Зумана - Е. Кочешкова

«О боги… — мысленно Элея с тоской возвела глаза к потолку, — интриги. Они пытаются впутать меня в какую-то гнусность против Руальда… Очень интересно, под каким же предлогом… и по какой цене?», — однако, она ничем не выдала своих размышлений, лишь пригубила вино и с изяществом принялась резать нежную утиную грудку на мелкие кусочки. Эта игра была ей знакома.

— Да, Ваше Высочество, — воодушевленный ее молчанием, Домер даже расщедрился на такое непривычное для этих стен обращение, — полагаю, вы не будете отрицать, что умственное здоровье короля нашей страны уже давно вызывает опасения. Сначала эта темная история с проклятьем… потом такое горе… Руальд совсем не тот, что был прежде. От его имени правят другие люди, а это большая беда для государства. Тем не менее, сам он никогда не признает своей… ущербности. И неспособности вести дела королевства. Потому мы и вынуждены были прибегнуть к столь… грубому способу воздействия. Через его сына. Нам… очень повезло, что мальчик нашелся. Возможно, из него вырастет хороший король. Когда-нибудь. Если сейчас его отец подпишет отречение от трона.

— Правильно ли я вас поняла, господин Домер? — произнесла Элея, стараясь, чтобы в голосе не звучало ни одной эмоции. — Вы хотите предложить королю сделку. Обмен. Корону на сына. Я не ошиблась?

Ее собеседник любезно улыбнулся, живо блеснув глазами.

— Именно так, Ваше Высочество. Вы же понимаете… младенцы — хрупкие создания… Любой сквознячок… может стать причиной смерти. О, да, это так низко, я понимаю! Шантаж… Но что поделать? Что поделать… Страна задыхается в агонии. Казна пуста, крайние герцогства как обычно подняли разговоры об отделении, на пороге — война с Ферестре. Между прочим, — он хитро улыбнулся, — из-за того перевала, который всего в нескольких часах отсюда, — теперь Элея убедилась окончательно… Граница с Ферестре, вот куда ее привезли. Замок Дор-Виар! Старая резервная крепость Таронского удела. Ее владельцем был один престарелый барон, имеющий гораздо более пригодные для обычной жизни имения в долине. Крепость давно не являлась стратегически важной и потому по большей части пустовала… Раньше. Но в чем же заключалась услуга, которую ее новые обитатели хотели получить от принцессы? Элея посмотрела на Домера с легкой долей интереса во взгляде. — Словом… — продолжал тот, — Закатному Краю нужен сильный король, который решит все эти проблемы. А вы ведь… тоже должны быть неравнодушны к бедам нашего государства. Вы были очень… мудрой королевой. Народ любил вас. И любит до сих пор. Ваше слово много значит для простых людей. Если вы поддержите нового короля… он щедро одарит вас.

— Из пустой казны? — позволила себе колкость Элея.

— Казна — дело поправимое. К тому же… деньги — не единственная ценность. Новый король может сделать для вас гораздо больше, — Домер выдержал красивую паузу и в следующий миг умудрился действительно удивить Элею: — Вы можете снова стать королевой!

«Светлые боги! И кто же этот самоуверенный мерзавец, думающий, что для меня нет большего счастья, чем снова стать чьей-то женой с правом носить золотой обруч на голове?»

— Назовите мне имя вашего господина, — она сказала это тем голосом, которого не мог ослушаться даже король Давиан.

Советник вздохнул и покачал головой.

— Простите, Ваше Высочество. Еще не время.

3

Элея плохо спала в эту ночь. Ей снился господин Домер в облике демона, залитые кровью коридоры замка и маленький сын Руальда. В мутном туманном видении Фарр был старше и уже умел говорить — он умолял спасти его, забрать из чужих рук, не знающих милосердия. Он плакал, а лицо его превращалось в лицо Патрика, искаженное гримасой смерти… Элея проснулась в поту и долго не могла успокоиться. Ей было очень страшно.

Утром она велела Молчунье проводить ее к мальчику, но служанка лишь жалобно качнула головой и указала на то, что дверь заперта.

— Гостья, значит… — пробормотала Элея и дернула сигнальный шнурок при кровати. Через пару минут на пороге возник давешний охранник и осведомился, чего изволят их милость.

— Мне надо увидеть дитя, — непререкаемо сказала Элея. Она уже поняла, что в ближайшее время у нее будет достаточно возможностей отточить именно такой навык общения.

Молодой человек кивнул и попросил подождать. Обратно он вернулся с советником. И когда тот витиевато попытаться отклонить просьбу, Элея сказала прямо:

— Господин Домер, не пытайтесь утаить от меня, что ребенок болен. Мне прекрасно известно — он занемог вчера же вечером, когда мы с вами имели удовольствие беседовать за столом, — глядя прямо в глаза изворотливому лису, она изобразила на лице глубокое негодование: — Вы, вероятно, плохо понимаете, в чем дело. Так я объясню вам. Если мальчик умрет, вы потеряете всю свою власть над моим бывшим мужем.

— Откуда вам известно о дурном самочувствии младенца?! — воскликнул советник. — Кто мог донести вам?

— Никто, — Элея вздохнула так, словно общалась с недалеким конюхом. — Я женщина, господин Домер. Небесная Матерь не послала мне собственных детей, но наделила способностью чувствовать чужую боль. Принесите мне ребенка. Я обещаю вам, рядом со мной он поправится очень быстро.

Советник помолчал минуту, потом коротко кивнул и удалился. Стражник запер за ним дверь, а Элея вновь подошла к окну и смотрела на заснеженные горные склоны, пока не услыхала знакомый плач в коридоре. Едва только принца внесли в комнату, она немедля забрала его из рук Домера и прижала к груди почти невесомый хрупкий сверток.

«Прости меня, Фаре! Прости… Я больше не оставлю тебя… не позволю никому тебя забрать. Прости, малыш… прости…»

Он затих почти сразу, и Элея осторожно осмотрела ребенка. Личико его покраснело от натужного плача, а тело было вялым и ослабшим.

— Лекарь не смог понять причину нездоровья… — признался Домер.

«Конечно, — подумала Элея, — лекарь, вероятно, даже не знает, что мать этого мальчика считали ведьмой, и что принц Закатного Края с легкостью мог унаследовать ее Дар», — она была уверена — этот недуг ни что иное, как единственный для беззащитного младенца способ добиться своего… И все признаки недуга пройдут в течение ближайшего часа.

— Не нужно лекаря, — ответила она советнику. — Лучше позовите сюда кормилицу. Пусть она делит комнату со служанкой и все время будет здесь. И принесите нормальную детскую одежду, он слишком большой, чтобы его все время пеленать.

— Откуда же нам взять ее… — Домер уже признал свое поражение в этой игре и выглядел совсем не так бодро, как еще десяток часов назад.