Седьмое евангелие от «ЭМ» - Франц Гюгович Герман

Первое, на что обратил внимание Востриков, был какой-то замысловатый явно физический прибор-установка. В сердце прибора был прозрачный цилиндр, опутанный проводами. Вокруг установки располагалась система зеркал.

– Газовый лабораторный лазер, – пояснил Бережной, – я тоже сразу не допёр.

– Он точно не вернётся?

– Не волнуйся, не вернётся, – успокоил Антон Харитоныч, – если и вернётся, я защиту поставил, – в руке Бережного мелькнула маленькая коробочка, с одиноко горяшим красным глазком.

Дальше на столе возвышалось несколько массивных штативов. На них было много стекла в виде колб, трубок и змеевиков. Стояло несколько газовых и спиртовых горелок. На другом конце к столу примыкал вытяжной шкаф. А у стены стояла муфельная печь с открытой дверцей. В углу стояли друг на друге несколько ящиков с магазинной минеральной водой. На рабочем кресле валялся современный военный противогаз. Было ещё что-то, что сразу не запомнилось, но вызывало вопросы.

– Антон, мы по адресу попали?

– По адресу, – как-то недобро ответил Бережной.

– А в других комнатах что?

– В комнате Грелкина ничего не изменилось, а в комнате Погребняка, что-то вроде библиотеки. Какая-то техническая документация…

– А ты понимаешь что-нибудь?

– Ты знаешь, Иван, мне легче его убить, чем ломать над всем этим голову, – тяжело сказал Бережной.

– Как убить? – Иван вдруг заметил в руке Бережного его любимый наган.

С момента приезда в Германию Иван ни разу не видел у Бережного нагана. «Неужели привёз из России или здесь новый приобрёл?». Через интернет можно было не только наган купить, но и пулемёт Дегтярёва.

– Лишить его физического тела и всё…, а может и тонкое по электронам разнести.

– Это преступление, Антон!

– А это что? Это человеческий подход? – Бережной показал пальцем в сторону стола. – Здесь не преступление готовится?

– А кто Грелкин по образованию, по профессии?

– Да шут его знает. Кстати, надо поинтересоваться.

– Если бы собирался отравить, то зачем тогда эта вся физика и химия?

– Закатаю я его в асфальт или в кислоте растворю, а элмага зашью в саван Фарадея и подвешу где-нибудь под мостом. Сроду никто не найдёт. А если ещё и электрод заземлить, истечёт весь по електронам в Землю….

– Это невозможно, Антон! – Востриков смотрел на него со страхом.

– Ладно, пошли, Иван. Я ещё ничего не решил.

Они вышли из офиса и Антон снова достал отмычку.

Дома Ивана не покидали страшные мысли: «неужели Бережной может на такое решиться?».

* * *

Проект был завершон в срок и презентация была назначена на пятницу.

– Кто эти люди? – спросил Франц президента инженерного общества, – шарахаются по всем комнатам, даже в холодильник заглядывают.

Среди этих людей спокойно расхаживал и Грелкин. Франц его не узнал, да и мало он сегодня походил на давнего соседа по общежитию Вэрмефляшке.

– Официально мы приглашали на презентацию людей из мерии, гороно, биржи труда, ну тех, кто деньги на проект давал. Кроме того, не забывай, было объявление в местной газете. Сегодня же у нас день открытых дверей. Вон тот мужик, – президент кивнул головой, – из университета, я точно знаю.

Люди заглядывали в мастерскую, где стоял непонятный агрегат полимерщиков, заходили в комнату Франца и с удивлением разглядывали модели фуллиренов на столах и чертежи нанообъектов на стенах. В кабинете президента были выставлены фотографии атомных реакторов и картины страшной Чернобльской катастрофы. Объект исследования – гидродинамическая установка – стоял в конференцзале и сверкал прозрачными резервуарами с водой и бликами на сгибах соединительных трубопроводов, которые, как паутиной, заплетали установку в фантастический кокон. На стенах были плакаты с формулами и схемами. Кроме того стоял стенд с фотографиями, на которых была отражена история создания самой установки.

Презентация началась вовремя. После вступительного слова президента общества началась демонстрация работы ПТК на экране. Вёл презентацию Лутц (нужен был хороший немецкий язык), который время от времени светил лазерной указкой то на экран, то на саму установку.

Потом задавали дурацкие вопросы, на котрые отвечал в основном Франц. Потом накрыли столы и всех пригласили на чаепитие с шампанским. Вступительное слово опять говорил президент и выссказал уверенность, что на этом работа не заканчивается и «хочется верить, что следующий проект будет по внедрению ПТК в жизнь».

Грелкин отхлебнул из фужера и тут же услышал шопот прямо в ухо.

– Беги отсбда, – сидящий рядом с Грелкиным мужик слегка наклонился в его сторону, – бросай всё и беги.

Грелкин поперхнулся шампанским. Сосед выглядел немного старше Грелкина, был строго одет и не улыбался. Вообще в его глазах читалась какая-то стальная уверенность.

– Прямо из-за стола?… – немного заикаясь и тоже шёпотом проговорил Себастьян.

Он не был робкого десятка, таких просто не берут на такие должности, но взгляд соседа не оставлял никаких сомнений в том, что бежать надо.

– Нет, – улыбнулся сосед, – попей чай, скушай коржик, забери своё барахло из холодильника и рви когти.

– Вы кто? – глаза Грелкина полезли из орбит.

– Не доводи до того, чтобы тебя потом искали по электронам, – тихо продолжил сосед, – всё равно не собирут. Соперничество порой переходит в войны, – непонятно закончил фразу сосед.

Потом мужик тихонько встал из-за стола и незаметно покинул шумное чаепитие.

У Грелкина мгновенно пропал апетит. Он крутил в пальцах недопитый фужер с шампанским и думал, что босс не зря настаивал стараться изучать действия противника. Похоже, наступал момент, когда на изучение времени уже не остаётся. «Но что произошло? Где он дал маху? И посоветоваться не с кем. Не лететь же в Центр за консультацией… Да и что я там им скажу… Меня мол пугают…Но что-то же надо было делать…». Голова пошла кругом. Он поставил фужер и, стараясь не привлекать к себе внимания, тихо вышел из зала. Проходя по коридору, он вдруг остановился, открыл машинально холодильник, взял из морозильника бутылку и вышел на площадку лестничной клетки.

На улице был ураганный ветер и почти уже стемнело. Из-за угла как-то незаметно выскочил автомобиль, зацепил урну и чуть не сбил Грелкина. Падающая урна больно стукнула по колену.

– Козёл, – громко крикнул по русски Грелкин вдогонку умчавшемуся автомобилю, – сфетофоры, как на зло не работают…

На остановке трамвая на Грелкина упал рекламный щит, сорванный порывом ветра.

– Это не к добру, – прошептал Грелкин и не стал стоять на остановке, а пошёл на вокзал пешком, благо идти было недалеко.

На вокзале он прочитал на информационном табло, что его электричка не придёт, а очередная будет только через сорок минут. Грелкин вышел на улицу. В привокзальном сквере ветер не так свирепствовал и Грелкин медленно двинулся по аллее сквера. Неожиданно острая боль пронзила правую ногу. От неожиданности и боли он сильно вскрикнул и дёрнул ногой. Болшой чёрный пёс шарахнулся от него к кустам. Грелкин, придерживая