Хаджи - Леон Юрис

- Я его не отдал ему, - сказал Гидеон.

Лицо Старика побледнело, потом отразило неверие.

- Игаль два дня пытался связаться с вами. Вы его сознательно игнорировали. Он ваш командующий на южном направлении. Он имеет право говорить с вами и с Кабинетом.

- Что ты, черт возьми, о себе думаешь, Гидеон? Хочешь быть первым евреем, каз-ненным за неповиновение? Ты хоть понимаешь, насколько это серьезно?

- Игаль имеет право говорить с вами, - упрямо повторил Гидеон.

- О чем? О разрешении уничтожить египтян? Там же еще четверть миллиона бежен-цев, напиханных в Полосу Газы. У нас для собственных солдат нет хлеба. Что мы будем делать с их солдатами?

Гидеон взял со стола карандаш и сломал его пополам.

- Как раз там египтяне в ловушке, им конец.

- Я тебя расстреляю! Я расстреляю Игаля!

- Ну так расстреляйте меня. Я подаю в отставку! - рявкнул Гидеон и направился к выходу.

- Вернись, вернись. Сядь, - сказал Бен-Гурион, понижая тон до редкого для него примирительного, но зловещего ропота. - Когда ты уехал от Игаля?

- Я вылетел в три, как раз перед песчаной бурей.

- Значит, ты знаешь, кто прилетел вместе с песчаной бурей сорока минутами позже? Нет? Ладно, я тебе скажу. Англичане ясно дали понять, что не намерены позволить унич-тожить египтян. В добавление к нескольким военным кораблям, вышедшим с Кипра, они направили на наши линии как предупреждение еще пять "Спитфайров".

- Британские "Спитфайры"? Против нас?

- Британские "Спитфайры". Да ты дослушай. Мы их сбили в воздушном бою. Теперь пытаемся разыскать летчиков. Через полчаса после этого американский посол позво-нил мне и сказал, что если мы немедленно не начнем прекращение огня, то не получим ни пенни помощи. Есть у тебя хоть слабое представление, какие мы банкроты, Гидеон?

Гидеон стукнул кулаком по столу.

- Говнюки! - заорал он. - Почему все выламываются, чтобы спасти египтян? Где, черт возьми, все они были, когда Иерусалим морили голодом? Где? Ну, хотя бы одному я рад - что мы сбили их чертовы самолеты, да, я рад!

Старик подождал, пока Гидеон успокоится.

- Ну, - сказал он, - так что ж по-твоему я должен делать?

- Вот немного масла, чтобы подлить в огонь, - сказал Гидеон, бросая на стол письмо Абдаллы.

Бен-Гурион прочитал его и развел руками, изображая тщетность.

- Этот Абдалла - настоящая собака. Несколько сот наших мальчиков убили при по-пытках захватить Латрун, а теперь он говорит нам, чтобы мы взяли Полосу Газы и держа-ли для него! Хуцпа!

- Подумайте об этом, Б.Г. Если мы возьмем Газу, Абдалла в обмен отдаст нам Лат-рун и Еврейский квартал Старого Города. Больше того... когда мы начнем переговоры на Родосе, в торге это будет сильной картой. Египтяне что-нибудь дадут нам, чтобы мы по-зволили их войскам бежать.

Бен-Гурион покачал своей большой, обрамленной белым головой.

- В конечном итоге нам нужно десять-двадцать лет на переговоры о мире. Наш пер-вый мирный договор должен быть именно с Египтом. В противном случае ни одно другое арабское государство ему не последует. Если теперь мы будем продолжать унижать их, то пройдет пятьдесят лет, прежде чем они будут готовы говорить о мире.

- Унижение! Они лишь тогда заговорят о мире, когда не останется другой альтерна-тивы. Они лишь до тех пор будут соблюдать мирный договор, пока это будет отвечать их целям. Я скажу вам, как будут благодарны египтяне, если мы отдадим им Полосу. Они превратят ее в мощную партизанскую базу и оттуда сделают тысячу набегов. За то, что от-дали им Газу, мы будем платить кровью... кровью всю оставшуюся жизнь.

Бен-Гурион встал и подошел к окну, безучастно уставился на зелень за ним.

- Я сейчас же повидаю Игаля.

- Вы имеете в виду для прекращения огня.

- Именно это я имею в виду. - Он вернулся к своему столу. - Товарищ мой, мы взя-лись осуществлять нашу мечту, изо всех сил надеясь создать всего лишь крохотное пят-нышко - государство. Теперь у нас гораздо больше, чем казалось тогда возможным. У нас есть жизнеспособное государство. Без копейки денег, с ужасными границами, но жизне-способное. Если мы станем заигрывать с таким слабым монархом, как Абдалла, которого сделали мишенью для убийства, то окажемся втянутыми в один за другим раунды бесконечных малых войн.

- Но вы не прекратите этих войн, отдав Полосу Газы. Вы только поощрите египтян. Они рассчитывают на нашу мягкость и будут брать от нее все выгоды для себя, - спорил Гидеон.

- Так мне говорили. Но мы можем воевать, только пока мы правы. И в этом должна быть наша игра. А наша энергия должна быть обращена на другое. Мы должны доставить сюда евреев из этих проклятых лагерей интернирования на Кипре. Мы должны разыскать остатки наших братьев и сестер в Европе и привести их домой. Мы должны вытащить ев-рейские общины из арабских стран, прежде чем их перережут. Мы должны иметь торго-вый флот, национальную авиалинию, мы должны преобразовать пустыню. Мир должен заговорить о наших ученых, художниках и академиках. Перед заигрыванием с арабами у Еврейского государства слишком много других приоритетов.

- Вспомните, Б.Г., каждый раз, когда они будут делать на нас набеги из Полосы Га-зы, о той безрассудной цене, которую вы заплатили, чтобы спасти гордость гнилых еги-петских мясников.

- Тогда найди нам других соседей, - сказал Бен-Гурион. - Это может занять много, много времени, но у Израиля особая миссия, единственная в мире. Мы представляем ин-тересы западных демократий... да, даже англичан, которые угрожают нам оружием, и аме-риканцев, которые грозят нам экономическим шантажом. В конце концов они почувству-ют отвращение к арабам и придут к пониманию того, что без Израиля их собственное су-ществование в опасности.

- Сколько времени, о Боже, нужно, чтобы ваши дурацкие мечты оказались верными? Сколько нужно времени, чтобы христианская страна вложила свою судьбу в руки евреев? Я остаюсь с Игалем, - сказал Гидеон и ушел.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ

Часть четвертая. Иерихон

Глава первая

Конец лета 1949 года

Как-то раз, после третьего прекращения огня, отец вызвал меня на свой пост.

- Здесь оставаться больше нельзя. Надо перебираться в Иерихон. Такова воля Алла-ха.

Аллах вовсе не поспешил принять для нас решение.

Пещера превратилась во всеобщую беду. Паразиты и дожди быстро сокращали наши запасы. Главная полость протекала в десятках мест, сырость и холод поселились в наших костях, запах плесени - в ноздрях. Чтобы бороться с затхлостью, приходилось все время поддерживать сильный огонь, но временами вода находила себе путь сверху, гасила кос-тер, и пещера превращалась в коптильню. Бывало, что во время разбушевавшейся бури нам приходилось выходить наружу, чтобы не задохнуться от дыма.