Капитал и идеология - Томас Пикетти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если смотреть в долгосрочной перспективе, то главное различие между Индией и Европой, вероятно, связано с ролью мусульманских королевств и империй. На обширных территориях индийского субконтинента царская власть осуществлялась мусульманскими государями на протяжении столетий, в некоторых случаях с XII или XIII веков до XVIII или XIX. В этих условиях престиж и авторитет индуистского воинского сословия явно пострадал. В глазах многих браминов подлинные кшатрии просто перестали существовать во многих частях страны, хотя на практике индуистские военные классы часто играли вспомогательные роли при мусульманских князьях или отступали в независимые индуистские государства и княжества, как раджпуты в Раджастане. Относительное отступление кшатриев также повысило престиж и превосходство браминской интеллектуальной элиты; это отступление позволило браминам выполнять свои религиозные и образовательные функции, на которые мусульманские государи (а позже и британцы) полагались для поддержания социального порядка, часто доходя до того, что они утверждали и приводили в исполнение решения, вынесенные браминами относительно диетических или семейных законов или доступа к храмам, воде и школам, в некоторых случаях даже налагая отлучение. По сравнению с другими трифункциональными обществами не только Европы, но и других частей Азии (особенно Китая и Японии) и всего мира, это могло привести к определенному дисбалансу между религиозной и воинской элитами, повышая значимость первой или даже приводя в некоторых регионах к квазисакрализации власти браминов, которая была как временной, так и духовной. Однако, как мы видели, баланс сил мог меняться очень быстро, приводя к появлению новых индуистских государств, поддерживаемых новыми военными и политическими элитами.
Второе важное различие между индийским и европейским случаями связано с тем, что брамины были настоящим социальным классом сами по себе, с семьями и детьми, накопленным богатством и наследством, тогда как католическое духовенство должно было пополнять свои ряды из других классов в силу безбрачия священников. Мы видели, как это привело в европейском орденском обществе к появлению церковных институтов и религиозных организаций (таких как монастыри, епископства и т.п.), которые накапливали значительные объемы имущества от имени духовенства и, таким образом, также привели к развитию сложных экономических и финансовых правил. Это также могло сделать европейский клерикальный класс (который на самом деле не был классом) более уязвимым. Решения об экспроприации монастырей в Британии в XVI веке или о национализации имущества духовенства во Франции в конце XVIII века были, конечно, непростыми, но ни одно наследственное сословие не пострадало. Напротив: дворянство и буржуазия получили значительную выгоду. В Индии экспроприация браминских храмов и религиозных фондов должна была быть более постепенной, хотя развитие новых нерелигиозных правящих классов в индуистских королевствах в восемнадцатом и девятнадцатом веках снова показывает, что это не было бы невозможным. В любом случае, мы увидим, что когда британская колонизация прервала процесс строительства автохтонного государства, отчеты о переписи населения показывают, что класс браминов владел очень большой долей богатства, а также образовательных, культурных и профессиональных ресурсов.
Открытие Индии и иберийское окружение ислама
Прежде чем анализировать, как британцы пытались измерить касты Индии с помощью своих колониальных переписей в XIX веке, будет полезно напомнить читателю, что открытие Индии Европой происходило поэтапно и началось с необычного поиска, основанного на весьма ограниченных знаниях. Многие исследования, особенно работа Санджая Субрахманьяма (основанная на систематическом сравнении индийских, арабских и португальских источников), показали, что экспедиция Васко да Гамы в 1497-1498 годах была основана на многочисленных заблуждениях.
Во второй половине пятнадцатого века португальское правительство глубоко разделилось по вопросу о заморской экспансии. Одна фракция земельной знати была довольна успехом Реконкисты и выступала против дальнейших действий против ислама. Но военные ордена, особенно ордена Христа и Сантьяго (к которому принадлежала семья да Гамы), сыгравшие ключевую роль в мобилизации менее знатного воинского дворянства в эпоху "отвоевания" пиренейских территорий у ислама, выступали за преследование мавров до побережья Марокко и оттеснение их как можно дальше от христианских берегов. Самые смелые воины предлагали продолжить исследование африканского побережья, чтобы обойти мусульман на юге и востоке и в конечном итоге соединиться с мифическим "королевством Престера Джона". Это апокрифическое христианское царство, вдохновленное Эфиопией, сыграло важную роль в путаных представлениях Европы о глобальной географии с эпохи крестовых походов (XI-XIII века) до эпохи открытий, вселяя надежды на окончательную победу над исламом. Однако амбициозная стратегия окружения мусульманского врага не получила единодушной поддержки, и идеологический конфликт между фракцией землевладельцев и имперской антиисламской фракцией заставил португальского монарха задуматься. Перед лицом давления со стороны Ордена, который он хотел сохранить привязанность к монархии, король в 1497 году все-таки решил отправить да Гаму в плавание с приказом обогнуть мыс Доброй Надежды, который Бартоломеу Диаш открыл десятью годами ранее.
Благодаря сохранившимся рассказам моряков (некоторые из которых оставались неизученными до XIX века) и сопоставлению с арабскими и индийскими источниками удалось достаточно подробно восстановить различные этапы плавания. Выйдя из Лиссабона в июле 1497 года, три корабля да Гамы в ноябре достигли южноафриканского побережья , а затем медленно отправились на север вдоль восточного побережья Африки, останавливаясь в мусульманских портах Мозамбика, Занзибара и Сомали в поисках христиан, которых португальцы так и не нашли. В то время торговля в Индийском океане была уделом арабов, персов, гуджаратцев, кераланцев, малайцев и китайцев, чьи пересекающиеся сети охватывали огромный многоязычный регион и приводили крупные имперские и аграрные государства (при Виджаянагаре, Минге, Османах, Сефевидах и Моголах) в контакт с небольшими торговыми прибрежными государствами (Килва, Ормуз, Аден, Каликут, Малакка). Разочарованный этими неожиданными встречами и обеспокоенный враждебностью мусульманских купцов, да Гама продолжил свой путь, достигнув индийского побережья в мае 1498 года. Затем последовала серия напряженных встреч и промахов, в первую очередь в Каликуте (современный штат Керала на юге Индии). Да Гама посетил индуистские храмы, которые он принял за церкви христианского королевства, к удивлению браминов, которые были также удивлены весьма скромными подарками, преподнесенными человеком, утверждавшим, что он представляет величайшее королевство в Европе. В конце концов да Гама вернулся в Лиссабон в трудных условиях.
В июле 1499 года король Португалии с гордостью объявил своим собратьям-христианам, что путь в Индию открыт и что его посланник обнаружил на побережье Индии несколько христианских королевств, включая Каликут, "город больше Лиссабона и населенный
