Верховный Издеватель - Андрей Владимирович Рощектаев

им не надо Его выбирать – они Его и не теряли. "Пустите детей приходить ко Мне, ибо их есть Царствие Небесное".

– Ну, царевич же пролил не чью-то там кровь, а свою. Поэтому получил уж сразу Небесное Царство, а не такое, – быстро нашёл объяснение Ромка.

Место его коронации было видно издалека – маленькая, но удивительно яркая церковь. "Наверное, это вообще самое кра-асное место на всей Волге!" – оценил Саша с одного взгляда. Он удивился, когда ему сказали, что церковь недействующая. Вот все церкви в Угличе действующие, а эта – нет. "Непоря-док!" – был детский приговор.

И теплоход дальше не идёт, и церковь недействующая… – что-то в мире в это утро нарушилось.

– У неё купола – как маленькая лавра, – метко выразился Ромка. Слишком уж крепко с прошлого года ассоциировались звёзды на луковках с тем местом, где он их первый раз в жизни (чуть-чуть не последний!) увидел.

– Да, звёздная была поездка, – прибавил Ромка. – У Цоя "звёздная пыль на сапогах". А у нас – звёздная пыль на куполах… всё-таки как-то оптимистичней вышло!

– "Группа крови на рукаве"? – узнал цитату Санька.

– Во-во… я как раз, кстати, тогда первый раз свою группу крови узнал! Оказалась первая.

– Ого, чувак, и у меня первая! Братья! Интересно, а какая группа была у царевича Дмитрия? – спросил Саша.

– Святая, – тут же ответил Ромка.

Никто даже не засмеялся – настолько всё было логично.

– А о чём мне его попросить? – почему-то спросил Саша у спутников, словно они должны были определить его желание.

– О чём хочешь.

– Не знаю… А о чём?

Никто не успел ответить.

– Смс-ка из РОНО! – воскликнула Марина. – Это насчёт Саши.

"Уведомляем, что решением Комиссии по делам опеки и попечительства РайОНО * района от *.*.2015 г. Вам отказано в усыновлении несовершеннолетнего Александра -ва".

– Но ведь комиссия же должна была собраться только * числа. Ничего не понимаю! Они почему-то раньше всё решили… и без нас!

– Укачало нас, что ли? Ничего не понимаю! Так быть просто не может. Мы же всё сделали правильно! – сказал Кирилл.

– Видимо, не всё…

Марина пыталась связаться по телефону, но ответов не было. Словно Сам Бог выключил обратную связь – обрубил любую попытку оспорить или хоть сколько-нибудь уточнить Его приговор. Почему-то ровно в том самом месте, где 4 века назад убили Царевича, сейчас без ножа зарезали другого мальчика.

– А как это?.. а как это так!? – ошеломлённо спрашивал Ромка. Никогда ещё в жизни Кирилл не видел брата таким растерянным.

– Сами не знаем, как!?

"И правда: с чего? почему?.. всё же, вроде, было уже совсем готово?" Вчерашнее "ура" ещё не высохло на губах.

Кто-то уже в самом конце смазал рукавом чистую ровную линию Жизни.

"А вдруг это нам отказали с Сашей из-за того, что я отказал Вере?" Но нет, мысль была такой бредовой, что Кирилл оставил её через секунду. "Нет. Дело не в том, точно не в том… в чём-то другом – важном, ясном!.. только это пока не открылось".

"И хорошо же нам было, пока не узнали… Вообще мы счастливы, пока чего-то не знаем! Каким классным кажется сейчас даже шторм. Пусть бы даже он всё тянулся-тянулся и никогда не наступал этот день после",

Почему на Земле вечно есть кто-то, в чьей власти сказать "да" или "нет" чужому счастью? Почему на всё хорошее всегда нужна виза? Почему зло вечно вламывается в жизнь безо всяких разрешений, а добро обязано иметь сто тысяч печатей и подписей?

Многоглавый дракон опять преуспел? Как вездесущий вахтёр, он сторожит с нашей помощью все входы и выходы из вселенского интерната? Сатана всё, что хотел, сделал на 5 с плюсом. Весь мир, который мы видим – свидетельство об этом. Есть только "тесный путь", и вот туда-то он бросается "всем телом", целиком, чтоб заткнуть и его.

"Да! РайОНО – слово-то какое! ОНО добралось уже до рая!"

Так вот что значит известнейшее молитвенное выражение: "Человеческому предстательству не ввери мя…"! Никогда нельзя нас, людей, передоверять людям!

– Нет, ну странно! Ну, Бог же должен был помочь! – всё ещё по инерции рассуждал Кирилл почти как год назад. (Хотя и понимал, что машет кулаками после драки).

– Бог его знает… – вздохнула Марина.

Да, Бог знает Бога – что ещё можно сказать.

Столько усилий – и всё впустую? Сначала Он прямо-таки явно помогал, потом… И куда же так резко свернул Его витиеватый (или, наоборот, предельно простой?) замысел? Стоя у разбитого корыта, мы в очередной раз не понимаем Его! Теперь-то путешествие уж точно завершилось во всех отношениях. Смска приземлила всех с небес на землю.

После невесёлого раздумья Марина сказала:

– Ла-адно! Тут уж, как говорится, "делай что должно – и будь что будет". Доделаем то, что должны. Доедем до Москвы. Покажем Саше, что собирались показать. В общем, ребята, путешествие продолжается. Что-нибудь решится за день – потом дозвонимся. Вечер утра мудренее!

"До Бога, что ли дозвонимся!? – скептически подумал Кирилл. – Ну-ну…"

– Там ещё перед Москвой как раз будет по дороге Троице-Сергиева лавра… – напомнила Марина.

– А может, туда тоже заедем? – тут же озвучил её недосказанную мысль Ромка.

– А лавра – это что? где лавровые листья? – машинально спросил Саша.

– Нет, это где очень большой монастырь, – сказал Рома.

– А, ну ладно! Ну, давайте заедем в очень большой монастырь, – хмуро согласился Саша. – Мне так-то вообще типа всё равно. Лаврушка – не лаврушка, всё равно жизнь не игрушка! – скаламбурил он на ходу. – Или, наоборот, игрушка? мне теперь всё равно. Не-е, ладно-ладно… вы на меня не смотрите: слово красивое! – поедем!

"Да, Лавра – лавровый венок победы. Мы сегодня совсем не победители, но… поедем", – подумал Кирилл. И, непроизвольно вертя перед собой только что купленный билет, как-то сказал про себя, словно то был бумажный образок (странная машинно-цифровая "икона"?): "Господи, ну, как можно сначала так обнадёжить, а потом так в последний момент… Неужели Ты точно так же обманешь нас в главном: обещая усыновить всех?"

Иван Карамазов ему "билет почтительнейше возвратил", но Кириллу билет был нужен.

Поехали на рейсовом автобусе: как им объяснили – часа четыре от Углича до Москвы… стало быть, минус один – до Сергиева Посада.

Там и сям вдоль дороги лежали деревья – будто как-то даже аккуратно, бережно опрокинутые. Вспомнилась ни к селу ни к городу "Операция Ы": как Вицын тренировался на фарфоровых кошках – вздыхал, "усыпляя" и укладывая их в рядочек.

У бури, похоже, была своя операция Ы. Но только сейчас всё это