Переписка - Рашид ад-дин

это название как *** — Фанак (изд. Вюстенфельда, т. III, стр. 920). М. Шафи’ приводит также данные Шараф ад-Дина Бидлиси, упоминающего в данном районе крепость *** («Переписка», стр. 345).

116

В ленинградской рукописи «Переписки» Рашид ад-Дина текст письма № 15 здесь кончается.

117

В государстве Ильханов, как в каждом средневековом феодальном государстве, отдельные области имели свою собственную систему мер. В данном письме, где речь идет о городах Верхней Месопотамии, применялись так называемые иракские меры. О размерах и соотношении иракских мер веса с другими средневековыми мерами веса Ближнего Востока см.: Hinz, Islamische Masse, стр. 5, 16, 26, 31, 41, 44, 45, 47.

118

Датировка письма, по-моему, явный анахронизм. В 1272 г. Рашид ад-Дин еще не был всесильным везиром, который мог так распоряжаться государственными средствами огромного района, как об этом говорится в письме. Дата 1272 г. плохо согласуется и со всей биографией эмира Сутая, ибо он впервые появляется на политической арене в конце 80-х годов и, если даже допустить, что он умер в 1331 или 1332 г., т.е. в глубокой старости, в 1272 г. ему могло быть не больше 10—15 лет. Однако это последнее допущение также маловероятно. Исходя из того, что знатные монголы обычно начинали службу государю в юности (т.е. в 1289 г. ему должно было быть не больше 20 лет, а вернее — меньше 20), скорее напрашивается вывод, что Сутай родился в конце 60-х годов и, следовательно, в 1272 г. был совсем маленьким мальчиком. Следует также заметить, что согласно составленному Б. Шпулером списку наместником Мосула в 1272 г. был Мас’уд ибн Йа’куб ‘Алам ад-Дин («Die Mongolen in Iran», стр. 351).

He совпадает, по-моему, с датой ш’абан 670/март 1272 г. и названный в письме как соответствующий ей ула-ил животного цикла. Из просмотра всех встречающихся в «Сборнике летописей» Рашид ад-Дина данных о соответствии годов хиджры второй половины XIII — начала XIV в. годам монгольского летосчисления следует, что 1272 год был годом обезьяны (1272 г. назван годом обезьяны и в составленной А.К. Писарчик «Таблице годов двенадцатилетнего животного цикла с приведением соответствующих им годов современного летосчисления», — «Материалы Южно-Туркменистанской Археологической комплексной экспедиции», вып. I, Ашхабад, 1949, стр. 177), тогда как год ула может быть, видимо, идентифицирован лишь с годом дракона или рыбы (а не курицы, как предполагает М. Шафи’, — «Переписка», стр. 43, прим. 1; см.: И.В. Захарова, Двенадцатилетний животный цикл у народов Центральной Азии, — «Новые материалы по древней и средневековой истории Казахстана», Алма-Ата, 1960, таблица I). Таким образом, если исходить из сопоставления того, каким годам в конце XIII — начале XIV в. соответствовал год дракона, с тем, в какие годы эмир Сутай был наместником Мосула (см. цитировавшийся выше список, составленный Б. Шпулером, «Die Mongolen in Iran», стр. 352), можно предположить, что письмо относится к. 1312 г. н.э., так как в 1319 г. Рашида уже не было в живых.

119

В ленинградской рукописи данное письмо сохранилось полностью, Как уже указывалось во введении, оно чрезвычайно любопытно по своему содержанию. Отвечая на первый вопрос — о причинах землетрясения, Рашид ад-Дин дает по сути материалистическое объяснение этого явления. Хотя ответ этот и преподнесен в отрицательной форме и затем опровергается цитатами из Корана и ссылками на мнение «столпов ислама» (таким образом, усомниться в правоверности Рашида нельзя), желающий вполне может найти в письме рационалистическое объяснение.

120

В тексте и лахорского издания и ленинградской рукописи (стр. 43 и л. 22а) стихи начинаются словами ***. М. Шафи’ предлагает, по аналогии с рядом других писем (см. письма № 13 и 36), читать первое слово как ***, что и положено в основу настоящего перевода данной фразы.

121

Мункир и Накир — имена двух ангелов, которые, согласно мусульманским верованиям, подвергают в могиле умершего допросу о его вере и образе жизни.

122

Весы справедливости — весы, на которых, согласно мусульманским верованиям, будут взвешиваться в день Страшного суда добрые и злые дела людей. Сират, по мусульманским религиозным представлениям. — узкий, длинный и острый, как лезвие меча, мост, ведущий в рай, по которому не могут пройти грешники, а безгрешные проходят свободно.

123

В примечаниях к данному письму М. Шафи’ указывает мусульманские богословские сочинения, где можно найти то же, что в данном письме Рашид ад-Дина, толкование затронутых вопросов.

124

Абу Хамид Мухйи ад-Дин Мухаммад ибн Мухаммад ал-Газали (1058—1111) — один из крупнейших мусульманских богословов-суннитоз и одновременно видный суфий, создавший умеренную ортодоксальную суфийскую систему.

125

Маджд ад-Дин Ахмад ал-Газали (ум. в 1126 г.) — мусульманский богослов, суфий, брат Мухаммада ал-Газали, сменивший его на кафедре в созданной Низам ал-Мулком в Багдаде медресе Низамийа.

126

Текст данного письма опубликован X. Нахджувани (X. Нахджувани, Руб’-и Рашиди, стр. 31—32). Существенных смысловых разночтений с лахорским изданием нет. Текст письма № 17 полностью воспроизведен также в книге Надир-мирзы Каджара Тарах ва джуграфи-йи дар ас-салтана-йи Табриз (стр. 143—144). Существующие с лахорским изданием разночтения несущественны и, что любопытно, в основном совпадают с теми, что мы находим при сличении текста с публикацией X. Нахджувани.

127

В ленинградской рукописи (л. 26б) и в тексте, опубликованном X. Нахджувани (стр. 31; то же мы находим и в тексте, включенном в книгу Надир-мирзы Каджара — стр. 143), вместо слова *** оба раза стоит ***. Если принять этот вариант, фраза должна быть переведена следующим образом: «а его сады по своей красоте и изяществу напоминают сады Хаварнака».

128

Хаварнак — *** — название замка Бахрама Гура (Сасанид Бахрам V, 421—438 гг.), описанного Низами в поэме «Семь красавиц». Замок этот представлял образец строительного совершенства и обладал якобы чудесным свойством трижды в день менять окраску. Е.Э. Бертельс считает, что «Низами сохранил известие о вполне историческом факте. Развалины Хаварнака сохранились и до наших дней... в Месопотамии к востоку от Неджефа. Этот замок продолжал существовать еще при аббасидских халифах, которые расширили его и временами там жили. В XIV в., однако,