Хаджи - Леон Юрис

Спасибо Аллаху, нашлось маленькое ровное место, где они остановились передох-нуть. Я молился, чтобы они передумали раньше, чем я доберусь до них, ведь я готов был напустить в штаны. Когда я добрался до них, Нада стояла над Сабри, стараясь его успоко-ить. Он был заморожен страхом, не мог двигаться ни вверх, ни вниз, ни вбок. Он не мог даже говорить.

- Ну и ну, - произнес я. Я был безумно счастлив, что Сабри отказался первым. - Ну, выше подниматься не стоит, - сказал я. - Не волнуйся, Сабри. Это не стыдно. Мы тебе поможем спуститься на веревках.

Я положил ему руку на плечо, весь дыша сочувствием и в то же время стараясь унять собственную дрожь. Повезло Сабри, что у него такой чуткий друг, как я.

- Не удалось. Попытаемся еще раз. А, Сабри?

Он издал короткий писк наподобие цыпленка, только что вылупившегося из яйца. Когда я взглянул наверх, Нада опять ушла. Ой-ой. Я осторожно-осторожно поднялся на ноги и распластался на стене как можно дальше от края, но снова сделал ошибку, взглянув вниз. О Боже!

- Нада! - закричал я, - иди обратно! Это приказ!

- Ишмаель! Поднимайся сюда! Иди! Здесь есть большая трещина, по которой можно пробраться. Это гораздо легче!

Я взглянул вверх. Взглянул вниз. И так, и эдак - мне конец.

- Сабри, давай кончать это дело. Нада нашла дорогу.

- Я н-н-н-не могу, - выдавил он.

Бесполезно его заставлять. Он парализован, стиснут с головы до ног.

- Тогда стой здесь и не двигайся с места. Мы скоро вернемся. Идет?

Ему удалось кивнуть головой.

Становилось легче, потому что я не мог испугаться больше, чем был напуган. И по-том ко мне возвращалась храбрость по мере того, как приближались очертания входа в пещеру. Ну, а Нада не боялась. Она, должно быть, сошла с ума. До сих пор я никогда по-настоящему не зависел от девчонки, но никогда не было мне так хорошо, как когда она тащила меня за руку наверх за край скалы.

- Разве не забавно! - сказала она, задыхаясь.

- Это было легко, - сказал я.

Мы стояли перед входом рука в руке. К входу в пещеру обычно приближаются с не-которой... опаской.

Я включил фонарь и подтолкнул ее идти впереди меня. Она робко пошла на цыпоч-ках, ожидая, что летучие мыши вылетят навстречу, но их не было. Я двигался сзади и све-том ощупывал обширную комнату.

Нада вскрикнула и отскочила ко мне. Там! В углу! Куча человеческих костей.

- Ничего, - прокаркал я. - Они мертвые.

И тогда мы увидели нечто еще более ужасное. Там был огромный кувшин, он разва-лился, и в нем открылся скелет маленького ребенка с маленьким кувшинчиком и горсткой зерна возле его головы.

- Кто бы это мог быть, - сказала она.

Мы огляделись. На чем-то вроде каменного алтаря со следами огня были еще кости детей. Мы не знали, что все это значит, но с каждой минутой становились все смелее и дерзнули заглянуть вглубь. Мы осмотрели три зала и в каждом нашли свидетельства про-шлой жизни. Там лежали десятки маленьких котелков, большей частью разбитых, санда-ловое дерево, коса волос, зерно, куски ткани и корзины, нечто вроде кухонной каменной печи, домашняя утварь.

Фонарь мой начал тускнеть, показывая, что батареи на исходе.

- Здесь ничего нет стоящего, - сказал я в разочаровании. - Пошли отсюда.

- Погоди! Иди-ка сюда, - сказала Нада, показывая на проход. Он вел в помещение столь низкое, что ей пришлось пролезть туда на четвереньках.

- Ну-ка, Нада. Если свет погаснет, будет беда.

Мне было досадно, что она меня не слушалась, но у меня не было иного выбора, чем полезть следом за ней.

- Здесь слишком низко. Здесь никто не мог жить.

- Но они наверняка могли здесь что-нибудь прятать.

Мы дошли до слепого конца, держась друг за друга и стараясь не потерять дорогу. Я обвел фонарем вокруг, но все, что мы смогли разглядеть, была груда хвороста.

- Ничего здесь нет, - настаивал я.

- Кто-то ведь должен был принести сюда этот хворост, - сказала она.

- Ну и что?

- Погоди. Послушай, - сказала она.

- Я ничего не слышу.

- Вот там, где ты отряхивался сбоку, поворачивая.

- Всего лишь скользнули камни, - сказал я.

- Ишмаель! Посвети-ка сюда. Вот это что!

Все, что я смог разглядеть, был маленький кусочек корзины, выскользнувший из трещины вместе с несколькими камешками. Нада подняла ветку и ткнула ею в это место. И как будто внезапно открылся люк. Начали выпадать вещи! Их было много! Было очень тесно, мы почти лежали на животе. Мы не могли толком разглядеть, что это было. Я по-добрался, взял палку, сунул ее в дыру, расширил ее, просунул руку и вытащил еще три ме-таллических предмета. Фонарь опять почти погас.

- Возьми, что сможешь унести. Я заберу остальное. Пошли отсюда!

Мы вернулись в главный зал как раз вовремя. Как только мы достигли света у входа в пещеру, фонарь совсем погас. Мы разложили наши находки и уставились на них. Это были красивые вещички из металла, по-моему, из меди, по-всякому скрученные и изогну-тые, с украшениями на них. Одна была украшена головой горного козла, а у другой, вы-глядевшей как корона, было кольцо с выгравированными на нем птицами. Еще два пред-мета были из слоновой кости, с гравировкой и множеством дырочек.

- Что это такое, Ишмаель?

- Не знаю, но думаю, что это очень важные вещи.

- Нам их не в чем нести, - сказала она. - Давай спрячем их и вернемся с корзиной.

- Нет, их могут обнаружить или украсть, - сказал я, стаскивая с себя рубашку. Я мог завернуть половину их. Что делать? Аллах, помоги мне думать!

- Ну ладно, Нада, давай твою рубашку.

Она без колебаний сняла ее, и только панталоны до колен остались блюсти ее скромность.

- Постараюсь не смотреть, - галантно сказал я, - а если взгляну по ошибке, клянусь, никогда в жизни об этом не скажу.

- Это не имеет значения. Ведь ты мой брат. И кроме того, это важнее.

Когда мы добрались до Сабри, он уже немного овладел собой. От радости легче бы-ло спускаться вниз. Когда мы готовы были уйти, мне пришло в голову, что надо что-то рассказать Ибрагиму. Я понял, что нам придется сплести небольшую ложь и поклясться друг другу хранить тайну. Впервые в жизни мне было стыдно перед женщиной.

- Нада, нам нельзя говорить отцу, что ты лазала вместе с Сабри и мной. Я мог бы сказать, что был там один, но он же понимает, что все это я не мог унести сам. Придется сказать, что мы были там с Сабри.

Ее большие блестящие глаза наполнились болью. Сабри опустил глаза. Он не мог взглянуть на нее, и я тоже.

- Ты же знаешь отца, - пробормотал я. - Он может избить меня и Сабри до смерти. Он может и тебе навредить.

Должно быть, мы сидели молча с полчаса. Нада взяла меня за руку и потом смело взяла руку Сабри.

- Ты прав, Ишмаель. Это нашли вы с Сабри. Меня там не было.

Глава девятая