Житие Сергия Радонежского - Борис Клосс

Пришедшу же празднику Господьскому святыа Пятидесятница, во нь же в видѣнии огненых язык сниде Божественыи Духъ на святыа апостолы по обѣтованию Христову. И яко же по вся лѣта обычаи имут православнии христиане, от различных градов и стран, не точию от московских, но и от окрестных, сирѣчь от литовских, и рязанских, и тферских, приходят к Живоначалнои Троици и Пречистои Богородици и к чюдотворцеву гробу Сергиеву, и приемляху, еже кто аще что требоваху. Мнози бо от духов нечистых одержими и исцѣление получиша, и слѣпии прозрѣша; иже по исцѣлении мнози от них пребыша неисходни из монастыря, в монастырских работах тружающеся и до скончаниа живота, иже и мы видѣхом.

Бывшу убо пятку вечер понахиду великую и в суботу божественую литоргию игумен Мартиниан и со всѣми священники съвершив, и поиде с братиею на трапезу по обычаю. И яко бысть Преполовение, приходит ко игумену из церкви понамарь, повѣдаа ему, яко инокини двѣ стоят у гроба чюдотворцева, и едина имяше обѣ руцѣ закорченѣ, нынѣ же едину показует, яко простил есть чюдотворецъ. Игуменъ же отпусти пономаря, велѣ пождати малъ час, донде же братскаа трапеза отидет. Егда же въсташа от трапезы, повелѣ игумен позвонити во вся колоколы, и всѣм в божественую церковь собравшимся, и молебен собором игуменъ пѣвъ, инокиням же стоящим у гроба. И по отпѣтии молебна приходит к неи игумен и съ прочими богоугодными старцы и инии мнози, бяше бо множьство людии, яко и церкви не вмѣщати. И бяше видѣти страшно чюдо: прощенаа бо ея рука праваа имѣаше ногты отрастъша, яко в долготу перстом равны, но черны бяху, от естественаго зрѣниа отлучахуся. И тако тою рукою от того часа начат креститися и дѣиствоваше, еже хотяше, другаа же рука еа бяше прикорчена на възнак прямо въ хребет, и не можаше ею никако же двигнути. Игумен же повелѣ противу руки тоа прикорченыя разрѣзати ризу, яко да видят вси преславное знамение. И бяше видѣти рука та прикорчена въ хребет, но ногты из тѣла вышли бяху и отрастъша тако же, яко же и у прощеныяруки видѣхом. Знамениа же на тѣлеси не изгибша, иде же бяху вросли ногти ты. И тако пребысть у гроба чюдотворцева, и день тои всенощное пѣние пѣша и до заутриа в неделю. Егда же бысть часъ третии, во нь же сниде Духъ Святыи на божественыа апостолы, множьство же народа отрѣваху еа от гроба чюдотворчева. Она же со слезами предстоящи, и тако же прощена бысть еи и другая рука. И пономарь сказа игумену. Тогда призывает игумен обѣ инокини и вопрошает их: «Откуду есте, чада, и како сѣмо приидосте, и како послана есть сиа на тя от Бога явленая рана, яже точию попущает сиа на преобидящих божественаа». Она же инокини вся слезами облиявшися, начат сказовати: «Азъ, господине, окааннаа, от града есмь Коломны. И в мимошедшее лѣто, о Петровѣ дни, егда бысть мор на человѣки и скоты, тогда сотвориша христолюбивии человѣци Пречистои Богородици обѣт, обѣдню и молебен пѣша. И священника вземше, снидошася в дом, иде же бяше трапеза уготована и питие. И аз туто же прилучихся. И яко же обычаи имут развращеннии человѣци, начаша пѣти и преже Пречистыа хлѣба. Священнику же принесена бысть чаша, он же взем и не испив, отдасть, рече, яко «не подобает вкупѣ быти трапезѣ Божии и трапезѣ бѣсовстеи», и тако изыде. Нам же сѣдящим и пиющим, и начаша пѣти и плескати. Христолюбив же мужь нѣкии рече: «Братие, Пречистаа о том не любит, еже плескати и играти». Аз же, окааннаа, к сему рѣх: «Ничто же в том нѣсть, еже пѣти и плескати». И егда сиа изрекох, тогда взят мя, яко нѣкии дух силенъ, и начат мною носити и торгати пред всѣми, и тако взем мною, раздрази мя о двери церковныя. И тако закорчи ми правую мою руку прямо назад, яко же и ногтем в тѣло вразитися, и яко же мало начах почуватися и проглаголах. И паки взят мя и начат мя мучити паче перваго, и удари мя о стѣну церковную, и тако закорче мнѣ и лѣвая рука, по тому же на възнак назад. И тако лежах, окааннаа, яко мертва. Вси же мняще мя умершу, и тако начаша гробъ чинити. Отець же мои духовныи поп Ауксентии, приступив ко мнѣ и познав, яко духь мои во мнѣ есть, и повелѣ престати. И тако лежах и до вечера. И по малех днех востах и хожах. И тако, окаяннаа, надѣяхся от человѣкъ помощи, исках врачев и ходящи бѣх. Борзо же бяше хождение мое, яко с Коломны днем на Москвѣ обрѣсти ми ся. И оттуду въ град Дмитров шедши, и ту обрѣтох старицу честну, иночьствующу в монастыри нѣкоем, иже видѣвши мя в таковѣ ранѣ и вопрошаше мя, что како случи ми ся. Аз же по ряду все сказах еи. Она же посла по игумена. Старцу же пришедшу в тои час, и видѣв мою страсть и слышав от тоя, яже аз сказах еи, зѣло поболѣ печалию за мя. И рече ми честныи тои мужь: «Чадо, сиа рана посѣщение есть Божие на тя, яко да и инии накажутся тобою не преобидѣти Божественое. Но слыхала ли еси в чудесѣх пресловущаго преподобнаго отца нашего Сергиа, новаго чюдотворца, колицы суть притѣкающии к мощем его с вѣрою, и вси исцѣление получают, иже нынѣ память его близ есть». Аз же рѣх ему: «Господине отче, от многих слышала есмь, но нынѣ желаю того, чтобы ми на память его быти тамо, еда како святыи милостив ми будет, и помолит за мя и исцѣлит мя».Тогда игумен рече к неи: «Чадо, аще и млада еси, но подобает ти преже обѣщатися Богу и отрѣщитися мира, и тако к Живоначалнѣи Троици и чюдотворцевым мощем доидеши». Аз же рѣх: «Яко же велиши, господине, творю». И тако тои игумен постриже мя. И пребых у честнои тои старици нѣколико днии, учащися иночьскому житию. И яко прииде память святого, приидох сѣмо, не оглашающи ми ся никому же. И тако сподобихся внити в церковь и святых мощеи прикоснутися. И в тои час выбистася ногти рук моих ис тѣлесе моего, а единако закорчены[833] бяху, а рѣзание же от ногтеи, еже страдах, преста тѣлу моему, яко же днесь[834] и сами видѣсте, где были врѣзалися ногти ты. Аз же, господине, отъидох, благодарящи Бога, получивши малу ослабу, надѣющися приити во грядущее лѣто. И тако оттолѣ и донынѣ по вся дни бях молящи Бога и великаго Сергия призывах на помощь. Иже и нынѣ приидох и получих неизреченнаго здравиа молитвами чюдотворца Сергиа». И тако игумен поучив еа, еже имѣти страх Божии и цѣломудрие и воздержание. И тако по триех днех отпусти еа к Москвѣ, а ногтии тѣх, котории отрасли бяху, не повелѣ еи ножем отрѣзовати, но яко же Г осподь восхощет. Она же прииде на Москву, проповѣдающи всѣм величиа Божиа, ногты же еа лишнии отрастшии днии в десять, а инии отрастшии днии в девять, а инии по двадесятих, вси отпадоша, а осташася естествении, яко же преже.

