Реквием по любви. Грехи отцов - Людмила Сладкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Лиза, ты же умная девочка! — начал с обманчивой нежностью в голосе. — Должна ведь понимать: если бы я хотел причинить тебе вред, то сделал бы это давным-давно. Пока ты была в отключке, например!
Осознав, что здравое зерно в его словах все же есть, Лиза нервно переминалась с ноги на ногу. А затем крайне медленно выдернула вилку из розетки. Стараясь не наступить на осколки, она вернулась назад и села на диван.
— Я долго спала? — уточнила робко.
— Почти сутки.
— Как? — кровь отхлынула с лица. — Не может быть!
— Разумеется, может! — пожал плечами Макар. — Видимо, Толя что-то перемудрил с дозой снотворного. Но это сейчас неважно…
— А что важно?
— Отомстить за смерть твоего отца!
— И кому ты собрался мстить? — обессиленно обронила Лиза. — Самому себе?
Зарутский как-то странно улыбнулся. Затем, ничего не объясняя, уселся на диван подле нее и произнес весьма неожиданную фразу:
— Справедливое замечание. Но давай-ка сперва кое-что проясним!
Глава 57
Лиза удостоила его настороженным взглядом из-под бровей:
— Что именно?
Макар смотрел прямо перед собой. Не мигая. Задумчиво. На его лбу залегли глубокие морщины. Он задышал чаще и глубже. Несколько раз сжимал губы, будто пытался заговорить с ней, но все никак не решался. Но вскоре мужчина все же взял себя в руки. Спустя буквально пару минут Лиза услышала:
— До встречи с твоей матерью я даже и не предполагал, что способен любить. ТАК любить! Бескомпромиссно. Абсолютно. Отчаянно. Марина хорошо относилась ко мне. Как к другу. Но как мужчину… либо не замечала, либо попросту игнорировала. К себе не подпускала. А я был одержим ею! До умопомрачения. До трясучки. Она одной лишь своей улыбкой, одним мимолетным прикосновением способна была… вынуть из меня душу!
— Наши чувства – лишь наша проблема! Если бы ты действительно любил мою маму, то никогда в жизни не изнасиловал бы ее! — не сдержавшись, перебила его Лиза, закипая от гнева. — Знаешь, такое себе… оправдание!
Зарутский посмотрел ей прямо в глаза. Так строго и проникновенно, что мороз пробежал по коже. Обхватив себя руками, Лиза замолчала.
А собеседник тем временем продолжал:
— Верить или нет – твое право! Но я никогда в жизни этого не делал!
— Ну да! — нервный смешок сорвался с губ. — Конечно!
Сокрушенно вздохнув, Макар устало откинулся на спинку дивана.
— И Черчилля я не предавал, — прозвучало еле слышно. — Все было иначе.
Отказываясь верить услышанному, Лиза скептически заявила:
— Все факты указывают на обратное…
Мужчина громко загоготал в потолок, вынуждая ее умолкнуть.
— Слово в слово! — пояснил свою реакцию. — Борзый недавно сказал мне слово в слово! Вы даже мыслите одинаково! Тем лучше. Понял он, догадаешься и ты.
От одного лишь упоминания о Диме у нее перехватило дыхание. Сердце сдавило в груди, точно железными тисками. И резко потемнело в глазах.
Она продала бы душу дьяволу, лишь бы оказаться рядом с ним. Лишь бы обнять своего мужа. Поцеловать. Ощутить его силу. Мощь. Жар тела.
«Как он там сейчас? Справляется ли со всем этим… Армагеддоном?»
Пряча свои истинные эмоции за маской безразличия, Лиза уточнила:
— Догадаюсь о чем?
— О том, как все обстояло на самом деле.
Нет, она не собиралась безоговорочно ему верить. Но и побороть любопытство, разъедающее все ее нутро… не могла.
— Расскажи, — попросила, прочистив горло. — Хочу услышать и твою версию.
Думая о чем-то своем, Макар играючи намотал на палец прядь ее волос. Неотрывным затуманенным взглядом исследуя ее лицо, глухо пробормотал:
— Тут и говорить-то особо не о чем. Твоему отцу позарез нужен был свой человек в окружении Пескаря. Но внедрить к Гарику он мог лишь того, кому безоговорочно доверял. Того, кому нечего было терять. Тому, кто ни при каких обстоятельствах не переметнулся бы на сторону врага по-настоящему. А доверял Черчилль единицам. И то не всегда. Возникла проблемка – кого подсадить в стан врага. Боря отпадал автоматически – даже конченный идиот не поверил бы, что он предал Кира. Дуда не подходил по той же причине. Ювелира, Хирурга и Похома втягивать не стали. Они все – семейные. У последних двух уже и дети были. Слишком рискованно. Рычаги давления на них нешуточные имелись. Шмеля твой отец особым доверием никогда не баловал. Оставался только я. Да и складывалось все удачно в плане легенды в моем случае. Все прекрасно знали, как я отношусь к Марине. А также – чья она на самом деле. У окружающих не возникло сомнений, что мы с Черчиллем тупо не поделили бабу. И что я… не смирившись с поражением, изнасиловал Маринку. Мы убедительно играли. Втроем. Я и твои родители. Благодаря этому мне удалось без труда внедриться в ближайшее окружение Пескаря. Я не предавал твоего отца! Я работал на него!
Лиза и не дышала вовсе, пока он говорил. Лишь застыла ошеломленно, прислушиваясь к запредельному ритму своего взбесившегося пульса.
«Нет! Не может этого быть! Или все же… может?»
От мыслей, хаотично сменяющих друг друга, у нее страшно разболелась голова. Девушка туго соображала, переваривая услышанное.
И тем не менее…
— Раз так, почему ты не раскрыл себя? — прошелестела Лиза, буравя взглядом своего собеседника. — Почему не рассказал всем правду, когда мой папа умер? Почему ты до сих пор находишься в окружении Пескаря и выполняешь все его грязные поручения? Почему? Почему? Почему?!
— На то есть, были и остаются свои причины!
— Какие?
— Веские.
— Какие именно?
— Неважно! — сухо. — Уже неважно!
— Еще как…
— Закрыли тему! Это останется при мне!
Не выдержав напряжения, она вскочила на ночи и принялась мерить помещение нервными шагами. Ей не хотелось принимать слова Зарутского за чистую монету, но в глубине души Лиза чувствовала – он сказал правду.
— Не понимаю! — бормотала она бессвязно. — Я ни черта не понимаю! За кого ты, в конце концов? Если за Гарика, то зачем выкрал меня у Шмеля? Если ты все еще верен моему отцу, то почему держишь меня здесь? Почему не отдашь Диме? Почему не вернешь домой? Ты хоть представляешь, что сейчас чувствуют мои родные и близкие? Они же там с ума
