Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

варки железа. По форме один из них четырехугольный, размерами 1,5×1,2 м и высотой 1,1 м. Второй горн овальный в плане, размерами 1×0,6 м и высотой 0,6 м. Стенки горнов были сложены из глины, укрепленной на деревянном каркасе. Около горнов найдены уголь, куски шлака и крицы.

Погребальными памятниками древнеудмуртского населения являются грунтовые могильники, располагавшиеся обычно поблизости от поселений. Ныне известно около 30 таких могильников, погребения в которых датируются IX–XIV вв. Это, несомненно, родовые кладбища. Наиболее известны и полнее других раскопаны могильники Адамовский Бигершай, Весьякарский Бигершай, Чемшай, Чиргинский, Маловенижский, Мыдланьшай и самый крупный — Варнинский, в котором исследовано около 300 погребений. Могильники размещаются на возвышенных местах, обычно на высоких берегах рек или на мысах. Могилы в настоящее время не видны с поверхности, но в древности, видимо, были отмечены невысокими насыпями. Умершие погребались в ямах простой формы, размерами 2,7–2,0×0,6–0,8 м и глубиной в среднем 0,5–1,2 м. Дно их плоское, стенки, как правило, отвесные. Ям сложной конструкции — с подбоями, ступеньками и нишами — нет.

Основной обряд захоронения — трупоположение. Умерших клали на дно могильной ямы в ящиках, изготовленных из деревянных тесин. Ящики ставились на дно могильной ямы. Размеры одного из таких „гробов“ в могильнике Мыдланьшай (погребение 70) 2,65×0,52 м. В некоторых могильниках прослеживается обертывание или перекрытие погребенных в таких гробах берестой. Известны деревянные и берестяные вымостки на дне могил.

Могилы образуют ряды по 4-10 погребений в каждом (табл. LXI, 20). Можно полагать, что каждый ряд предназначался для захоронения членов одной большой семьи. Обычно в ряду женские и мужские погребения располагаются без видимого порядка. Каждый могильник содержит, как правило, пять — шесть рядов захоронений. Ориентировка погребений относительно устойчива в каждом могильнике, но разная в целом. Наиболее распространенными были погребения с северной ориентировкой (с отклонениями к западу и востоку), в частности зафиксированные в могильниках Мыдланьшай и Кыпкинском. В могильнике Чемшай умершие лежали головами преимущественно на восток и северо-восток, как в Весьякарском могильнике Бигершай. В могильнике Адамовский Бигершай преобладала западная ориентировка. Представляется, что при определении ориентировки решающим было положение могильников по отношению к реке. Ряды шли параллельно берегу реки, а умерших ориентировали головами в сторону от реки. При исследовании могильников выясняется, что более старые ряды могил располагались ближе к реке, хотя в одних и тех же рядах были разновременные погребения. Умерших в могилы клали на спине с руками, вытянутыми вдоль корпуса, в праздничной одежде. Женщин хоронили с полным набором украшений костюма, помещая украшения там, где они носились при жизни. В мужских погребениях, кроме редко сохраняющихся остатков костюма, находят орудия труда (топоры, ножи), а также предметы вооружения (наконечники стрел и дротики) и конского снаряжения (удила, стремена, остатки уздечного набора). В женских могилах орудия труда встречаются гораздо реже, однако в них известны находки глиняных и каменных пряслиц, ножен, изредка топоров. Предметы вооружения в женских погребениях отсутствуют. Как в мужских, так и в женских могилах в ногах довольно часто поставлены глиняные горшки и миски. Только в мужских погребениях находят ритуальную посуду в виде медных круглодонных или плоскодонных котелков с железными ручками и деревянные сосуды, в том числе окованные поверху металлическими скобками и пластинками. Сосуды эти размещались в разных местах могилы, но чаще у головы погребенного.

Обычно при мужских костяках обнаруживают остатки мясной пищи, положенные в гроб или сбоку от него. Известны случаи, когда кости ног, крестца и голов лошадей помещены в засыпку могильной ямы (могильник Мыдланьшай). Сравнительно редко в древнеудмуртских могильниках встречаются наборы украшений, положенные в виде дара погребенному в мешочек или в берестяную коробочку. Очень много таких жертвенных комплексов оказалось в Варнинском могильнике, где они были в составе инвентаря примерно 16 % погребений. Их обычный состав: височные кольца, серьги, бусы, подвески, а также орудия труда. Они есть как в мужских, так и в женских погребениях. Жертвенные комплексы помещались в разные места могилы (Семенов В.А., 1980, с. 68–80). Интересно отметить, что примерно такие же жертвенные комплексы есть и в поздних могильниках удмуртов, таких, как Ореховский или Чабыловский, которые датируются XVI–XVIII вв. (Истомина Т.В., 1982, с. 83).

В заполнении ям в ряде удмуртских могильников (Омутненском, Кыпкинском, Маловенижском, Мыдланьшай и др.) отмечено значительное количество угля и золы от костров, горевших рядом с могилами при похоронном ритуале. Они, видимо, раскладывались и при совершении поминок по усопшим и играли определенную роль в погребальной обрядности.

Исследователи указывают на почти полное отсутствие в могильниках удмуртов X–XIII вв. погребений детей раннего возраста. Возможно, их хоронили за пределами могильников.

Чепецкие памятники территориально обособлены от одновременных им памятников других культур. Они сосредоточены по течению р. Чепцы и ее притокам; только несколько поселений и могильников размещаются южнее. Это Чужьяльский могильник и Чужьяльское городище (Кереметь), находящиеся на берегу р. Пироговки, правого притока р. Иж. Связь предков удмуртского народа с памятниками средневековья на р. Чепце в свое время убедительно была доказана А.П. Смирновым. Несомненным является и то, что часть древнеудмуртских поселений и могильников размещалась и по прилегающему к р. Чепце течению р. Вятки. Исследования последней группы памятников проведены пока в незначительной степени.

Для чепецкой культуры характерны приемы домостроительства, связанные с традиционным домостроительством удмуртов. Бревенчатые постройки с открытыми очагами и деревянными полами, с ямами-кладовками на территории жилищ находят ближайшие аналогии с позднейшим удмуртским домом — „корке“ (Оборин В.А., 1956а, с. 108). Этой культуре присущи также господство трупоположений с северной ориентировкой, в особенности на позднем ее этапе, положение умерших в дощатые составные гробы-ящики, наличие в составе инвентаря погребений жертвенных комплексов. А.П. Смирнов типичным для чепецкой культуры считал следующий набор украшений женского костюма: шумящие привески с треугольной основой и с напаянными на нее треугольниками зерни, с цепочкой звеньев, заканчивающихся бомбовидной подвеской (табл. LXII, 7); шумящие привески с основой в виде умбона, внутри которого по краям напаяны треугольники из зерни; литые бляхи эллипсовидной формы с ложновитой перегородкой в центре, разделяющей их на два сложенных основаниями треугольника, и внутренней поверхностью, также украшенной треугольниками зерни; украшения в виде литой пластинки треугольной формы с изображением медвежьей морды, с шумящими цепочками-подвесками (Смирнов А.П., 1952, с. 202, 203). По мнению В.А. Оборина, для культуры характерно и употребление орнамента из треугольников. Он усматривает его, в частности, на глиняных пряслицах с городища Сабанчикар, на многих костяных изделиях с городища Дондыкар. О преобладании