову и Дра… Дру… (тьфу ты чёрт!) — Ромасу. Начгуб вместе с начкаром деликатно объяснили визитёру о том, что на этой бумажке обязательно должна быть личная резолюция командира части. Иначе — никаких свиданий. Ничего личного, в тюрьме — всегда как в тюрьме…

Сотрудник в штатском рванул в полк. Подполковник Кузнецов поразмышлял вслух — интересно, у капитана хватит мозгов не искать командира мотострелкового полка в дебрях дивизионного полигона? Полковник Полянский только усмехнулся и не стал отвечать на этот риторический вопрос.

Через час позвонил начальник местного отдела КГБ, полковник Усольцев Сергей Леонидович. Комитетчик после приветствия вначале очень сильно посокрушался о постоянной нехватки времени из-за этой вечно перегруженной работы и тем, что двум нормальным служивым всё некогда встретиться и поговорить по-хорошему.

Затем полковник госбезопасности вежливо пригласил полковника военной контрразведки к себе на чашку кофе. Полянский согласился с теорией коллеги о вечном цейтноте, захватил портфель и выдвинулся по всем известному адресу: Ангеликаштрассе, дом 4 — тихой, изящной вилле за каменным забором, окруженной старыми деревьями. Об этом точном адресе в дрезденском гарнизоне как будто бы никто не знал… И особо знать не стремился… Но, знали все.

Хозяин секретного адреса и не менее секретного кабинета принял званого гостя более чем радушно — на отдельном столике красовались бутылка коньяка «Белый аист», кофейник и дольки лимона на тарелочке. Полянский при виде такой милой каждому русскому картины внутренне усмехнулся и подумал: «Закрутилось, хотя и со скрипом, колесо взаимодействия спецслужб… Сейчас ещё коньяком смажем и дело пойдёт…»

Полковник Усольцев в сером гражданском костюме быстро разлил «Белый аист» по бокалам, с видом опытного дегустатора принюхался к молдавскому напитку, кивнул и со словами: «За встречу» последовал доброй старой чекистской традиции — чокнулся с дорогим гостем, обняв бокал ладонью. Чтобы враг ничего не услышал! Даже звон комитетских бокалов.

Полковник Полянский в своей армейской форме с улыбкой ответил на традицию (детский сад…), сделал пару глотков, с удовольствием оценил качество угощения и закусил лимончиком. Старшие офицеры потянулись за кофе. Ритуал примирения был сохранён, комитетчик показал, что виноват; особист оказался не против поиска совместного выхода из сложившейся ситуации.

Начальник Особого отдела вытащил из портфеля две пачки исписанных листов, аккуратно разложил на столе и объяснил коллеге, что первая пачка — это официальное расследование, а вторая пачка — для нашей внутренней работы. Так и сказал — «нашей работы», давая понять, что теперь служим на благо отечеству только вместе.

Хозяин кабинета внимательно прочитал все представленные документы и сообщил то, что и так было известно гостю:

— Скажу честно, Анатолий Жанович, просчитались мы с этими беглецами. — Полковник КГБ вздохнул и принялся объяснять: — Одного из сбежавших солдат, рядового Мажюлиса, мы вербанули ещё в Союзе два года назад. Попался по-крупному на валюте у себя в городе. Работал хорошо, много своих сдал. Те начали его подозревать, а мы узнали, что у литовца бабушка в ФРГ и отправили призывника быстро в армию. Подальше от дома и ближе к бабушке — в ГСВГ. Но, этот Мажюлис оказался не самым любимым внуком у западных родственников. Пришлось призвать вместе и его двоюродного брата Казлаускаса до кучи. Кузена тоже вербанули. Вот так оба и попали вместе служить в ваш госпиталь. Пока мосты навели, документы подготовили…

Усольцев допил кофе, долил коньяк в бокалы и махнул рукой — теперь сам, по желанию. Полянский кивнул и сделал глоток редкого напитка из солнечной Молдавии.

Комитетчик больше пить не стал и продолжил:

— Уже перед отправкой на запад братья стали чудить и потребовали, чтобы рядовой Драугялис со стрельбища Помсен бежал с ними. Зачем — не знаю. Якобы, тоже родственник бабули. Но, мы проверили — ни хрена этот пилорамщик не родня нашим литовцам.

— Братья таким образом отблагодарить хотели земляка. Они на одной улице выросли, защищал он их в детстве, — показал свою осведомлённость военный контрразведчик.

— Может быть, — согласился контрразведчик КГБ и продолжил: — Братья заартачились, и мы махнули рукой: одним беглецом меньше, одним больше…

— Не скажи, коллега! — перебил гость хозяина. — Сегодня после обеда целая комиссия будет с группы войск по факту побега двоих солдат в ФРГ. А к вечеру и Москва подтянется. А если бы втроём сбежали? Да и ещё прапорщика захватили с собой до кучи?

— С комиссией разберёмся, с москвичами тоже поговорим, — успокоил Усольцев и добавил: — Но, для правдоподобности несколько офицеров надо будет наглядно наказать. Того же начальника госпиталя. С дисциплиной у него явный бардак.

— Ну, не мотострелковый полк, где все солдаты всегда на виду, — задумался Полянский.

— Да и прапорщика вашего давно пора прижать к ногтю. Анатолий Жанович, есть проверенная информация, что Кантемиров постоянно мотается в Берлин, скупает у югославов западные марки и затем перепродаёт валюту арабам.