В ту же суботу Святого Духа безчисленое множьство уже приидоша, мужи и жены, от различных градов и стран, яко же обычаи, вси, кииждо коимждо недугом одержими, прикасахуся мощем святого Сергиа и исцѣлевахуся. В них же прииде от Москвы нѣкоторыи человѣкъ от церкве съборныя каменыа, еже есть Лазарь святыи, иже бѣ у нея стражь, водя съ собою сына отроча, яко лѣтом двою на десятим. Отрочищу же бѣ имя Афонасие, смущено от духа нечиста. И прииде въ церковь, и едва возможе доити пономоря со отрочатем. И глаголаше понамарю: «Что бы, господине, к мощем святого отрочати моему прикоснутися». Глаголаше бо отець его: «Спящу бо ему, рече, на великомученика Георгиа день весны сеа, и тако устрашився, вниде во нь лукавыи, и въстав смущен и кричаше необычно. Аз же, отець его, приидох, велях ему перекреститися и глаголати: «Господи, помилуи». Он же никако же хотяше прекреститися, ни же глаголати «Господи, помилуи», и ни же въ церковь внити, аще не нужею привлечен будет, молитвы же Исусовы отбѣгаше. И тако нынѣ приидох к великому Сергию, требуя исцѣления». Пономарь же, яко же и прочим требующим, отверзе раку. Отроча же въскрича, глаголя: «О батько, — родителю своему, — не умори мя, напрасно жжет мя». И тако избѣже из церкви. И пономарь сказа игумену о нем. Игумен же повелѣ неотступну быти ему от мощеи святого. И тако всенощному пѣнию совершившуся, и тои весь день в неделю Съшествие Святого Духа отець его дерѣжаше отроча у гроба святого. Игумену же и мнозѣи братии нудящим его прекреститися или помолитися, или поклонитися. Он же кричаше, глаголя: «Не хощу, не молюся». И тако в понеделник Святого Духа, на утрени, приступив игумен ко отрочати, повелѣвает ему прекреститися и поклонитися чюдотворцеву гробу. Отроча же с радостию и прекрестися, и поклонися, глаголя: «О Святаа Троица и святыи Сергие, избави мя от врага сего». И в тои час приступив, и прикоснуся мощем святого.[835] И тако от того часа здрав бысть и покланяшеся пред всяким старцем, глаголя, яко «вашими молитвами, отци святии, избави мя Богъ от злаго врага, губящаго душу мою». И пребыша в монастыри дни четыре, тако отиде отець его, здраво имѣя отроча, хваля и славя Бога и святого.

Инъ же человѣкъ прииде от Ерославля града, еще юнъ сыи, нѣмъ. Иже пришед, приложися к мощем святого и тако проглагола чисто, яко же и преже. Глаголаше же, яко прешедшу третиему лѣту, случи ми ся в великии страстныи пяток въстати от сна, и се затвористася очи мои и пребых всячьски слѣпъ, и хожах с вожем. И идох в Ростов къ чюдотворцу Леонтию и паки возвратихся в дом свои. И пришедшу на второе лѣто великому пятку, востах от сна, и се отверзостася очи мои и зрях чисто все. Затворижеся языкъ мои и пребых нѣм. Иже слышах о чюдесѣх преподобнагоСергиа, и приидох сѣмо с вѣрою и получих исцѣление от святого, яко же видите.