Симбиоз - Роксана Форрадаре

и лишь спустя несколько секунд сообразила, что речь идет о Кайле. Гвинет не сдержала изумленного покашливания – чудесным образом мы с ней снова среагировали одинаково. Я была поражена до глубины души, узнав, кем широкоплечий Кайл приходится этой хрупкой женщине; мне казалось, он должен быть младшим братом или взрослым племянником – кем угодно, но никак не сыном! Это звучало так же странно, как если бы Люк назвал своим ребенком Дакоту.

Бенедикт вымученно вздохнул, однако счел за благо закончить на этом спор. Все кое-как расселись, и Себастьян принялся по новой наполнять стаканы.

- Пьете с самого утра? – добродушно произнес Кайл. – Неслабо вам, наверное, досталось.

- Расскажи нам, Бен, - попросила Дженнифер, сделав маленький глоток. – Что произошло? Как Слеза вернулась к нему? И какой у нас план?

Глава 28

Сидели мы до глубокой ночи, периодически разбредаясь на перекур. По настоятельной просьбе хозяина дома, Дакоты, смолили на улице, но сигаретный дым все равно умудрялся проникать в кухню. Наверное, Себастьян все же затягивался в ней втихаря, ленясь или не желая лишний раз отрываться от своего стакана.

Дженнифер и Кайл крайне болезненно восприняли известие о смерти Николь. Оба в первую очередь бросились утешать Люка. Глубокая печаль пролегла на лице Дженнифер, исказив и состарив его; Кайл же зашелся невнятными соболезнованиями, периодически превращающимися в нотации.

- Слов нет, как жаль. Такая она была, такая… и как ты, идиот, мог ее бросить?

Люк безмолвно качал головой в ответ, подливая себе виски. Отросшие корни волос пробивались из-под его дредов, отчего прическа выглядела неопрятной, но так он даже больше походил на бродячего музыканта. Гвинет, прижавшись к плечу Дакоты, изображала спящую. Я отчетливо видела, как у нее дрожат ресницы, да и сам Дакота наверняка это видел, однако молча сидел на месте, стараясь лишний раз не шевелиться.

- Эрик мой, усекли? – рявкнул Себастьян и потянулся через весь стол к последней, еще закупоренной бутылке. – Я ему голову снесу и сердце вырву, я…

- Заканчивайте, - Бенедикт перехватил его руку. – Не хватало, чтобы Кокош позвонил, когда большая часть из нас в таком недееспособном состоянии.

- Брось, Бен, у нас же кровь за пару минут прочистится.

- И этих минут как раз может не хватить.

- Он прав, - сурово кивнула Дженнифер и встала. – Я могу занять свою старую комнату?

- Разумеется! – живо откликнулся Дакота и тотчас понизил голос, покосившись на Гвинет. – Правда, я забрал оттуда последнюю подушку, но…

- Обойдусь.

- Я тоже попробую поспать, - пробормотал Люк. – Завтра утром приедет Сара.

- Слабаки, - фыркнул Себастьян. Когда Бенедикт отвернулся, он все же открыл последнюю бутылку. – Ты еще будешь?

Франциско, к которому он обращался, коротко кивнул. Долгое время они с Дженнифер и Кайлом подчеркнуто не замечали друг друга, но теперь он не сводил с последнего глаз. Причиной тому послужило определенное поведение Кайла: окончательно потеряв интерес к Гвинет, отгородившейся ото всех притворной дремотой, он пересел поближе ко мне.

- Андреа, расскажи, как ты связалась с Бенедиктом и его компанией? – с преувеличенным любопытством в голосе задал вопрос он.

- Она пыталась спасти меня от сборища перспективных бандитов, которых Питер обещал сделать симбионтами, - ответил за меня Франциско.

- Какая храбрая девушка! – восхитился Кайл. – У нас с тобой много общего, Андреа. Знаешь, как я впервые увидел «слезу Преисподней»? Это очень захватывающая история…

- Разве? – наигранно удивился Франциско, вновь меня опережая. – Люк рассказывал, что ты просто попался под руку, когда Питер пришел за твоей мамой.

- Извини, тебе не с кем поговорить? Обратись к кому-нибудь другому, я принципиально не завожу беседы с теми, кто мечется между двумя лагерями.

- Извинения приняты. Жаль, ты не встретился мне, когда я был в другом лагере.

- Так, достаточно, - я поднялась с дивана и потянула за собой Франциско. – Идем. Себастьян, а вы помните, что в одиночку выпивают только алкоголики.

- Поучи меня еще, малявка…

Кайл проводил нас разочарованным взглядом, Бенедикт – одобрительным, и лишь Дакота посмотрел так, словно впервые видел и меня, и Франциско. Я попыталась определить по его лицу, что именно его удивило, но он быстро отвернулся и, как мне показалось, чуть приобнял Гвинет за плечи. Вот только она уже заснула по-настоящему.

- Вуд, мне нужно сказать тебе одну вещь. По поводу Габриэля.

Этот угрюмый вечер нуждался хоть в каком-нибудь хорошем известии. По моим расчетам Франциско должен был обрадоваться, услышав, что я выторговала у Денницы жизнь его брата, однако ничего подобного не произошло. Внимательно выслушав меня и на глазах протрезвев, он будто бы даже сильнее помрачнел.

- Как долго еще ты собиралась молчать?

- Да ведь только два дня прошло, как мы сделку заключили, - опешила я.

- Нет. Молчать про то, что узнала о Габриэле.

- А что бы ты сделал? Забросил бы все, над чем работал, лишь бы помочь ему?

- Манту, расшифруй-ка мне этот ребус, - отвернувшись от меня, Франциско нараспашку открыл окно и обратился к своему демону. – Я правильно понял, если Бенедикт не сможет или не успеет отдать Слезу Вельзевию, если погибнет прежде, чем мы заберем ее у Питера, Денница придет и за Габриэлем, и за Андреа?

В случае неудачи наш договор с верховным демоном действительно грозил обернуться серьезными проблемами, но я до последнего старалась смотреть на него под другим углом, и теперь, когда Франциско вслух озвучил то, о чем я запретила себе думать, меня пробрало до самых кончиков пальцев. Манту приоткрыл клыкастую пасть.

- Да.

- Как его можно остановить?

- Никак. Сделка закреплена кровью. Он заберет их души, даже если будет находиться в Инкхигхаиме.

- Ты говорил, что всегда есть варианты. Мне нужен хотя бы один.

- Вуд, - робко позвала я, наконец вернув себе голос, - зачем думать о худшем? Мы же…

- Худшем? - резко оборвал меня Франциско. – Нет, Андреа, я рассуждаю о наиболее вероятном, а ты понадеялась на лучшее и практически несбыточное! Ты вообще представляешь, как много условий должно выполниться, чтобы твой план сработал? Тебе в голову не приходило, что будет, если Питер не возьмет с собой камень или не придет на Сан-Клементе? Или что Бенедикт попросту не доживет до встречи с ним, погибнув в